Мекиарис бросилась ко мне, как умирающий от жажды к графину с водой. Преклонив колени перед ванной, из которой постепенно уходила вода, она коснулась моей руки своими призрачными пальцами.

Я сжал руку, ощутил, что держу холодную ладонь Мекиарис. Ощутил, как она согревается от моего прикосновения. Услышал вскрик...

Боль пронзила ладонь. На тыльной стороне вычертился круг. Круг был разделён на четыре части: красную, белую, синюю и чёрную. Но ни одной руны в центре не появилось.

Процесс завершён

Новый статус: Маг Пятой Стихии

Маг Пятой Стихии. Ранг: 16. Текущая сила: 100. Пиковая сила — 280

Производится слияние Стихийных древ заклинаний

Слияние завершено

Магический ресурс: 0

Восстановление

Моя рука, обессиленная, упала на бортик ванной. Мекиарис издала странный звук — не то всхлип, не то вздох облегчения — и растаяла в воздухе, как дым.

— Пожалуйста, скажи, что уже всё, — прошептала Натсэ.

— Всё, — прошептал я в ответ. — Пожалуйста...

Она выдохнула, обняла меня сзади, наклонила голову, прижавшись щекой к щеке.

— Что теперь будет?..

— Не знаю... Одно точно: мне придётся спать здесь. Ну, или тебе — раздевать меня, вытирать и тащить в постель.

Шевелиться я не мог категорически.

— Да уж, задачка, — усмехнулась Натсэ. — Жаль, я не маг Воздуха...

Дверь в ванную стояла открытой, поэтому мы сразу услышали, как босые ноги шлёпают по мокрому полу.

— И... Исцеление! — донёсся до нас слабый голосок Авеллы.

В коридоре полыхнуло, и тут же вновь послышался голос Авеллы, куда более бодрый и окрепший:

— А почему кругом вода? Котик вымок... Он меня разбудил. Ау, вы где?

Шлёпающие шаги приближались.

— А вот и маг Воздуха, — улыбнулся я и, закрыв глаза, соскользнул глубоко в темноту.

Интерлюдия 4

Боргенте спалось тревожно. Видения, приходящие во сне, были такими страшными и сумбурными, что она то и дело металась в постели, изо всех сил стараясь проснуться. Она понимала, что это — сон, но не могла из него вырваться, вязла в нём, как муха в паутине, а чей-то голос нашёптывал:

— Ещё немного. Ещё немного. Держись...

Всё закончилось под утро. С тяжело бьющимся сердцем Боргента села на постели и завертела головой, пытаясь понять, где она.

Вспомнила. Это был домик, наспех состряпанный Мелаиримом вчерашним вечером. Не домик даже, а так — нора в холме, правда, с окнами и печью, в которой дотлевали уголья. Постелью Боргенте служило толстое одеяло. Ещё одним, точно таким же, она укрывалась. А Мелаирим сидел рядом с ней так же, как и вечером. Казалось, он вообще не ложился.

— Ты отдохнула? — спросил он безразличным тоном.

— Нет, — вырвалось у Боргенты прежде, чем она успела вспомнить о приличиях, о том, с кем и где находится.

Мелаирим её пугал. Она побаивалась его и раньше — больно уж мрачным был этот маг. Потом, когда он попросил её о помощи с Авеллой, страх лишь усилился. «Попросил», ха! Он просто пришёл и сказал, что она должна сделать. И Боргента, затрепетав от ужаса, согласилась. Конечно, идя на это чудовищное преступление, она убедила себя, что ударит Авеллу камнем ради себя. Но знала, знала в глубине души, что ничего этим не достигнет, что травма только сильнее сблизит Мортегара и Авеллу. Так оно и вышло...

Одно немножко утешало: что и план Мелаирима провалился. Каким-то непостижимым образом Авелла оказалась здоровой уже наутро.

А потом это страшное убийство, эта новость, потрясшая академию: Мелаирим убил Герлима! Просто пришёл к нему в дом и прирезал ножом. Хладнокровно, спокойно. Прошло время, прежде чем выяснилось, что он таким образом защитил Мортегара, но эта новая информация никак не убавила страха.

И вот теперь Мелаирим на свободе. Теперь он, с дозволения ректора и главы клана, берёт её, Боргенту, и тащит куда-то...

— Нужно идти, — сказал он, глядя ей в лицо.

Глаза Мелаирима глубоко запали, и Боргента вдруг устыдилась своей слабости. Ведь он-то вообще не спал эту ночь. И предыдущую, кажется, тоже...

— Да, — сказала она и отвела взгляд. — Да, я... Сейчас.

— Сделаю чай. — Мелаирим поднялся на ноги и отошёл к печи. Он будто давал Боргенте время незаметно выскользнуть из дома. Она воспользовалась этой возможностью.

Род Боргенты знатностью не отличался, однако росла она всё же в подобающих аристократке условиях, и необходимость справлять малую нужду под открытым небом заставляла её краснеть. Тем более степь кругом, ни деревца. Прятаться, правда, не от кого — на лиги вокруг ни души. И не так уж холодно. Сегодняшнее утро больше походило на весеннее. Солнце припекало, а днём, наверное, станет вообще жарко. Что творится с погодой?..

Сделав свои дела за домом, Боргента двинулась в обход, но вдруг с неё соскользнула юбка. Щёки обдало жаром. Боргента стремительно присела, подняла юбку и крепко сжала её рукой. Не только с погодой творилось непонятное. С самой Боргентой — тоже. Вот уже который день подряд она замечала, что стремительно худеет. Аппетит пропал. То и дело тошнило. И одежда становилась всё больше и больше.

Не то чтобы Боргенту это расстраивало. Она сражалась со своим весом лет с двенадцати, с тех пор, как чётко осознала, что такая, какая есть, она совсем не похожа на принцессу из любимых сказок и легенд. Максимум, на кого она тянула — это на смешную ворчливую служанку принцессы, которая либо помогает влюблённым соединить сердца (да и не только сердца, чего уж), либо мешает им, постоянно попадая в нелепые ситуации.

Такая роль Боргенте не нравилась категорически. Как и любая девочка, она хотела быть главной героиней истории, хотела, чтобы именно на ней застывали восхищённые взгляды. Однако природа сыграла злую шутку. В самом скелете Боргенты не было ни на дилс благородной хрупкости, но это ещё полбеды. А плохо было то, что, несмотря на все успехи в спорте, похудеть она не могла.

И вот теперь, после того, как судьба в очередной раз выдернула счастье из-под носа, вес вдруг начал уходить.

— Ешь, — сказал Мелаирим, когда она вернулась.

Посреди домика появился невысокий каменный стол — сидеть предполагалось на полу — довольно скромно накрытый. Увидев чашку чая, ломоть хлеба и пару яблок, Боргента отвернулась.

— Тебе нужно есть, иначе ты умрёшь, — сказал Мелаирим.

— Не могу...

— Посмотри мне в глаза.

Она подчинилась. Задрожала, потому что взгляд этого человека пронзил её до глубины души.

— Ты можешь. Повтори.

— Я... Могу.

Мелаирим кивнул на стол, и Боргента послушно опустилась на дощечку, заменявшую сиденье.

— Я не могу дальше идти, — сказала она, когда после завтрака Мелаирим собирал