Фирдос-Сар промолчал, только откинул секиру в сторону и подтянул Сенетру к себе поближе. Рунарийка недовольно промычала.

— Тоже хороша, — сказал Ардира, подкуриваясь. — Вот тебе простой и до безобразия доходчивый пример: пусть костяная пасть не способна держать язык за зубами, но сердце этого ублюдка чисто и полно любви. Как дети малые, чтоб меня боги прокляли…

Он прошёлся дальше по коридору, пересек границы света от огонька, пуская за собой дым от трубки. Ринельгер понаблюдал, как Фирдос-Сар отстёгивал от широкого пояса флягу и пробовал на вкус воду, будто пил её в первый раз, и подошёл к Ирме:

— Наверное, твои мёртвые спутники так себя не вели. Мы, знаешь ли, не «благородные рыцари» мятежной королевы…

— Я думала, она убьёт его, — прошептала Ирма. — Как вы так работаете?

— До такого обычно не доходит, — Ринельгеру вдруг стало стыдно за поведение соратников. — Заканчивалось раньше словесной перепалкой и ударами кулаков по столу. У нас это своего рода развлечение. Но такое… впервые. Тебя это сильно испугало?

— Не спрашивай меня об этом, — раздражённо сказала Ирма, надув губы. — Я ничего не боюсь…

Остварка нахмурила бледное личико и присела на каменный выступ, подальше от отряда. Сенетра уже начала приходить в себя, и Фирдос-Сар осторожно поил её водой из фляги. Вот уж отходчивая личность этот сарахид…

— Не злись, пташка, — тихо говорил он. — Забудем это и начнём сначала.

Сенетра утвердительно хмыкнула, и на том конфликт их был исчерпан. Ринельгер прошёл мимо и направился навстречу возвращавшемуся Ардире.

— Темень там такая, что хоть глаз выколи, — буркнул командир. — Попали мы, чародей. Может быть, из-за жадности, боги Аромерона… Какой там восток, какой Алормо, если мы даже из Кеинлога уйти спокойно не можем.

— Не отчаивайся, выход всегда есть, — протянул Ринельгер, хотя мало верил собственным словам. — Твоё мудрое напутствие.

Ардира устало усмехнулся.

— Я готова, — послышался голос Сенетры. — Что ты со мной сделал, Рин?

Рунарийка вытянулась в полный рост и разминалась. Кровавый паралич — полезная штука, испытанная Ринельгером ещё месяца три назад. Техника в точности такая же, как и с тем заклятием, которым чародей выбил из сознания Ирму на Пустынном берегу, только открытой раны не нужно.

— Всего лишь парализовал, — ответил Ринельгер. — Чтобы ты не прикончила сарахида.

— И им он будет вырубать вас, — сплюнул Ардира, — если снова начнёте рубить друг друга. Вперёд, отряд.

Фирдос-Сар с хрипотцой хмыкнул.

— Ты ничего не чувствуешь? — спросил вдруг Ардира. — Есть здесь кто-нибудь ещё?

Под кем-нибудь командир, конечно же, имел ввиду чудовищ, что могли залезть сюда в обход магического купола или, вероятнее всего, после его нейтрализации. Ринельгер сконцентрировался, но никого не обнаружил. Во всяком случае, живого.

— Нет, — покачал он головой.

Ардира неоднозначно кивнул — с промедлением и выражением неудовлетворённости в ответе. Он надеялся, что какое-нибудь существо проделало выход на волю, но в то же время опасался боя, ибо отряд был совсем не в лучшей форме.

Отряд двигался вглубь. Становилось холоднее, но коридор постепенно начинал подниматься, что вселяло светлую надежду — скоро отряд выберется на поверхность. Главное, чтобы не под ядовитый дождь…

Ардира остановился. Дальше проход обрывался завалом — рухнула одна из стен, обозначив крутой склон наверх, по образовавшейся от крушения пещере. Оттуда тянуло воздухом, и Ринельгер послал светлячка по груде камней.

