Провал в пси-связь и сказанное с трудом, напряжением и в целом абсолютным нежеланием это говорить:
– Сейли Эринс.
Я не была уверена, что она ответит, мы в целом находились в разных лагерях, но кто, кроме нее? По сейру было опасно – могли перехватить, так что оставалась только пси-связь, а Эринс была одной из первых в разведуправлении, кто решился на эту операцию. Как итог – я вызываю собственного врага… Кто бы мог подумать? Я – нет. И даже в какой-то момент я уже собиралась покинуть сумрак подсознания, как из тьмы возникла хрупкая фигурка Эринс, разведчица села на пол, напротив меня, оглядела, собственно, меня с ног до головы и начала в своем стиле – с прямолинейности:
– Сама Кейсиди Морис, ну надо же, просто глазам не верю.
Да, наша нелюбовь друг к другу была взаимна.
– Мне нужна помощь, – опускаясь на пол напротив нее, призналась я.
И маска ехидности мгновенно слетела с ее красивого лица.
– Видимо, что-то совсем проблемное, раз ты рискнула обратиться ко мне, – уже серьезно и без тени насмешки произнесла Сейли. – Рассказывай.
Вот так, без перехода, прямо в лоб – в этой прямоте была вся Эринс.
Я же, несмотря на то что сама вызвала ее, к откровенному разговору оказалась не готова и начала с уклончивого:
– У нас миссия на Ятори по охране наследника клана, но есть более чем основательные причины подозревать в заказчике убийства самого главу клана, который, собственно, нас и нанял.
Эринс изобразила тяжелый вздох и честно призналась:
– Вот именно поэтому меня всегда и бесили ваши преступные организации – вас же вечно втемную используют, Кей! Глава клана, видимо, не желает доставать горячие угли из костра собственными руками, предпочитает руки наемников, причем, насколько я понимаю, раз об этой операции не слышала ни я, ни кто-либо иной в разведуправлении, значит, яториец обратился напрямую к Исинхаю, и главная цель всей этой интриги – тупо убрать Исинхая.
Она вздохнула и добавила:
– Это как минимум. Как максимум – новый император настроен на союз с Гаэрой, в то время как старые кланы предпочитают сохранять незыблемость своего положения и изолированность от внешнего мира.
М-да, мне это даже в голову не пришло.
– Слушай, ты же в курсе, как я ненавижу Исинхая, да? – скривившись, спросила Эринс.
– Не парься, все давно в курсе твоей любви к руководству, – съязвила я.
Сейли коварно улыбнулась, потом даже улыбнулась победно, потом…
– Если кто-то и прикончит Исинхая, то это буду я, так что давай думать, что нам делать. Исинхай что-то сказал по поводу всего этого?
– Он сказал: «Пусть рукоять меча останется в его руках».
Сейли нахмурилась, несколько секунд молча на меня смотрела, потом вдруг спросила:
– Помнишь, я недавно убрала главу клана Самомото?
Не то чтобы я знала подробности, но да, слышала.
– Так вот, – продолжила Эринс, – все его телохранители, по причине того, что не смогли сберечь своего господина, радостно вспороли себе животы. Своими мечами. То есть это и было то самое: «Пусть рукоять меча останется в его руках». Догоняешь?
Частично. Я просто не могу рассуждать об убийствах столь же легко и равнодушно, как Сейли.
– На Ятори, – продолжила она, – насколько я помню, все еще действует кодекс воина и в случае, если кто-то из аристократов сильно облажается, то никакой казни не будет. Преступник должен убить себя сам. Ради чести. Ради сохранения чести рода.
Я сидела, пристально глядя на нее, и контуры плана действий уже начали вырисовываться.
– Желательно, – продолжила Эринс, – чтобы при моменте позора присутствовал кто-то из более высокопоставленных людей, чем ваш наниматель.
«Император», – мгновенно подумала я.
– Надеюсь, смогла помочь, – тепло и по-дружески улыбнулась мне Эринс.
– Смогла. Спасибо. – Я улыбнулась в ответ.
– Если что, обращайся. И удачи, Кей.
– Спасибо, – поблагодарила уже практически пустоту.
