Драко бросил тоскливый взгляд на отца, потом на лже-дементора и сделал нерешительный шаг к последнему. Снейп, по видимому, даже в таком экзотичном виде внушал ему меньше опасений, чем разгневанный отец. Тяжело вздохнув напоследок, Драко крепко зажмурился и нырнул головой под ветхий капюшон. Раздался хлопок, и вместо ужасного стража Азкабана посреди комнаты стоял… Люциус Малфой. Еще один. И разъяренно смотрел на обомлевших присутствующих.

Драко тоненько пискнул и прыжком переместился к камину. Через секунду он исчез в зеленом пламени. Видимо, два родителя одновременно — это было чересчур для его тонкой душевной организации.

— Мисс Грейнджер, а вы уверены, что роза была обработана именно Зельем Истинной Любви? — внимательно разглядывая своего двойника, поинтересовался Люциус. — Что-то результаты получаются слишком причудливые.

Снейп же тем временем беззвучно открывал и закрывал рот. Он явно пытался что-то сказать, но, потерпев фиаско, скрестил руки на груди и замер посреди комнаты немым упреком всем присутствующим.

— Уверенности нет. Но очень похоже, сэр. Хотя…

Что именно она хотела сказать дальше, осталось неизвестным, дверь с грохотом раскрылась, и в кабинет ввалился запыхавшийся Невилл. Гарри на рефлексах выхватил палочку, Гермиона вздрогнула, а оба Люциуса недовольно поморщились.

При виде компании, собравшейся в святая святых Хогвартса, Невилл замер на пороге и вытаращил глаза: два чем-то недовольных Малфоя, Гермиона в фривольном наряде и Гарри Поттер. Впрочем, Гарри как раз был единственным, кто выглядел как обычно.

— Профессор Лонгботтом, видимо, очень срочная напасть привела вас сюда, раз вы пренебрегли правилами элементарной вежливости и даже не потрудились постучаться? — грозно спросил настоящий Люциус; его немая копия, выгнув бровь, согласно кивнула.

— Мистер Малфой?! — Невилл ошарашенно переводил взгляд с одного блондина на другого и обратно.

Гермиона схватила его за руку и оттянула чуть в сторону:

— Не волнуйся, Невилл. Мы тут небольшой эксперимент проводили.

— Все вместе?! Прямо в кабинете директора? А он в курсе?

— Лонгботтом, — с напускной мягкостью напомнил о себе Малфой. Его двойник страдальчески закатил глаза.

— П-простите, сэр, — стушевался Невилл, — это не мое дело, конечно, извините. Э-э… вот.

И выставил на стол небольшое блюдо с двумя наливными яблоками.

— Вы снабжаете профессора Снейпа свежими фруктами? Вместо домашнего эльфа?

Невилл отрицательно замотал головой:

— Нет, что вы. Это профессор Стебль передала. Сказала, что директор все равно выпросит на опыты. Еще сказала, что яблоня вошла в полную силу, и это уже новые яблоки, с новыми свойствами. Видите, у них даже цвет другой и шкурка потолще. А вот следующих плодов ждать не скоро, дерево будет отдыхать.

Но Малфой раздраженно махнул на него рукой, прервав его излияния:

— Лонгботтом, нам сейчас не до ваших гербариев, право слово! Тут несколько другие проблемы. Поставьте, наконец, ваш поднос на стол и заприте дверь. Нам надо решить, что делать дальше.

Экстренное совещание произошло при непосредственном участии всех присутствующих. Правда, говорили в основном только Гермиона и Малфой. Настоящий. Иногда вставлял свои реплики Гарри, а Невилл и Снейп хранили молчание. Снейп от того, что просто не мог говорить в своей странной форме, а Невилл был еще не совсем в курсе последних событий. Единственное, на чем они сошлись единогласно — необходимость в соблюдении строжайшей тайны. Во всяком случае, до того момента, пока все способы самостоятельно избавить Снейпа от необычного проклятья не будут исчерпаны.

— А, может, это как-то связано с личным страхом? — выдвинула версию Гермиона, когда прения зашли в тупик. — Гарри, во что превращается твой боггарт?

— Ну уж никак не в дементора! — несколько поспешно выпалил победитель Волдеморта и гордо выпятил грудь. — Я что, по-твоему, все еще школьник?

— Действительно, мисс Грейнджер, не думаете же вы, что мой сын больше всего на свете боится меня? Это, знаете ли, звучит как оскорбление! — в свою очередь взвился Малфой, и Гермиона под его взглядом невольно съежилась.

— Я же только предположила! — расстроенно выдавила она. Снейп-Малфой присел на подлокотник кресла, положил Гермионе ладонь на плечо, выражая поддержку, и одарил Поттера с Люциусом убийственным взглядом. Под его мягкой рукой Гермиона заметно приободрилась и благодарно прильнула к теплому боку.

— А, может, надо еще раз попробовать кому-нибудь его поцеловать? — чтобы перевести разговор в более мирное русло, предложил Поттер. — Сэр, вы же лучший друг профессора. У вас-то точно должно получиться!

— Ты видел, вообще, на кого он похож?! — от возмущения Люциус сам не заметил, как перешел на неформальный тон, вскочил с места и стал мерить кабинет широкими шагами. — Уму непостижимо! Чтобы лорд Малфой целовал сам себя! Я что, по вашему, похож на нарцисса?!

Люциус номер два насмешливо фыркнул. То есть слышно ничего не было, но его вид не оставлял в этом никаких сомнений.

— Раз такое дело, — нервно облизывая губы и вспомнив, что он вообще-то гриффиндорец, подал голос молчавший до этого Невилл, — я готов попробовать… — но посмотрел почему-то не на директора, а на настоящего Малфоя. — Я тоже люблю…

— Кого? — Люциус от изумления резко остановился, но быстро пришел в себя и покровительственно кивнул: — Похвально, молодой человек, весьма похвально любить свое непосредственное начальство. И благородно. Весьма.

Он оценивающим взглядом окинул богатырское сложение Лонгботтома, одобрительно хмыкнул и элегантным жестом указал на застывшего в изумлении двойника:

— Целуйте.

Невилл зачарованно уставился на Снейпа, покраснел, смешно сложил губы трубочкой и чмокнул его куда-то в район подбородка. Раздался знакомый всем хлопок, и на стуле возник директор Хогвартса в своем истинном виде. Крючковатый нос, растрепанные волосы и черная мантия.

По комнате пролетел общий вдох облегчения.

— Профессор, получилось! — крикнула Гермиона, не удержавшись, от избытка чувств бросилась в его объятия и поцеловала в выдающийся нос.

Раздался еще один хлопок, и на стуле опять восседала серая жаба.

— Н-н-не понял… — после непродолжительной тишины первый пришел в себя Поттер. — Почему?

— Потому.

Гермиона печально вздохнула, удивительно хладнокровно взяла жабу и посадила ее на стол.

— Потому, что ты обманщик, Гарри Джеймс Поттер!

— С чего ты взяла?!

Гарри, по-видимому, очень удивило неожиданное обвинение, неизвестно чем связанное с невероятными снейповскими превращениями. Он вопросительно посмотрел на Гермиону, и она, сжалившись, продолжила:

— Все просто, — Гермиона устало села на стул и тоскливо посмотрела на скачущего по столу директора. — Это действительно Зелье Истинной Любви. Вот только я ошиблась. Не вы должны были его целовать. Чтобы снять заклятие, заключенное в этом зелье, надо поцеловать любимого, который превратился в твой самый сокровенный страх. Я жаб боюсь, если ты не понял. В жабу мой боггарт превращается. Как