— Труд облагораживает человека и закаляет его дух. — наставительно произнёс мой брат, прерывая своё занятие и патетично воздевая палец к небесам. — Мне вон, сколько всего пришлось переделать! Не ной, Кенши! Пресветлая Амэ благословила наш труд!
Последнюю реплику я счёл нужным оставить без комментариев. Насчёт богов у меня сложилось своё, весьма и весьма специфическое мнение, в чём мне немало поспособствовало обучение в ВКШ. А точнее, занятия на одном из факультативов, призванные помочь чужаку в адаптации к менталитету местного населения и стране в целом.
Боги и демоны.
Могущественные, но далеко не всесильные сущности, издревле считающие Землю сферой своих интересов. К защите последних они относились настолько ревностно, что, по факту, своим исчезновением Древние обязаны именно им.
Множество копий было преломлено в поисках истины, сотни историков посвящали свои жизни попыткам разгадать тайны великих войн прошлого, порождая множество различных версий. Но практически все они сходились в одном.
Боги не были благородными защитниками человечества. Их извечное противостояние с демонами и войны с Титанами органично вписывались лишь в одну картину мира — боги старательно оберегали свою паству, являвшуюся для них уникальным ресурсом. Уникальным, необходимым для существования и очень изменчивым в плане своих предпочтений ресурсом.
Новые знания, полученные в Школе, позволили мне взглянуть на произошедшее со мной по воле богини совершенно с иной стороны. И поэтому я не испытывал того священного трепета, коим были преисполнены мой брат и дед, беседовавший с богиней вот уже битый час с момента её появления.
Да, дед точил лясы, а мы работали не покладая рук. Справедливость в чистом виде, не иначе!
— Можно было бы попытаться внести изменения по-другому. Силой воли. В прошлый раз почти получилось. — пожаловался я после того, как черенок лопаты жалобно хрустнул и переломился от чересчур ярого напора на рукоять инструмента.
— Сила воли? Боюсь, что дело вовсе не в ней, юный самурай. — тихо рассмеялась богиня Амэ, с любопытством заглядывая в выкопанную мной и братом яму. — Ты славно потрудился. Стоит передохнуть. Выбирайтесь оттуда.
Амэ-но Удзумэ явилась к нам в редчайшем из своих обликов — зрелая и цветущая красота, лишённая девичьей тонкости и невесомости, — именно так, наверное, и должна была выглядеть отважная Дева Небес, что обнажённой танцевала на перевёрнутом чане, танцевала словно одержимая, под аккомпанемент барабанного боя, хлопки и одобрительные возгласы остальных богов…
Небесно-голубая юката, словно усыпанная белыми лепестками сакуры, нисколько не скрывала соблазнительных форм, а тонкий бумажный веер кокетливо трепетал, прикрывая нижнюю часть её утончённого и бледного лица, оттененного тьмой густых, распущенных и вьющихся волос. Роковая женщина… Мечта подростка. И не только подростка.
Позади тихо и восхищённо выдохнул брат.
— Хаттори Иэнага знал толк в женщинах. — непочтительно покачал я головой, созерцая небожительницу и уворачиваясь от подзатыльника, который мне попытался отвесить материализовавшийся из пустоты дед. — Я сказал то, что сказал! Ты бы лучше научил меня также быстро перемещаться, а не подзатыльники раздавал!
— Ах ты, щенок! — закипел дух предка, избравший привычный образ средневекового самурая в парадном одеянии. — Да я тебя сейчас…
— Постой, Хандзо-сан! — прервала его богиня и заливисто расхохоталась. — Неумелый и грубый, комплимент всё же остаётся комплиментом. Иэнага, между прочим, вёл себя примерно так же.
Брат тихо обтекал, круглыми глазами наблюдая за разгоревшейся между мной и делом перепалкой — мы стояли друг напротив друга, набычившись и чуть ли не упираясь друг в друга лбами.