Эринс ушла, я следом тоже выскользнула в реальность.
* * *И еще несколько долгих минут наслаждалась объятиями Чи, его дыханием на моей коже, его присутствием рядом… Не покидало ощущение, что это в последний раз. В последний раз с ним. В последний раз вот так, когда мы на равных и я еще не его враг. В последний раз повернуться, заглянуть в темные омуты глаз мгновенно проснувшегося Адзауро и с сожалением осознать – большего мне не дано и уже никогда дано не будет.
– И хорошие пловцы тонут, да, Кей?
Не знаю, к чему это он. Как вообще можно было интерпретировать эту очередную яторийскую мудрость, но я все равно ответила:
– Да.
Просто как в омут с головой – да. Да – как клятва. Да – как признание поражения. Да – как обещание самой себе, обещание того, что, когда я впервые лягу с мужчиной, я знаю, кого представлю в своем воображении. О, дохлые дерсенги, боюсь, я всегда и с любым мужчиной буду представлять на его месте… этого.
Конкретно этого монстра.
Вот только монстру об этом знать необязательно.
Я улыбнулась подозрительно прищурившему глаза Адзауро и выскользнула из постели. Зайдя в ванную, прихватила его банный халат, а когда вновь проходила мимо все так же лежащего Чи, не глянув на него, забрала себе альбом с фотографиями.
И я хотела уйти. Просто уйти, но…
– Любовь молчаливого светлячка жарче любви трескучей цикады, – вдруг тихо сказал он, едва я взялась за ручку двери.
Как тупым ножом по сердцу!
Задохнулась на миг, а затем очень спокойно, не оборачиваясь, холодно ответила:
– Какая любовь, Чи? Ты только моя работа.
И я покинула спальню младшего господина, практически хлопнув дверью.
* * *В моей собственной комнате меня уже поджидали. Исаку Толла, руководящая работой нескольких горничных, поклонилась мне и сообщила:
– Младшая госпожа, старший господин хочет вас вмдеть.
Как интересно!
Но кто я такая, чтобы отказываться от встречи с нанимателем?!
– Буду рада вашему сопровождению, – ответила я экономке дома Адзауро и, оставив альбом на столике, безропотно последовала за ней.
В наушнике почти сразу раздалось сообщение Слепого:
«99081» – то есть все приведены в режим боевого функционирования, и это удалось скрыть от заказчика.
Я не ответила, естественно, на такие сообщения не отвечают.
Я молча шла за исаку Толла и думала лишь об одном: а, собственно, почему после травмы, которую она получила, эта женщина все еще функционирует? Более того, если поначалу она еще шаталась при ходьбе, то сейчас какие-либо следы повреждений никак не отражались ни на ее рефлексах, ни на движениях. И я не то чтобы спец в медицине, но на размышления наталкивало.
В кабинет Адзауро-старшего исаку Толла не вошла, поклонившись мне и приоткрыв двери. Приоткрыв… Как интересно. Меня ожидает встреча с психотропными веществами? Судя по тому, что сама исаку Толла перестала дышать, догадка оказалась верна. Зря они так, конечно, но это уже не моя проблема.
Поклонившись служанке, я с видом самой скромной невесты на Ятори вошла в кабинет Адзауро и искренне порадовалась тому, что растрепанные волосы сейчас свешивались по обеим сторонам моего лица, закрывая усмешку, которую я не смогла сдержать. Скополамин! Этот придурок использовал банальный скополамин. Причем не в чистом виде, а выработанный из дурмана и белены – отчетливый привкус горечи был явным тому свидетельством. Хотя, если так отстраненно порассуждать, вполне приемлемое средство, к тому же вызывает некоторую амнезию, так что, может, он и не совсем придурок, а так, на порядок хуже, в смысле, придурок основательный и крайне подлый.
Естественно, я сделала вид, что ничего не поняла, и даже закашлялась.
– Прости, дитя, мой бронхит требует лечения травами, – своеобразно извинился – оправдал концентрацию паров в воздухе – Адзауро.
Я выпрямилась, глянула на него, без труда разглядела фильтры, которые старик заботливо засунул себе в ноздри, и… улыбнулась. Нужно же было хоть
