В детстве Катя считалась страшненькой. К подростковому периоду данные её только ухудшились. Длинная, с неразвитой грудью, непокорными, жёсткими волосами, выдающимся горбатым носом, она имела все шансы остаться "гадким лебедем". Выручала плавность, с которой она двигалась, и мамины советы, которым она следовала. За первое, кстати, тоже стоило поблагодарить мать: не поленилась несколько лет возить дочь в балетную студию. Долго Катя там не продержалась, особого таланта и перспектив у неё не было, но занятия помогли выработать осанку и приобрести определённый шарм.
Закончив среднюю школу с медалью, Катя без труда отучилась на факультете культурологии, но работать по специальности даже не начала. Памятуя мамины наставления, она быстро нашла себе мужчину, который стал её содержать. Не говоря ему ни "да", ни "нет", Катя счастливо дожила до 2014 года. Рассорившись со своим сожителем, дела которого неожиданно пошли на спад, Катя переключила внимание на одного из его коллег. Сделала это вовремя, потому что предыдущего содержателя посадили за мошенничество.
Не задержавшись с новым покровителем и года, на одном из неофициальных раутов Катя познакомилась с Ильёй Николаевичем Горюновым — человеком немолодым, но богатым, со связями и положением. Он был женат, пообещал, что со временем решит этот вопрос. Она сделала вид, что поверила.
Очень быстро, благодаря сообразительности и лёгкости, с которой Катя умела отдаваться мужчине, не произнося слова "да", слушать и вникать в его проблемы и поддерживать начинания, она стала его доверенным лицом. Её это забавляло. Она понимала, что знает больше, чем следует, но вела себя очень аккуратно и не наводила Илюшеньку на мысли о том, что однажды его откровенность может выйти ему боком.
Горюнова Катя даже любила. Тут не было ничего общего с самозабвенной страстью! Она просто знала, что именно этот человек может дать ей всё, что она попросит, и платила ему лаской, преданностью и вниманием. Но Илью Николаевича убили. Наверное, фээсбэшник Сокольский мог занять его место, если бы захотел. Но Катя поняла, что он не хочет, и обиделась. Он контролировал собственные чувства и поддавался на её обаяние ровно на столько, на сколько ему было выгодно. Ей вздумалось наказать этого мужчину, дать понять, что он не прав, и с ней так поступать не следует.
В своей спонтанной мести Екатерина Витальевна успела раскаяться, пока ехала из Питера в Петрозаводск. Ей поздновато пришло на ум, что Сокольский не принадлежит к числу людей, которые прощают любимой кошке кровавые царапины. Скорее всего, она потеряла этого мужчину навсегда. Новогодняя ночь прошла не так, как ей хотелось, встретить праздник с новым шефом тоже не удалось. От рьяного помощника, вместе с которым она подстерегала Игоря у дома его брата, она отделалась с некоторым трудом. Одно хорошо — этот парень не знал, где она сейчас живёт.
Звонок Сокольского частично примирил её с содеянным: Игорь остался жив, и страдал, если не морально, так физически. Катя успокоилась, мысленно пожелала ему выздоровления, и отправилась прямиком на дачу нового шефа. Что бы он себе ни вообразил, Катя знала, как оправдается за отсутствие.
Всё прошло как по-маслу, первое число с лихвой компенсировало упущенную новогоднюю ночь, а второго января Катя наконец-то уехала на съёмную квартиру. Надо было отдохнуть, прежде чем предпринимать что-то ещё.
Расплатившись с таксистом, она вошла в полутёмный подъезд. Дом ей не очень нравился. На первом этаже воняло кошками, на втором жила семья алкашей. Катя польстилась на квартирку, небольшую, но очень уютную, с евроремонтом и полной меблировкой. В такую не стыдно пригласить гостя. Пришлось смириться со всем остальным.
"Ещё и лампочку выкрутили", — мысленно посетовала Катя. Тёмный подъезд ей не понравился, она достала из сумочки электрошокер и положила в карман шубки, чтобы был под рукой. Ей предстояло подняться на третий этаж. Лифта здесь не было.
Она преодолевала последний пролёт, когда почувствовала сзади движение. Подавшись к стене, Катя сунула руку в карман. Кто-то тёмный опередил её, мёртвой хваткой зафиксировав локоть, чтобы она не могла довершить начатое.
— Спокойно! — предупредил он, и задышал ей прямо в ухо.
Сердце подпрыгнуло и заколотилось в груди, в глазах потемнело. Живая картинка ворвавшихся в её дом в Питере бандитов, заставила Катю обмереть на месте. Она даже крикнуть не смогла, зато сразу подумала: "Сокольского здесь нет!" Врываться в подъезд и расправляться с бандитами — некому.
Сверху показалась ещё одна мощная фигура и шагнула вниз на одну ступеньку.
— Екатерина Витальевна! Не надо волноваться, — призвал незнакомец. — Нам необходимо с вами поговорить. Давайте ключи от квартиры.
Он протянул руку уверенным жестом, чем-то напомнив перепуганной Кате Игоря. Нечто неуловимое роднило его с Сокольским. На третьем этаже свет горел, и Катя разглядела спокойный взгляд, совершенно не зверский, гладко выбритое, кругловатое лицо с ямочкой на подбородке.
— Кто вы? — спросила она, почувствовав, что второй тип всё ещё держит её за локоть, но не пытается вывернуть руку или толкнуть наверх.
Человек сверху спустился на ещё одну ступеньку и плавным жестом раскрыл перед её глазами удостоверение. Катя смирилась и протянула ему сумочку.
* * *
Машина катила по неширокому, в две полосы, шоссе. Снег успел плотно улечься, простираясь по обочинам до видневшегося справа, далеко впереди, перелеска. Слева торчали редкие голые деревья, за ними проглядывали первые здания посёлка. Разговор не клеился, Сиротину не удавалось найти тему, которая заинтересовала бы его новую коллегу — Ингу Берестову.
— А за что капитана дали? — спросил он через солидную паузу, понадеявшись, что рассказы о личных достижениях интересны всем.
— С генералом переспала, — отрезала девица.
Сиротин хохотнул, но тут же состроил серьёзное лицо.
— Злая вы, Инга Леонидовна! — упрекнул он.
Она ничего не ответила. Николай тоже замолчал.
Эта коротко стриженная платиновая блондинка, высокая, по спортивному подтянутая, привлекла его внимание своей загадочностью. Начать с того, что у неё удивительное лицо. Черты аккуратные, чёткие, будто их высчитывал геометр. Глаза спокойные, вокруг ни единой морщинки или лишней складочки. Кажется, что этой молодой тридцатилетней женщине несвойственны яркие эмоции, она на всё смотрит ровным, загадочным взглядом. Кукла? Греческая статуя? Ни то, ни другое.
Сиротин ощущал в Инге внутренний импульс. Почему — не спрашивайте! По привычке внимательно присматриваться к новому человеку. Тут играют роль мелкие нюансы, которые не успеваешь осознать, но они фиксируются в мозгу. Поворот головы, короткий взгляд на его руку, на дорогу впереди, движение кисти, которой Инга провела
