34 глава

— Пришел отдохнуть от суеты, — спокойно сказала он, пожимая плечами.

Волна тяжелого притяжения ударила по мне, когда он сделал еще один шаг вперед.

— Не ври. — Прищурилась, замечая, что творится в омуте стали. Ложь сама собой растворяется между нами, а правда отчетливо рисуется в его глазах. Она так и бьется кулаками, чтобы вырвать наружу тот самый ответ, заставляющий меня разгореться свыше ста градусов. — Ты бы не стал тут сидеть.

— Почему ты думаешь, что я не могу находиться в таких…милых местах? — недоуменно выгнул бровь, сверля всепоглощающим взглядом.

Я так и чувствовала, как силы покидают меня.

— Потому что это не твое, Эрик, — выдохнула, а показалось, будто тихо простонала. — Ты любишь ажиотаж. Ты любишь адреналин. А тут царит идиллия и тишина.

Повисла гнетущая тишина. Наглец смотрел с заинтересованностью, впитывал в себя мою энергетику без остатка, пока я хваталась за каждый поручень, лишь бы не приземлиться лицом вниз. Это невыносимо! Его сексуальность доводит меня до пика. На минуту мне стало ясно, что долго я сдерживать себя больше не смогу. Наше противостояние только усиливает соблазн сорваться с цепи.

Он еще долго пялился, не обращая внимания на внешний мир. Затем, запустив пятерню в волосы, стал медленно, словно хищник перед нападением на свою добычу приближаться ко мне. Каждая молекула сделали свое сальто, демонстрируя учащенное сердцебиение, которое отдавалось в барабанные перепонки. Казалось, что Эрик услышал громкие удары сердца. То, как коснулась его аура с моей, переворошила каждый закоулок внутри меня и его, что отразилось на бесноватой ухмылке.

— Ладно, — не переставая наступать, голос парня был пространственным, как будто это не мне он говорил, но таким глубоким, пробирая до самых костей. — Допустим, что я пришел сюда не отдыхать. Что с того?

Сглотнула ком. Теперь мысли беспорядочно бегали в моей голове. И Росс заметил, насколько он действовал на меня. Насколько был подвластен над моим телом и чувствами. Сладость, пламенность, страсть поднимали пульс.

— Что от этого будет, Ханна? — отчеканил, медленно и так сексуально проведя языком по верхней губе. Заворожено наблюдала за этим, а грудь отяжелела, стоило представить, что может сделать со мной этот похабный язык.

Парень остановился в паре шагов от меня, что по стойке смирно выпрямилась. Ускоренное дыхание посвидетельствовало о подкрадывающемся безумии между нами.

— Признайся, что следил за мной.

Эрик расплылся в плотоядной улыбке, высовывая как искусный дьявол, кончик языка. Да что б тебе провалиться! Дотронулась руками до бедер, сминая ткань джинсов. На одну секунду он посмотрел на прямоугольную клумбу, затем его взгляд упал на мое тело. Он глазами пробежался по всем возможным участкам тела, где было доступно для воображения взрослых картинок.

— Да, следил. Но ты же сама бегаешь от меня.

— Я не бегаю от тебя… — тихо выдала, скрещивая руки на груди. Так хотя бы смогу сдержать ноющее ощущение в груди. До такой степени тело требует этого наглого парня. — Просто…ты не оставляешь другого выхода, как только сторониться.

— Сторониться? От чего?

— Ты сам все знаешь.

— Ох, Ханна. — Из уст Росса это прозвучало настолько искренне и чарующе, что прежде не слышала от других. Наконец, радужка его глаз сменилась на более черное пятно, одержимое и рассеянное, все прошлые обиды и настоящее смешались в одноразовый флакон путанности. Мне стало ясно, что же все это время гложело популярного парня университета. — Я не желаю сделать тебе больно… Черт!

Снова этот взволнованный жест руками, проводящим по волосам. Месиво неразберихи в себе самом больше не было скрыто за маской безразличия.

— Я сам не знаю, чего хочу от тебя.

С наружи послышались еле уловимые звуки смеха, которые затем испарились в ночи. Я смотрела прямо на него. Смотрела и вбирала каждое его слово.

— Не знаю, как объяснить все это… Впервые не могу найти слова, которые бы мне помогли разъяснить наше молчание.

— Какие слова?

— Которые бы объяснили, что ты значишь для меня больше, чем просто девушка на одну ночь…

Приоткрыла рот, хватая воздух. Было невозможно слышать такое раскаяние и легкость в его речи, такую чистосердечность, от чего крылья вырастали за спиной. Ладошки даже вспотели от накаливания, которое разрасталось неимоверными шажками.

— Ханна, ты небезразлична мне…

И мир перевернулся с ног на голову, время затормозилось, а ноги подкосились. Я ему небезразлична? Повертела головой из стороны в строну, переваривая услышанное как полный бред. В голове затворился сумасшедший бардак, путая все мои лживые и правдивые слова. А постепенное, наполняющее каждую вену, каждую мышцу теплом, заставляющий затрепетать, обуздало мое состояние. Я чуть ли не взлетела на небо, чуть ли не упала в самое пекло, пожираю и повторяю про себя простое слово «небезразлична». Господи! Да мне сносит крышу, сносит тормоза, которые в любой другой раз дали бы резким нажатием на «стоп».

Границы разрушаются громким ударом кирпича об кирпич.

— Эрик…

Но мне не дали сказать, прервав низким и хриплым баритоном:

— Ты мне небезразлична. Безумно желаю лишь тебя одну, не тратя время на других. Веду себя как малолетний девственник, — горько усмехнулся, взглянув из-под темных ресниц. Острая игла вонзилась мне прямо в сердце, отзываясь приятной болью. — Я всюду за тобой таскаюсь, куда бы ты не пошла. Сторожу, как чертова собака, чтоб никакой другой парень не смел смотреть и дотрагиваться до тебя. Бл*ть! Да мне хреново, когда я представлю тебя с кем-то другим.

Сделал еще один опасный шаг ко мне. Взмахивает руками, не смея дотронуться хотя бы пальцем. Боится сделать ошибку, боится меня напугать, но куда я сбегу? Куда мне теперь сбегать?

Ноги пригвоздились к полу, тело обмякло, а в груди отдавались самые разные чувства: удивление, решимость в своих поступках, сексуальное напряжение, необузданность, подвергающая опасности влюбленность. Да, я влюблена в него. Одно касание, один взгляд, один поцелуй и мной правит лишь он. Беда, свалившаяся на меня своей сломанной судьбой, но которая старается идти наперекор своих неудач. Беда, не терпящая препятствий на своем пути и ломающая любые судьбы одним щелчком пальцев. Моя беда, вставшая передо мной во всем своем искреннем обличие. Ни капли лжи, двуличия, сарказма. Ни тайн, ни темноты. Открытость — то, что я ждала столько времени от него, когда поняла, что это не просто влечение, а невидимая связь наших сломанных сердец…

— С самого детства меня не учили выражать на показ свои чувства, не давали понять, что честность способна сделать большее, чем утихомирить боль