— Мальчики! Мальчики! Успокойтесь! — хохотала Пресветлая Амэ, обмахиваясь веером. — Кеншин-кун, Хандзо-сан! Потешили гордость? Довольно!
Дёрнув щекой, я отступил назад и сдержанно поклонился деду. Старый самурай продолжал хмуриться, но в глазах у него танцевали довольные бесенята. Буря миновала.
— Научу. Всему своё время.
— Ага. Сейчас время "копать". И время "не копать" ещё не наступило. — не удержался я от язвительной реплики.
— Если понадобится, ты у меня рис будешь выращивать! — назидательно пресёк меня дух и всё же отвесил воспитательную затрещину. — Аж полегчало! Прошу прощения, Пресветлая Амэ…
Богиня только отмахнулась веером, одарив всех нас чарующей улыбкой.
— Шапито! — Леон наконец-то отреагировал на происходящее и перестал напоминать мультяшного персонажа. — И как вы уживаетесь в одной голове?!
— Есть некоторые сложности. — дипломатично ответил я, сглаживая острые углы, о которых дед, скорее всего, даже не подозревал, и тут же наябедничал: — Мне иногда кажется, что он в ответственные моменты так и норовит свечку подержать.
— Хандзо-сан, это правда? — невинно поинтересовалась богиня, изображая глубочайшее изумление на лице. — Зачем ты так смущаешь бедного мальчика?
Старый самурай громко закашлялся, пытаясь скрыть обуревающее его негодование, после чего попытался испепелить меня взором, полным праведного гнева, чем вынудил меня пойти на попятную.
— Всё, дедушка, всё! Не смотри на меня как на демона Дзигоку! Пошутил я, пошутил…
Брат наконец-то расслабился и заулыбался, смирившись с тем, что его окружают сумасшедшие. Я адаптировался значительно дольше…
— Пресветлая Амэ! Позвольте задать вопрос…
— Ты зря беспокоился, Хандзо-сан. Он владеет искусством своевременности в достаточной степени. — улыбаясь, шепнула она дедушке и, сложив веер, величественно кивнула: — Три вопроса. Три ответа. Таков закон Равновесия, нарушать который не следует даже богам. Задавай правильные вопросы, Кеншин-кун. Иначе ответы тебя разочаруют.
Глубоко поклонившись богине Амэ, я всерьёз задумался, лихорадочно перебирая роящиеся в голове мысли. Брат возник рядом неслышно, будто призрак. И обозначил первый вопрос вместо меня:
— Что с нами происходит, богиня? Мы были единым целым, но в какой-то момент процесс слияния прервался и я очутился здесь, среди запустения и разрухи. Душа Кенши выжжена дотла и не желает исцеления. Что с нами происходит?
Вопрос, без сомнения, был правильным, а ответ на него — необходимым.
Дедушка громко хмыкнул собственным мыслям и щелчком пальцев создал из воздуха несколько татами, покрывших собой участок земли рядом с честно вырытой ямой. Богиня Амэ благодарно кивнула, присела на одну из них и жестом пригласила нас присоединиться к ней.
— Влияние богов на смертных ограничено законом Равновесия. Проклятье рода Хаттори просуществовало почти пять веков, методично уничтожая моих потомков одного за другим и всегда оставаясь в рамках закона. Проклятье не убивало. Оно только подталкивало к смерти, подтасовывая обстоятельства или изредка влияя на людей. Моё вмешательство было бы необоснованным. — она начала пространное объяснение, переводя взгляд то на меня, то на брата. — И когда закон оказался на моей стороне, я не рассчитала сил. Оказанной поддержки оказалось недостаточно и процесс слияния душ не смог пройти правильно. Вы оказались слишком разными.
— Что-то подобное я и предполагал. — сумрачно произнёс дед. — Хранитель Рода и я были призваны исправить ситуацию.
— Верно, Хандзо-сан. — кивнула богиня и вновь продолжила: — Душа Кеншина умирала. Её питала лишь ненависть и жажда мести. Итог вы можете наблюдать сами… Взяв от слияния воспоминания и крохи