— Коридор, — Ардира заметил чудом сохранившуюся на краю колону. — Осторожнее на склонах…

Отряд стал карабкаться наверх, камни здесь по большей части лежали, тесно прислонившись друг к другу, и образовывали твёрдый склон, несмотря на хрупкий вид конструкции. Ардира и Ринельгер поднимались первыми, чародей постоянно оглядывался на Ирму, но остварка не держалась в стороне и сопровождала Сенетру — обе помогали друг другу пересекать наиболее трудные участки пути. Фирдос-Сар замыкал, выполняя страхующую роль: его сильные руки поймали бы женщин, если бы они вдруг не удержались.

— Хорошо, что ребята нашли тебя там, — сказала Сенетра, хватаясь за руку остварки и подтягивая её к себе. — В одиночку на Пустынном берегу выжить сложно.

— Но я пленница, — Ирма заглянула в тускло синие глаза рунарийки. — Всё равно, что мертва.

— Никакая ты не пленница, не выдумывай, — улыбнулась Сенетра и шепнула: — скажу по секрету, у тебя большие шансы влиться в нашу команду.

— Я не наёмница, — Ирма вскинула голову вверх и встретилась с глазами Ринельгера; ей стало жутко, будто бы кот смотрит на маленькую мышку, готовясь её сожрать. — Я… не знаю точно, но кажется… но, кажется, служила в Святом Воинстве…

— А я — легионер империи, — с грустью протянула Сенетра. — Подумай над вступлением в отряд. Я проголосую за.

— Меня она тоже настораживает, — заметил Ардира взгляд Ринельгера. — Ученица… единственная выжившая после кораблекрушения. Ещё и, как ты говоришь, память у неё отшибло. Могла и помешаться. А сумасшествие у могучих колдуний — это очень плохо. А я, скажу тебе честно, даже ясно мыслящих могучих чародеев не особо жалую.

— Благодарю за искренность, командир, — Ринельгер чуть не упал, наступив на шатающийся булыжник, но Ардира схватил его за плечо и подтянул. — Мне тоже это кажется странным… надо бы её узнать поближе, когда выберемся. Повозиться с памятью… не знаю, правда, чары бесполезны. Тут только личное общение.

— Это к Фирдос-Сару, — скупо улыбнулся Ардира. — Ладно, разберёмся…

Коридоры подземелья поднимались. Неизвестно, сколько времени и сил сократил отряду обвал, быть может, впереди ждал бесконечный лабиринт с дверьми наподобие Врат Мощи — с ними Ринельгер уже не справился бы.

Пока чародей прикидывал расстояние и в какую именно точку вышел бы отряд, Ардира помог остальным забраться на устойчивую плитку тоннеля.

— Мы идём наверх, — заметил Фирдос-Сар, голос его стал воодушевлённее.

— Сплюнь, сарахид, — бросил Ардира. — Иначе…

— Тихо! — Ринельгер взметнул кулак.

Чувство крови дало о себе знать, чародей размял руки. Кто-то стремительно приближался, и его было слишком много для отряда.

— Над потолком, — отступил Ринельгер.

— Сука, — фыркнул Ардира и вынул меч из ножен. — Отряд!

Запела сталь: Сенетра и Фирдос-Сар встали на свои привычные позиции по бокам от командира. Ринельгер отошёл за их спины, схватил за руку Ирму и подтянул к себе:

— Приготовь чары, ученица. И держись рядом…

Посыпался камень, что-то безумно заскрежетало, и в пяти саженях от отряда приземлился тёмный шевелящийся комок.

— Слепоглаз?! — выпалил Ринельгер.

— Мать вашу за ногу! — Фирдос-Сар сделал шаг назад и дрогнул так, будто сейчас развалится.

«Иногда мысли становятся явью», — вспомнил чародей слова «знакомого» наёмника, с людьми которого как-то боролся отряд. Светлячок осветил свалившуюся тварь. Ринельгер тихо выругался, вскрикнула Сенетра, послышался глубокий вздох Ирмы. Словно змея, сколоморф, шевеля отвратительными конечностями, которых на нём было несколько десятков, обвивал кольцами смерти арахнида размером с лошадь. Гигантский паук жалобно трещал хелицерами, не оставляя попыток выбраться из ловушки, судорожно размахивая одной из восьми лап, царапая когтями хитиновый панцирь своего убийцы. Звери не замечали больше