В последние пару дней он чувствовал себя неспокойно. Трудно поддающееся логике желание предпринять спешные шаги, не сидеть на месте, ожидая, что будет, имело под собой простое объяснение, которое не приходило Марку в голову: он боялся. Страх, пережитый им в конце девяностых, ранения, переломы, постоянный риск и угрозы — всё это оставило след гораздо более значительный, чем думал он сам. Ему следовало довериться Сокольскому, но Марком овладела навязчивая идея: вдруг его обвинят в убийстве того бандита полтора десятка лет назад! Он-то знает, что не убивал, но попробуй это докажи, когда у тебя нет ни свидетелей, ни вразумительных объяснений, как ты сам ухитрился остаться в живых.

"Надо уничтожить ящик, — подумал Марк, съезжая на нужном повороте с Кольцевой. — Пусть вообще ничего не останется! Никаких следов прошлого! Надо было сделать это давным давно. Вообще сразу!" Вместо того, чтобы ехать по шоссе в направлении посёлка, в котором, на берегу залива, располагалась его дача, к своей жене и дочери, Марк свернул на еле заметный просёлок, который даже не был обозначен на карте. Пришлось сбросить скорость и тащиться, спотыкаясь на выбоинах, между поросших созревшей сурепкой полей, к видневшемуся на горизонте перелеску. Что там, за ним, Марк себе не представлял, но идея казалась ему правильной…

Точнее, казалась до того момента, когда он оглянулся на вираже дороги и заметил крышу другой легковушки, плывущей за ним следом. Марк прикусил губу и невольно прибавил скорости. "Вольво" запрыгал всем своим тяжёлым корпусом, справляясь с неровностями земли, выбивая из высохших колей облачко пыли. Очередной поворот — и просёлок резко пошёл вниз, к полускрытой зарослями речке. Через неё был перекинут широкий, деревянный мост и стоял знак: "3 т."

Перекатив на другой берег, Марк остановился и выглянул. Его преследователь оказался не таким шустрым или более пуганым. А может, просто знал, что Лисовскому никуда не деться и решил не гробить машину раньше времени. Можно было проехать вперёд, в перелесок и попытаться спрятаться там, но Лисовской повернул к берегу. Он заметил, что обмелевшая речка оставила пустое пространство прямо под мостом и закатил "Вольво" туда. Авантюрный трюк сработал, машина скрылась в тени вся. Заглушив мотор, Лисовской опустил стекло на дверце и стал слушать, когда через мост проедет его преследователь.

Он слышал, как скрипели старые, деревянные сваи, как шумел мотор. Потом машина на мосту остановилась. Мотор продолжал работать. "Что ему надо? — подумал Марк. — Заметил следы от колёс?" Обругав себя за глупость, Марк продолжал прислушиваться.

Машина над ним медленно двинулась с места, но через несколько секунд её нос показался на берегу. Остановилась она в нескольких метрах от заднего бампера "Вольво". Дверца открылась и на бережок вывалился господин Дубов собственной персоной. Достав из кармана носовой платок, он принялся протирать очки.

— Марк Викторович! — крикнул он, не подходя ближе. — Мне надоело играть с вами в догонялки! Давайте поговорим, как деловые люди!

"А машина-то не та, которая шла за мной по трассе", — заметил Марк, толкнул дверцу и вышел.

— Что вам от меня нужно? — спросил он, тоже не спеша подходить к высокому и мощному оппоненту.

— А здесь прохладнее, — заметил Дубов. — Вы не находите, что это довольно глупо с вашей стороны?

— Что именно? — переспросил Марк, пожалев, что не разжился хотя бы газовым пистолетом, но почему-то успокаиваясь. Дубов был один. Одного противника Лисовской не боялся. Обычно, когда его намеревались бить или убивать, являлось несколько действующих лиц. Их Марк тогда тоже не боялся, хотя следовало бы…

— Вы так долго хранили вещь, а она вам не принадлежит, — заметил Дубов. — Зачем она вам? Ради памяти о прошлом?

— Я не понимаю, что вам от меня надо, — резко ответил Лисовской.

— Я говорю о том предмете, который лежит в багажнике вашей машины. Отдайте его мне. У меня есть покупатель, который готов хорошо заплатить. Хотите, я поделюсь с вами?

Лисовской теперь уже с любопытством смотрел на Дубова с его золотыми очками и светлой рубашкой, по которой подмышками расползались мокрые пятна. Самому Марку жарко не было.

— Вы заблуждаетесь, господин Дубов, — сказал он, скрестив руки на груди. — У меня нет с собой ничего такого, за что кто-то стал бы платить деньги.

Александр Юрьевич ухмыльнулся, но потом сделал серьёзное лицо и шагнул в его сторону. Марк моментально выпрямился и опустил руки.

— Полагаете, что никто ничего не знает? — протянул Дубов. — Но ведь вы были не единственным, кто знал об этом вашем "сокровище". Понимаю, много лет прошло, но припомните хорошенько.

Он сделал ещё шаг.

— Стойте на месте! — потребовал Лисовской.

— А то что? Будете со мной драться? — удивился Александр Юрьевич, но предпочёл остановиться. — Мы с вами в разных весовых категориях, к тому же, у меня нет ни малейшей охоты причинять вам вред. Лучше послушайте меня. Был среди вашего окружения паренёк, которому вам пришлось довериться. Одному трудно прожить в этом враждебном мире. Этот ваш помощник и доверенный человек и рассказал о вашем "кладе".

— Кому? — спросил Марк, пока мало задумываясь над личностью "паренька", который ему помогал, а теперь разболтал информацию многолетней давности.

— Есть люди, — уклончиво признал Дубов, посмотрев на сверкающие солнечные блики на тёмной воде реки. — Я сам не всё знаю, но мне известно, что та часть, которая попала к вам в руки, была не единственная. Ею много лет никто не интересовался, но вот настал момент — и понадобилась вторая часть образцов. Тут кто-то и вспомнил про одного погибшего авторитетного человека прошлого. Он тогда пытался продать эту пресловутую вторую часть, но с ним произошла странная история: разбился на вертолёте, да ещё в таком месте, где ему было совершенно нечего делать. Меня наняли, чтобы я раскрутил эту историю. И мне это удалось. — Дубов явно гордился собой. — Я восстановил цепь событий, нашёл того вашего помощника и узнал, что если где-то и осталась неучтённая часть образцов и записи к ним — так только у вас. Дальше было нетрудно догадаться…

…У обочины дороги, примерно в километре от этого места, стояла другая машина. Один из приехавших на ней людей вышел, залез на крышу бетонной автобусной остановки советских времён, которую никто не потрудился снести — и осматривался в электронный бинокль.

— Обе машины где-то в районе моста, — сообщил он напарнику. — На противоположную сторону так ни одна и не поднялась. Что будем делать?

— Едем туда! Другого выхода у нас нет.

Первый человек соскочил с крыши и вернулся в машину. Они съехали с шоссе и покатили между полей к реке.

…- Даже если бы у меня что-то было — вам бы я