Застегнул сумку и отложил обратно на место. В каком-то подготовленном напряжении вышел из раздевалки, следуя в быстром темпе подальше от двери зала. Оттуда мог в любой момент выйти кто угодно, даже отец, которого видеть сейчас мне никак не хотелось.
Свернул на какое-то углубление и ушел в самый угол, что темнота скрыла меня всего. Расплылся во все тридцать два зуба, довольствуясь тем, что так легко добыл самое сокрушительное для себя оружие. Алкоголь — единственный источник сбить меня с толку. Открыл фляжку и, запрокинув голову, сделал два глотка дорогого виски. Горло обожгло, а потом вообще ударило прямо грудь, что ненадолго сдавило пищевую трубку.
Откинул голову на стену, прикрыв глаза от расслабления. По телу разлилось тепло, от чего стало лучше дышать, и картинка вечного кошмара постепенно рассеивалась.
Вокруг была неимоверная тишина, но потом послышался стук каблуков. Они приближались ко мне с каждой секундой, но я никак не собирался реагировать, просто слушал и дышал тихо, без шороха. В какой-то момент во мне что-то щелкнуло, словно предостерегая или призывая открыть глаза. Я повиновался и взглянул туда, где свет поглощал тьму. Сердце отбивалось в такт движению каблуков, а потом появился хрупкий образ девушки, облаченный в черное короткое платье.
Она остановилась неожиданно.
Уловил знакомые очертания внешности, но разглядеть удавалось тяжело. Прошелся глазами по стройному телу, задерживая на красивых, худых ножках, которые украшали каблук, добавляющий некую изюминку. Темные волосы были зачесаны назад и завивались еле заметными кудрями, как-то смог заметить, что несколько прядей закреплены, видимо, невидимками.
Девушка что-то разглядывала впереди, как я тем временем смотрел на нее из своего темного угла. И через некоторое время спустя она посмотрела сюда, прямо на меня своими сверкающимися глазами. Я узнаю этот взгляд из тысячи, особенно тот, каким она смотрела на меня, когда я был вблизи. Черствый, холодный, жестокий, безэмоциональный.
Ханна была одета в платье с открытыми плечами, подчеркивая тем самым выразительность ее острых плеч. Пышная грудь кое-как вмещалась в пространство платья, как будто оно было не по ее размерам, но это вовсе привлекало. А талия стала только худее из-за объемного подола, который подчеркнул и так широкие бедра. Выглядела она как настоящая леди: вся такая невинная, милая, скромная и…слишком красивая. На лице было минимальное количество косметики.
Когда я только вышел на сцену, среди толпы я заметил сразу же ее. Только ее. Я сам не понял как.
Во мне что-то вспыхнуло, такое приятное, мягкое и щекотливое чувство. Смотря на нее, просто не мог оторвать глаз. Хотелось вовсе сейчас снять с нее это чертово платье и сделать своей так, как бы она сама захотела. Я все еще помнил ванильный запах и вкус ее тела, сладкие губы и наши пунцовые лица. Тогда во мне проснулось новое, совсем не различимое для понимания ощущение, от чего сердце бешено стучало. Какой бред.
Тогда в кафе мы на славу поговорили с ней про наши вздоры, и я всерьез отнеся к ее словам. Она ясно дала понять, что между нами нет определенной точки, которая смогла бы наши отношения не держать на волоске вечного срыва. И это признание… Она видела во мне бесчувственного кретина, вечно портящий ей планы. В чем-то я был согласен.
Все эти две недели я думал о ней и ее словах ежедневно, определял, чем же сейчас занимается эта девчонка-ботаник, где она, и никак не мог понять: с какого перепуга меня это интересовало? Хотя любимый алкоголь заглушал эти бредовые мысли. В университете старался даже не попадаться ей на глаза, а самому не видеть ее. И, кажется, это выходило не так уж сложно, если не один минус.
Мне хотелось снова с ней говорить.
Моргнул несколько раз и вгляделся в лицо Эллингтон. Она свела брови на переносице и вглядывалась в эту кромешную темноту. Походу, она почувствовала постороннее присутствие. Вяло следил за ней, как она делала уверенные короткие шаги, все больше приближаясь ко мне. Я еще раз проверил крышку фляжки, сунул ее в задний карман и оттолкнулся от стены. Ханна услышала мои шорохи и остановилась, напрягаясь телом. Это напряжение и передалось мне.
Девушка помедлила, заколебалась, а потом сделала шаг и вдруг ее нога подвернулась. Она не успела ухватиться за стенку, как начала падать. Ринулся с места и ухватил за талию руками, сокращая под ноль нашу дистанцию. Руки Ханны вцепились в плечи, а ногти вонзились в кожу сквозь рубашку. Стиснул зубы.
Придерживая, поставил ее на ноги, не стараясь как-то отойти или же убрать руки. Мы оба уставились друг на друга. Губы девушки приоткрылись, а невидимая искра между нами проскочила настолько быстро, насколько хватило ее увидеть. Рваное дыхание, которое касалось моей кожи, слышалось ощутимо. Она смотрела на меня из полуопущенных ресниц, и что-то незнакомое во взгляде промелькнуло, от чего медленно сглотнул.
Никогда себя не ощущал сопляком при девушке.
— Эрик? — подала голос Ханна. Ее грудь часто-часто вздымалась.
Опустил вниз глаза, отмечая про себя, какая грудь была большая, прижатая не только мной, но и корсетом. Мне, возможно, показалось, но обе груди могли в каком-то момент вырваться наружу.
Облизнулся, понимая, что близость ее давило на низ.
Чертовка, с которой я познакомился по собственной глупости. Но сейчас…я вовсе не жалел этого, на удивление…
27 глава
Не знаю, как мне описать свое состояние, когда рядом со мной была она. Мир вдруг стал не таким паршивым, что вечно рушит мои мосты, он позволил мне сделать спасительный шаг, которого вообще не просил. Чувствовать трясущееся тело девушки оказалось таким привычным, но в то же время совсем неизвестным для моего ощущения.
Я не знал, куда надо было деть руки. Поглаживал талию руками, вызывая на теле девушки миллион одинаковых мурашек. Смотрел на ее лицо, в глазах замечая что-то знакомое, которое видел тогда на вечеринке, у себя в постели. Конечно, так не должно было продолжаться вечно, ведь мы не понимали, что творилось с нами. Я вовсе хотел утешить свое эго, поиграв с этой мышкой, но что-то подсказывало, это уже была не такая уж безобидная игра. Всем нутром чувствовал.
Ханна ослабила хватку и опустила руки на мою грудь. Она была неотразимо прекрасна в этом платье, пускай оно было не из линии модного дизайнера. Прическа, которую, видимо, сделала она или ее мама, только дополняла образ роковой дамы. Девушка прикусила губу, обжигая своим взглядом меня, что сердце забилось с таким
