- Хорошо, что он здесь, - сказал Женя самому себе, уверенный, что к его бормотанию никто не прислушивается, и вздрогнул, когда Крит повернулся к нему с выражением легкого удивления.

- Ты так считаешь?

- Ну конечно, - Женя неловко поерзал. Каждый раз, когда Крит смотрел на него таким вот взглядом, ему казалось, что он сморозил какую-то чушь. – Разве не начальник должен вдохновлять своих подчиненных собственным примером? Теперь наши будут знать, что командир смотрит на них с трибун, и будут стараться еще лучше. А противники, те, кто не верил в него, скиснут.

Действительно, слухи о том, что глава Священного Союза вышел из строя уже поползли по городу, и наверняка были те, кого эта информация только порадовала. «Вот им облом вышел», - злорадно подумал Женя.

В этот момент взгляд Темпуса встретился с его собственным, и командир, узнав его, взмахом руки поприветствовал Женю. Тот полушутливо отдал честь, чувствуя, как в груди поднимается гордость за самого себя. «Ай да я. От бабушки ушел, от дедушки ушел, да еще и Темпуса от какой-то призрачной фигни спас».

А Крит все еще продолжал буравить его взглядом.

- Что? – недовольно спросил Женя. – Хочешь, чтобы я принес тебе попкорн?

- Просто неожиданно, - ответил тот, никак не реагируя на незнакомое слово. – Не думал, что услышу от тебя такие мудрые речи о руководстве.

- Не питаю никаких иллюзий по поводу того, какого мнения ты о моих умственных способностях, - даже не обиделся парень. Искать подвох и насмешку в каждом слове старшего Пасынка стало уже привычкой.

Вдруг на трибунах наступила тишина. В центр площадки вышел старичок с необычно громким для своего худощавого тела голосом.

- Вот это сила легких, - пробормотал Женя. – Только я ни слова не понимаю…

- Это древнее приветствие, на ранканском языке времен эпохи, когда только зарождалась традиция спортивных игр, - ответил Крит. Женя думал, что тот скажет что-нибудь о том, что, мол, неприлично не знать древние языки, но воин только продолжил:

- Я переведу, если тебе интересно.

Женя кивнул, и Крит, склонившись к нему, чтобы не отвлекать остальных, тихо заговорил. И он переводил, что-то там о богах, о воинах, о жребии и доблести, а Женя вдруг замер, как испуганный кролик. Мысли в голове вдруг смешались, и осталась только одна – о том, что Крит, вот он, совсем рядом. Женя чувствовал на ухе теплое дыхание и щекотное касание чужих волос, которые воин все никак не отстригал и те топорщились, как жесткие перья. А еще Женя подумал – откуда он так хорошо знает, каким именно жестом Крит пятерней зачесывает непослушные пряди назад когда нервничает, злится или расстроен?

Речь закончилась, и головы сотен зрителей повернулись в сторону. Жене пришлось чуть привстать и вытянуть шею, чтобы хорошенько разглядеть, что там такое происходит. Поэтому он чуть не свалился с сидения от грянувших вокруг криков и аплодисментов. Народу явился сам Император.

========== 94. Покажите мне ваши деньги. ==========

Первыми в развлекательной программе значились состязания в рукопашном бою. Для затравки по полю перед зрителями продефилировали спортсмены, участвующие в первой дисциплине. Вопреки жениным опасениям, состязались спортсмены вовсе не голышом. На ком-то были набедренные повязки, походившие на боксерские шорты из яркой атласной ткани, а кто-то выступал в простых брюках а-ля треники. И все равно, от всей этой игры мускулов и блестящего пота Жене казалось, что чувствует почти физически, как в воздухе витает тестостерон.

Борцов было около двадцати, все бугрящиеся мышцами, с лоснящейся кожей. Но среди них особенно выделялся один, которого криками приветствовали не только сами Пасынки, но и значительная часть стадиона. Страт, блестевший от масла в солнечных лучах, со своей пшеничной бородой и шевелюрой убранных в небрежный пучок волос, напоминал могучего викинга или даже древнеславянского бога.

- Интересно, а тут есть тотализатор? – спросил Женя Крита, и, увидев его удивленный взгляд, пояснил. – Наверняка ведь заключаются пари на спортсменов?

- Это спортивное состязание, демонстрация воинской доблести, а не повод набить кошелек, - сухо ответил ему Крит, смерив его недовольным взглядом.

- Все, все, понял, - поднял руки вверх Женя. – Я просто спросил…

- Эй, парень, - постучал его по плечу сосед сзади, улучив момент, когда Крит на что-то отвлекся. – Слышал, тебя интересуют ставки.

- Да-аа, - растеряно от неожиданности протянул тот. Отповедь Критиаса немного охладила его пыл, но любопытство постепенно брало верх. – А что, вы знаете, кто их принимает?

- Еще бы, - незнакомец улыбнулся, показывая крепкие желтые зубы. – На кого хочешь поставить?

Тут к ним обернулся Крит, и разговор пришлось быстро свернуть. Похоже, тему разговора Критиас не расслышал, и через пару минут Женя почувствовал, как ему под локоть сзади просовываю клочок бумаги. Он незаметно прочитал: «Нисон. Второй ряд от главного входа. Возьми деньги с собой».

Не похоже было, что бои вот-вот начнутся. Пока что воинов на стадионе осыпали восхвалениями и цветами – в буквальном смысле, так что Женя прикинул, что пару минут в запасе у него имеется.

- Я мигом, - обещал он Криту, проводившему его подозрительным взглядом. – Приспичило.

Казалось, этот самый Нисон был довольно популярной личностью – первый же, у кого Женя спросил о нем, сразу ткнул пальцем в нужного человека. При этом довольно гадко ухмыльнулся, но начавшие зарождаться подозрения Женя затолкал куда подальше.

- Я даже не знаю, кто еще из Пасынков выступает… - после краткого обмена с букмекером, признался Женя.

Банкир посмотрел на него с жалостью, но шанса ободрать новичка, как липку, упускать не хотел, и потому снизошел до разъяснений.

- Вы, Пасынки, известны своими победами, поэтому ставками на них много не выиграешь. Выгоднее будет ставить не за, а против, - пояснил он. – То есть на то, что они проиграют.

- Ну нет, за кого вы меня принимаете? – возмутился Женя. Он и раньше слышал о таком виде ставок, но тут речь шла о командной гордости. – Ставлю на… - он напрягся, вспоминая имя, которое называл ему Альфи. – На Даниса, вот.

- А, соревнование в беге, - кивнул банкир, с деловым видом протягивая руку. Женя несколько секунд тупо смотрел в пустую ладонь, и потом до него дошло. Пока он копался в карманах под внимательным взглядом профессионального спорщика, в голове крутились мысли, что он что-то делает не так. Интуиция подсказывала – лучше бы вернуться на свое место и сделать вид, что ничего