Двери закрылись и поезд тронулся, военный отошел от края перрона и изображение погасло, появился снег… Потом пропал и он, пленка на кассете закончилась. Полковник некоторое время еще сидел молча, переваривая увиденное. Сорокин сидел напротив, так же как и полковник, уставившись на экран телевизора, только увиденное там его больше не интересовало. Его больше интересовало, когда его отсюда выпустят, а остальное… Остальное, это их внутренние разборки. Пусть сами разбираются со своими экспериментами, его это не касается.
— Откуда это у вас? — наконец подал голос Смирнов.
— В метро взял, — усмехнулся Сорокин, — а что?
— Когда?
— Сегодня.
— Какая это станция, — спросил Смирнов, хотя и сам хорошо знал это.
— Не знаю, — задержанный пожал плечами. — Какая разница…
— Действительно, — согласился полковник, — сути это не меняет. — Это монтаж, господин Сорокин, дешевая фальшивка.
— Проверить не сложно, — Сорокин снова пожал плечами. — Вам ли, уважаемый Александр Васильевич беспокоиться об этом.
— Проверим, не сомневайтесь…
— Я и не сомневаюсь, — улыбнулся допрашиваемый. Держался он на удивление спокойно и самоуверенно. — Мне ли сомневаться в ваших силах, когда даже мой первый помощник и тот оказался вашим человеком, а кстати, как он…его уже поймали?
Смирнов уловил издевку в его голосе, но на провокацию не поддался.
— О ком это вы? — сделал он вид, что удивляется.
— Да о Коршуне же, Александр Васильевич, о нем самом…
— Не знаю такого.
— Не знаете капитана Коршуна, — брови Сорокина поднялись вверх. — Быстро вы от своих открещиваетесь…Хотя, чего удивляться… У вас с этим быстро, ствол в рот и порядок, утюжьте стрелочки, сапожки чистите… Я о том психе, — голос Сорокина стал серьезным, — который вашу жену…
— Заткнись, — Сорокин и не заметил, как его горло было пережато большущей пятерней полковника. Четыре пальца сзади, большой — спереди, прямо на кадыке… Хрусть и…готово! Какие только мысли в голову не лезут, когда воздух кончается, а у этого бандита он сейчас, действительно, кончался… Острый кадык выгнулся в обратную сторону, закупорив собой дыхалку, а глаза стали постепенно выкатываться из орбит, наверное, что-то увидели, смерть свою что ли? Лицо его посинело, а из глотки вырвался слабый хрип.
Только усилием воли полковник заставил себя разжать пальцы. Перекошенный Сорокин обессилено плюхнулся на место.
— Я тебя сюда не скалиться привез, — Смирнов поднялся из-за стола и стал нервно тереть запястье на правой руке. — И ты, сучий потрох, выложишь все что знаешь, иначе…
Сорокин уже откашлялся и пришел в себя, и теперь, сцепив зубы, уставился на своего мучителя. Полковник же тем временем достал из ящика стола свой табельный «ПМ» и положил его на стол.
— Объяснять дальше? — спросил он, снова перегнувшись к нему через стол. — Или может, за встречу выпьем на брудершафт?
— О чем это вы? — от былого фиглярства посетителя не осталось и следа. Сорокин понял, что вероятность его выхода отсюда вперед ступнями очень даже велика.
— О чем? — полковник передернул затвор и ствол «Макара» врезался в золотые, покрытые слоновой костью зубы депутата. — О чем это я, да? — брызгал он слюной прямо тому в раскрасневшуюся рожу. — А то ты не знаешь, да? Шутить приехал, да? Ответы мне твои нужны, да? Да на хрен они мне нужны твои ответы, я и без твоих соплей все знаю, понял? — бедный Сорокин видел как вздулись у полковника жилы на пористой шее. — Ты мне нужен, урод, понял? — продолжал тот выходить из себя. — Возомнил себя пупом земли, так думаешь, что до тебя руки не доберутся… Добрались, видишь, и очень даже быстро…
Поворот ствола и зубы напарника захрустели по металлу, похлеще всякой бормашины получилось. Дикая боль ворвалась в рот и, ударив в глаза с той стороны, вылилась на щеки солеными слезами. Сорокин понял, что живым его отсюда не выпустят. Щелк, — боек ударил по капсюлю… Осечка… Смирнов передернул затвор и бракованный патрон вылетел из патронника на пол, его место занял второй, теперь уже не бракованный… Сорокин зажмурился и приготовился к самому худшему…
Но вместо выстрела последовали вопросы:
— Как моя дочь оказалась в этом вагоне, как у тебя оказалась эта кассета? Это первое, второе, кто убрал мою жену? Руками Коршуна или другими, какими руками, меня не волнует, меня интересует кто? И третье… — полковник закашлялся. — По какому такому дьявольскому плану в метро ломаются эскалаторы и прыгают под поезда молодые женщины? Смерть Кудрявцева, я думаю, тебе придется комментировать тоже… И запомни мразь, второй патрон может быть уже настоящим…
— Товарищ полковник, — в допрос внезапно вмешалась селекторная связь.
— Что еще? — рявкнул тот в ответ.
— Вас генерал к себе требует.
— Я занят.
— Сказал, срочно…
— Хорошо, иду… — полковник зло отключился и снова перевел стрелки на Сорокина. — Ну-у, так я слушаю. Как у тебя оказалась кассета секретнейшего эксперимента, господин Сорокин? Не по каналам же общественных связей вашего департамента с нашим?
День 3, эпизод 17
Эпизод XVII
Оранжевые человечки тем временем продолжали свое мрачное дело. Прошло совсем мало времени, а площадь была уже совсем очищена. Рита даже не успела заметить как успели вырасти три одинаковых пирамиды из трупов и мусора. Она безучастно продолжала наблюдать за их странными действиями, слабо понимая, что здесь происходит. Оранжевые человечки, такие все чистенькие и опрятненькие, в касках и противогазных, скрывающих лица масках, не грузили изуродованные и почти целенькие останки несчастных в свои, такого же цвета как и сами, светящиеся машинки-труповозки, как она их про себя окрестила, а складывали их в пирамидки. Мусор вперемешку с…
В одночасье вся площадь опустела и очистилась. Кто попал в пирамиды, кто в оранжевые будки-машинки с мигалками, кто успел смыться. Человечки продолжали трудиться… Оранжевые труженики строили четвертую, последнюю свою пирамидку…
— Что они делают? — Рита взглянула на доктора.
— Убирают, — удивился тот — не видно разве.
— Видно, — сказала она. — Только почему они их не увозят, а складывают в эти чертовы пирамиды.
— Зачем их увозить? — санитар тоже удивился её непонятливости. — Бензин на мусор тратить.
— Мусор? — она перевела взгляд на здоровилу.
— Конечно, — подтвердил тот. — Что еще за вопросы, ты как с луны свалилась? Ты, что их…первый раз видишь, что ли? — Санитар недоверчиво покосился в её сторону.
— Кого?
— Кого, кого? Мусорщиков…
Рита не ответила. Взгляд её снова был прикован к происходящему на площади. Четвертая пирамидка была уже сложена, и мусорщики стали рассаживаться по своим машинкам. Заурчали моторчики и оранжевые машинки, одна за другой, стали покидать поле своей деятельности. На площади остался только автокран, грузивший остатки разбитого экрана на подогнанную площадку и несколько эвакуаторов, занятых разбитыми легковыми автомобилями.
