— Мортегар, — перебил Старик. — Ты, кажется, забыл, что меньше часа назад я спас тебе жизнь. Не извиняйся, я знаю, что это не от неблагодарности, просто ты низко ценишь свою жизнь и не склонен обращать внимание на подобные мелочи. И всё же.
— Да я и не собирался извиняться. Почему вы не убили Мелаирима?
— По двум причинам. Во-первых, нельзя его убивать. Если Огонь останется без носителя, он быстро лишится и разума, и воли, останется лишь бушующая Стихия, которую уже никто не сможет сдержать. А во-вторых, мне такое попросту не под силу.
— А мне, значит, под силу?
— Когда ты будешь готов, тебе будет под силу всё, что угодно.
— Когда я буду готов... Объясните мне вот что. Почему я? Зачем Анемуруд сказал призвать такого, как я? Я ведь слово сказать боялся, когда попал в этот мир. Откуда он взял, что из такого получится вырастить воина?
— А откуда он знал, что из беспризорного мальчишки получится вырастить меня?
Я встал и прошёлся по комнате. Старик молчал. Я думал. Утешительных мыслей было, мягко говоря, небогато.
— Ты расстроен, — сказал Старик.
— Ещё бы. Я надеялся найти у вас помощь, а нашёл коммуну хиппи. Покажите мне, где живёт Сиек-тян. Я заберу Огневушку, и мы отсюда сваливаем. Спасибо за чай, да.
— Вижу, ты настроен решительно. — Старик тоже встал. — Я не думал, что повернётся именно так, но...
Он развернулся резко, и я чудом успел заметить летящий мне в голову конец посоха. Реакции не подвели — я отклонился назад. Посох просвистел мимо, но я всё равно почувствовал удар. Меня ударил воздух, и свет погас у меня в глазах.
***
Я слышал всхлипы в темноте. Рядом со мной кто-то старательно лил слёзы. Натсэ? Авелла?.. Нет, что-то не то. Они бы обязательно ко мне прикасались хоть как-то, а эта — просто ревёт. Кто, зачем и почему?
Голова трещала, глаз открывать не хотелось, но для меня такое состояние уже вошло в привычку. И я приподнял веки.
По глазам резанул свет костра. Я поморгал, привыкая. Потом сместил взгляд в сторону и увидел безутешную Огневушку.
— Эй, — прошептал я. — Ты чего? Я ещё не умер.
— Да, и добить нельзя, — прорыдала она. — Бедный хозяин... Я положила тебя на бок, чтобы ты не захлебнулся рвотой. В деревне так делали с младенцами и пьяными...
Впитав услышанное, я пришёл в себя. Что творилось у Огневушки в голове — это большой вопрос. Там точно было интересно. Одни инстинкты заставляли убить меня, другие повелевали меня защищать от смерти. А эмоции... эмоции потоками лились из глаз.
Я лежал на берегу реки. Была ночь. Тихо журчала вода. Ветер шелестел в кронах деревьев. Лунная дорожка протянулась от противоположного берега к этому. Ночь... Натсэ меня убьёт, а Авелла будет смотреть и плакать, подавая ей ножи... И Огневушка тоже будет плакать. Собственно, она уже. А кто это там стоит у самой воды?..
— Проснулся? — подала голос Сиек-тян, почти не различимая в темноте. — У нас не принято сводить счёты, но... Я буду считать, что за Кайрэна ты рассчитался.
Я поднялся и сел, обхватив голову руками. Глубоко задышал, стараясь унять боль.
— Кретины, — прошептал я. — Чего вы добиваетесь?
— Хотим сделать тебя сильным, — ответила Сиек-тян.
Она приблизилась к костру, и я увидел, что на ней — тонкий халат. Шёлковый, наверное. Судя по тому, как гладкая ткань облегала фигуру при движении, халат — это была вся её одежда на этот момент. И в чём юмор? Кажется, у меня уже лыжи не едут... Кайрэн, ау? Или тут если кого вырубил, то забираешь его жену? Или у них правда, как у хиппи, свободная любовь? Или я впереди паровоза бегу? Халат — это просто халат. Она же не без халата...
— Хорошо, — сказал я. — Возьму у вас штангу и пару гантелей. Только ты сама их катить будешь, пока за границу не выйдем, а то тут у меня Хранилище не работает.
Сиек-тян опустилась передо мной на колени. Мне стало жалко халат. Это сейчас выглядит красиво, а когда встанет, он превратится в чёрте что.
— Да, — сказала она, заглядывая мне в глаза. — Здесь у тебя нет магии Стихий. Но ты можешь освоить другую. Научиться повелевать светом души...
— Слушай, да нет у меня времени медитировать на точку сборки и петь мантры! Мне делать надо. Понимаешь? Делать! Если не хочешь, чтобы дракон окончательно угробил мир — отпусти меня.
— А разве я тебя держу?
Хм... А ведь правда, чего это я? Не держит. Руки-ноги не связаны.
— Огневушка, идём, — сказал я и попытался встать.
Не получилось. Ноги вдруг перестали меня слушаться. Я их вообще не чувствовал.
— А куда идти? — спросила Огневушка, стоя рядом.
— Что же ты не встаёшь? — улыбнулась Сиек-тян.
А я уже и рукой не мог пошевелить. Сердце гулко стучало, зубы скрежетали от напряжения, но внешне я просто сидел, в совершенно расслабленной позе. Неподвижный.
— Что ты со мной делаешь? — выкрикнул я.
— Ис-пы-та-а-ание, — пропела Сиек-тян.
— Хозяин?! — забеспокоилась Огневушка, поднимая с земли свой дрын.
— Огневушка, выруби её! — крикнул я, торопясь использовать то немногое, что пока ещё меня слушалось.
Близняшка дёрнулась на Сиек-тян, но та лишь на миг переместила взгляд на неё, и она замерла.
— Не убивай хозяина, злая магичка! — заголосила Огневушка. — Если он умрёт, то и я умру, а я не хочу умирать, хотя даже не знаю, что это такое.
— Успокойся, — улыбнулась ей Сиек-тян. — Если кто-то здесь и умрёт, так это я.
От её слов мне стало не по себе. Я с удивлением на неё посмотрел. Она-то с чего умирать собралась?
— Мы думали обучать тебя, как друга, — вздохнула Сиек-тян. — Но ты увидел в нас врагов. Конечно, у тебя были причины... Не важно. Ты должен научиться использовать истинную магию, просто придётся обучать тебя, как врага.
— Бить будешь? — простодушно поинтересовался я.
— А смысл? — пожала плечами
