Злость вспыхнула в сердце паладина, как горячее пламя масла. Кто этот мальчик, полагающий, что знает правду о сердце Джуда лучше, чем его стража, чем его отец, чем сам Джуд.
– Все, чего я хочу, – сказал он, и его голос дрожал от старания говорить спокойно, – найти Гектора. Вернуть его туда, где ему место.
Антон не моргнул и не отвернулся. Он смотрел прямо на Джуда, и казалось, что эти темные глаза смотрят под кожу, под плоть, под кости ребер, видят ложь в его сердце.
Шум шагов в коридоре привлек внимание Джуда. Он почувствовал облегчение, что что-то отвлекло их и у него появился повод оторвать взгляд от Антона.
Но его облегчение переросло в страх. Джуд насчитал пять пар ног, и звук был быстрее и решительнее, чем шаги пьяных моряков, направляющихся в постель.
– Что такое? – спросил Антон.
– Шаги. Кто-то приближается.
Антон глянул на дверь, а потом он застыл. Слабая дрожь пробежала по его телу, словно он только что вспомнил что-то плохое.
– Почему ты выглядишь так, словно знаешь, кто это?
Глаза Антона были широко распахнуты и полны ужаса.
– Они пришли за мной.
– Караульные?
Антон покачал головой, на лице промелькнул страх.
Звук шагов стал ближе. Джуд встал и пересек комнату в три легких шага, положив руку на рукоять Остроконечного Клинка.
– Выбирайся через окно, – сказал он Антону. – Я задержу их здесь, а потом найду тебя.
Он точно не знал, кто эти люди за дверью или что им было нужно от Антона, но он не сомневался в инстинкте, велевшем ему защищать мальчика. Антон говорил о настоящем страхе, и Джуд ясно видел этот страх теперь в его глазах.
Антон замер, перекинув одну ногу через край подоконника открытого окна.
– Что бы ни случилось, – сказал Джуд, – я тебя защищу.
Их взгляды встретились через освещенную свечами комнату. Антон смотрел на Джуда так, словно не совсем понимал эти слова.
Дверь распахнулась. Джуд никогда раньше не обнажал Остроконечный Клинок, но теперь он не сомневался. Меч со скрежетом покинул ножны, вспышка силы пронеслась по комнате, словно внезапный ураганный ветер. Пятерых мужчин в дверях откинуло назад одной лишь этой силой.
Мгновение Джуд стоял неподвижно, пораженный чистой силой меча. Он слышал истории о мощи Остроконечного Клинка и раньше, но никогда ее не чувствовал. Меч казался почти что живым в его руках, вибрируя в его Даре, усиливая и фокусируя его, как коа.
Мужчины с трудом поднялись на ноги и бросились в комнату. Держа Остроконечный Клинок в руках, Джуд прыгнул им навстречу.
41
Антон
ОКНО РАСПОЛАГАЛОСЬ ВЫШЕ, чем Антон представлял в темноте. Когда его ступни ударились о грубую известняковую крышу, колени подогнулись.
Эша Джуда гремела в воздухе, придавливая Антона. Она проносилась над ним и была сильнее всего, что он когда-либо испытывал. Он лежал, потеряв ориентацию, в сердце шторма.
Разум кричал ему бежать, и он вскочил на ноги и побежал по крыше.
Где-то там был его брат. Если не с теми людьми, что ворвались в комнату, то он таился где-то на улице. В буре эши Джуда он чувствовал эшу брата, диссонирующую и пронзительную, словно звук бьющегося стекла. Безошибочно узнаваемую.
И он привел наемников, тех же, что побывали в квартире Антона. Но Антон сомневался, что его брат знал о Джуде. Парочка наемных мечников не могла сравниться с Даром, таким могучим, как у него.
Но снова же это был Илья. Антон давно понял, что не стоит недооценивать брата. Каким-то образом Антон всегда оказывался в его власти.
Антон спрыгнул на следующий уровень террасированных крыш, придерживаясь теней, пытаясь придумать план. Если он покинет «Тайный источник», то упустит лучший шанс выбраться из Паллас Атоса. Он мог вернуться, сделав круг, утром и встретиться с Ремзи и его командой – но кто мог сказать, что Илья не станет его там ждать с еще большим числом наемников?
Он отошел на другой конец крыши и спрыгнул в проход под ней. Значит, порт. Это единственный вариант. Он доберется туда и спрячется, пока «Черный Баклан» не поднимет паруса.
– Антон, – шипящий шепот заставил его остановиться на месте. Он повернулся и увидел Эфиру на вершине лестницы. Его наполнили удивление и облегчение.
– Эфира? – сказал он. – Ты… как ты нашла меня? Как ты выбралась из цитадели?
Ее глаза яростно сверкнули в лунном свете.
– А ты как?
Внутри зашевелилось чувство вины.
– Я знаю, что тебя выпустил Гектор Наварро, – сказала Эфира. – И я знаю, что он отправился за Беру. Скажи мне, где они.
– Я пытался ей помочь, – сказал Антон. – Клянусь. Мне… мне удалось отвлечь Наварро и дать Беру время сбежать. Она сбежала – она отправилась на железнодорожную станцию, чтобы уехать в Тель Амот. Но завязалась драка. Наварро сбежал. После этого я ничего не знаю.
Он ожидал увидеть на ее лице злость, панику, отвращение. Но ничего из этого не последовало. Ее лицо осунулось, Эфира перевела взгляд в сторону. Потом твердо кивнула.
– Он найдет ее, не так ли?
– Не знаю, – сказал Антон. – Это не важно. Эфира, нужно выбираться отсюда. Мой брат здесь. Он каким-то образом нашел меня. Он… – Он уставился на Эфиру, на ее сжатые челюсти и то, как она избегала его взгляда.
И тут он понял, что она так и не ответила на его вопрос.
– Как ты выбралась из цитадели, Эфира?
Нужно отдать ей должное, она не отвернулась.
– Это был единственный способ, – сказала она. – Единственный способ спасти Беру.
Конечно же. Конечно же, именно Эфира привела Илью сюда. Паника сжала его желудок, когда он услышал, как эша брата звучит все ближе.
– Я знаю, что ты не этого хотел. – В голосе Эфиры звучало больше эмоций, чем Антон когда-либо слышал. – Но мне кажется, что ты в нем ошибаешься. Мне кажется, он не такой, как ты думаешь.
– Он именно такой, каким я его считаю. А ты просто… ты…
Его горло сжалось, когда еще одна фигура появилась на вершине лестницы.
Илья.
Холодок пробежал по спине Антона при виде лица брата – туго натянутой светлой кожи, темных кругов под золотистыми глазами. Он посмотрел на Эфиру, все еще не веря, не желая верить, что она его предала.
– Ты так со мной и не попрощался, Антон, – сказал Илья наполненным печалью голосом, спускаясь к нему.
Эфира неуверенно переводила взгляд с одного на другого.
– Я думала, ты подождешь, пока я с ним поговорю.
– Я передумал, – отмахнулся Илья. Его золотистые глаза переключились на Антона. – Ты так же не попрощался со мной, когда ушел в первый раз. Когда сбежал посреди ночи. Бабушка и отец винили меня. Устроили мне худшие в моей жизни побои.
– Ну, они все поняли правильно. Я сбежал из-за тебя.
– Нет, это не так, – мягко сказал Илья. – Возможно, это тебе
