Быстрыми движениями девушка освещала стены вокруг себя, желая увидеть сразу весь подвал, но слишком поспешила. И лишь переведя луч из дальнего угла подвала, она осознала только что увиденное: в углу, склонив голову и сложив руки, стоял парень.
Грудь Хендрикс сжалась. Она снова развернулась к углу, одной рукой поддерживая вторую, чтобы она не тряслась. Но там было пусто.
– Черт, – произнесла она. В горле першило, дыхание Хендрикс было хриплым. Взгляд метался от одной стены погреба к другой, но больше она парня не видела. Хендрикс крутанулась вокруг себя и снова сказала:
– Вот черт.
– Эй, – пробормотал Эдди рядом с ней. Она подняла голову и увидела его побелевшее лицо.
– Ты чувствуешь это?
Хендрикс сглотнула. Еще бы. Температура резко упала – как будто облако заслонило солнце, – и она поежилась от холода.
– Что же нам теперь делать?
– Продолжать стоять на своем. Показать призраку, что это наш дом. – Но сейчас голос Эдди звучал менее уверенно, чем несколько минут назад.
Сердце Хендрикс стучало в груди, а в ушах стоял звон – словно радиопомехи на волне. Она держала телефон перед собой как оружие.
«Стоять на своем, – сказала она себе. – Мой дом».
Запах опавших листьев заполнил ноздри. Но теперь он казался более сладким, мускусным…
«Одеколон», – поняла она, и этот запах напугал ее больше, чем все то, с чем она могла столкнуться в подвале. В одно мгновение он усилился настолько, что ей стало трудно дышать. Это был не просто запах. Это был смрад, зловоние, которое так сильно напомнило ей Грейсона, что на мгновение она решила, что тот вот-вот выйдет из темноты. От этой мысли кровь стыла в жилах, и она не понимала, насколько ее пальцы ослабли, пока телефон не выскользнул из руки и не шлепнулся о землю. Его тусклый свет не освещал ничего, кроме грязи.
«Нет». Хендрикс упала на колени, руки дрожали, пока она искала свой телефон…
Холодные пальцы плотно сжали ее запястье. Это было мгновение чистого ужаса, а затем кто-то вывернул руку Хендрикс за спину, поднял с земли и швырнул об стену. Она почувствовала щекой холод грязных кирпичей и ощутила вкус крови во рту.
– Хендрикс? Да твою мать! Хендрикс! Отстань от нее…
Голос Эдди звучал далеко, как будто он говорил по другую сторону толстого стекла. Пальцы вокруг ее запястья сжимались все сильнее, и на спину навалился тяжелый груз, прижимая тело к стене. Хендрикс была настолько ошеломлена, что даже не пыталась пошевелиться и закричать. В голове кружила одна единственная мысль.
«Это не может случиться со мной, только не это».
Другая холодная рука скользнула по затылку и обхватила макушку.
Хендрикс даже не успела понять, что происходит, когда пальцы схватили ее за узел волос на затылке и потянули. Она почувствовала, как ее голова дернулась назад, и боль пронзила ее шею, словно удар тока.
– Ты правда думала, что нравишься нам? – грубый, жесткий голос прошипел ей прямо в ухо. – Бедняжка Сэгги Мэгги.
Хендрикс моргнула в темноте, не в силах произнести ни слова. Она знала, что это был призрак. Но какая-то ее часть верила, что это Грейсон дышит ей в лицо и держит ее руки.
– А ведь ты можешь быть симпатичной, если постараешься, – продолжил голос. – А мы можем помочь.
Что-то холодное и острое коснулось ее лица.
Нож.
У Хендрикс сперло дыхание, и началась настоящая паника. Она прижала ладони к стене и изо всех сил оттолкнулась, скидывая груз, удерживающий ее на месте.
Хендрикс показалось, что откуда-то издалека – смутным эхом, еле слышным в длинных коридорах – доносится голос Эдди:
– Очищаю, освобождаю, развеиваю.
Она ожидала встретить сопротивление, но давление на нее сразу же исчезло. Она потеряла равновесие и отшатнулась, шмякнувшись на спину. Новая волна мучительной боли прострелила позвоночник.
Хендрикс глубоко вздохнула, когда в подвале вдруг резко потеплело. Изменение было внезапным и настолько удивительным, что она почувствовала, как спина стала влажной от пота. Смрад исчез, а аромат одеколона сменился земляным запахом пола.
Свечи в одно мгновение вспыхнули все как одна.
– С тобой все в порядке? – спросил Эдди, присев рядом с ней.
Хендрикс так тяжело дышала, что не могла говорить. Понемногу ей удалось взять себя в руки.
– Что это было?
– Я не знаю. – Эдди мельком взглянул на нее и отвел глаза, нахмурив лоб. – Я читал, что призраки будут сопротивляться, но я не думал, что будет вот так.
– Здесь пытали девушку, – сказала Хендрикс все еще слабым от страха голосом. Она не могла понять, откуда ей было известно об этом, но стоило ей произнести это вслух, как она сама уверилась, что это правда. Сэгги Мэгги. – Сперва мне казалось, что здесь был всего один мальчик, но теперь я думаю, что их было несколько. Он все время говорил «мы», как будто имел в виду своих друзей. – Она поднесла руку к затылку и съежилась, коснувшись того места, где прошлось холодное лезвие ножа. – Они собирались причинить ей боль.
– Кто говорил о друзьях? – Эдди нахмурился, внимательно глядя на нее.
Она моргнула.
– А ты разве не слышал его?
– Слышал кого?
Хендрикс внезапно почувствовала холод. Голос мальчика-призрака был настолько отчетливым, будто в подвале с ними стоял еще один человек.
– Этот парень, – настойчиво повторила она. – Такое впечатление, что он разговаривал с кем-то еще. Он сказал, что она им никогда не нравилась, и назвал ее Сэгги Мэгги.
– Я ничего такого не слышал, клянусь.
Кожа Хендрикс гудела. Она начала отступать к лестнице.
– Давай уже выбираться отсюда.
Эдди слегка нахмурился.
– Чтобы ритуал сработал, мы должны провести его трижды.
Хендрикс издала звук – нечто среднее между фуканьем и фырканьем – и нащупала перила за спиной.
– Я не хочу оставаться, чтобы он застал меня, когда вернется.
– Тогда останусь я. – Эдди произнес это так быстро, так легко, что Хендрикс на секунду подумала, что ослышалась.
– Ты останешься? – повторила она.
– Я не покину этот дом, пока не узнаю наверняка, что ты… что здесь безопасно. – Эдди стянул с себя куртку и опустился на землю. – Тебе не нужно оставаться, если не хочешь, но я никуда не пойду.
Между ними повисла натянутая тишина.
Хендрикс прикусила губу. Она что, действительно оставит его здесь на всю ночь в одиночестве? Его младшая сестренка умерла в этой комнате. Его брат покончил жизнь самоубийством в комнате прямо над ними.
Эдди подтянул колени к груди. Судя по напряженному выражению его лица, Хендрикс догадывалась, что он думает о том же самом. Уйти прямо сейчас было бы жестоко.
Девушка уселась рядом с ним на землю, прижимая колени к груди, неосознанно имитируя его позу. Она обнаружила,
