— Да, в хранилище нас точно не пустят. Придётся по-старинке, открывать двери плазмой. Ладно, пошли.

Мы долго двигались по полутёмным коридорам. Я читал надписи на слабо фосфоресцирующих указателях. В основном в комплексе находились жилые комнаты, регенерационные камеры и приёмные врачей — комплекс представлял собой этакий подземный санаторий. В одном из залов обнаружился высохший бассейн, в который до катастрофы поступала вода из термальных источников. Повсюду валялись детали повреждённых роботов, как служебных, так и охранных, а в одной из комнат обнаружился скелет айн’кина с обрывками ткани — видимо, останками подобия медицинского халата.

Поживиться в комплексе было особенно нечем, разве что компактными носителями информации для считывания лазером, наподобие земных оптических дисков. Они довольно высоко ценились коллекционерами, и в целом рейд можно было считать успешным, однако Коуэлл с нетерпением рвался к не открытому им в первый раз хранилищу.

Час блужданий, и мы были на месте. Высокая, метров в пять по вертикали, обшитая листами полимеров дверь белого цвета с красными полосами была закрыта на цифровой замок.

— Ну что, твой ход, айн. Уверен, что ты разберёшься, как она работает, — подтолкнул меня Коуэлл, а сам отошёл в сторону и закурил, выдавая нервное напряжение — он доставал сигарету только в исключительных случаях.

Запах табака вызывал у меня откровенное отвращение, и я снова почувствовал нарастающий приступ гнева. Проскрежетав когтем по полу, чтобы снять напряжение, я начал исследовать замок.

С щелчком включилась камера, встроенная в дверь, и из отверстия рядом с замком появился манипулятор с переходником, который, прицелившись, соединился прямо с имплантированным в мою голову разъёмом.

Идентификация успешна: специалист по автоматизации, допуск уровня 3+. Даю доступ к управлению замком.

Так просто?.. Открылось небольшое меню, состоявшее из пунктов «Открыть», «Закрыть» и «Законсервировать». Я выбрал первый из них и отключился от устройства. Гермозапоры с шипением деактивировались, и дверь плавно отъехала в сторону. Охотник затоптал окурок, включил фонарь и одним рывком достиг входа.

— Стой, ящерица, я должен сделать это первым.

Он шагнул в полумрак, но задел что-то ногой, по инерции продвинулся вперёд ещё на пару метров… и мне пришлось срочно прыгать и хватать его, так как прямо перед ним разверзлась глубокая промоина, сделанная подземной рекой. Раскрыв крылья, я перемахнул через обрыв с Коуэллом в когтях и отпустил отца Лиссы уже на другой стороне.

— А Лисса права, ты на что-то годишься, мутант… — выдохнул Кристофер, отряхиваясь. — Жизнь продлевать ты умеешь, тут без вопросов. Но должок ещё за тобой — надо осмотреть хранилище, вдруг тут только всякий хлам.

На сей раз мы разделились: я включил ночное видение и пошёл в левую часть зала, под сводами которого мы оказались, охотник же взял на себя правую половину. Вскоре я нашёл выключатель аварийного освещения и щёлкнул им. Помещение осветило красноватое сияние, и мы поняли, что пришли сюда не зря.

Хранилище было заполнено различными медицинскими аппаратами — кардиографами, хирургическими роботами и даже регенерационными камерами — капсулами, в которых пациенты находились в состоянии сна, в то время как ему в кровь поступали медикаменты. Обычно они использовались для мягкого восстановления айнов после тяжёлых травм — курс терапии в регенерационной камере позволял не только лечить ушибы и переломы, но и даже отращивать новые конечности. В рабочем состоянии это оборудование могло спасти уйму жизней, не только айнов, но и человеческих, но Коуэлл удовлетворённо потирал руки не из-за этого. Он осознал ценность находки даже без моих объяснений.

— Вот и всё, можно до старости не работать, да и Лиссу в город пристрою… Теперь мы квиты, Фейд. Давай возвращаться. Через пару дней мои люди поднимут всё наружу, и тогда-то заживём. Только не забудь дверь закрыть.

Я вновь помог Кристоферу перебраться через провал, но уйти спокойно нам не дали. В дверном проёме показались вооружённые фигуры людей в матово-чёрных масках.

— Ни с места! Оружие на землю! — скомандовал начальник отряда неизвестных и для пущего эффекта угрожающе махнул винтовкой.

— Да пошёл ты, мародёр, — ругнулся Кристофер и вскинул свой карабин. В ответ «чёрные» кинули светошумовую гранату. Я инстинктивно закрыл глаза третьими веками, а уши затянул подвижными перепонками, но Коуэлл, оглушённый, рухнул на землю, и противники скрутили его. Я же получил дротик снотворного в шею. Мой организм боролся с препаратом довольно долго, и прежде чем заснуть, я увидел, что меня затолкали в кузов грузового автомобиля и захлопнули двери.

Пробуждение было не из приятных: очнулся я, выпав из грузовика, который выписывал жуткие кульбиты над дорогой. Инстинкты вновь помогли, и я сравнительно мягко приземлился на лапы, но затем рухнул на землю, всё ещё пребывая под действием снотворного. Я видел, как источавший дым грузовик, вернее, то, что от него осталось, завалился на борт в кювете, пылая, словно факел. Коуэлла я увидел секундой позже: покрытый засохшей кровью, он выбирался из длинного чёрного внедорожника, который стоял в десятке метров поодаль. Водитель был убит, а вокруг машины лежала ещё пара застреленных «чёрных». Коуэлла спустя пару мгновений перехватил бандит в лёгком бронежилете, вырубив его ударом приклада ружья и утащив в свой лёгкий вездеход с открытым верхом. Затем рейдер в сопровождении второго налётчика с парой пистолетов в руках подошёл ко мне. Ещё с десяток бандитов оживлённо переговаривались у других машин, стоявших поодаль. Я прикрыл веки, чтобы не выдавать того, что я жив, но театрал из меня был никудышный.

— Дышит, смотри-ка, — ткнул меня сапогом человек с ружьём. — То-то Нож рад будет, а то народу на арене почти не бывает.

— Да ну, стрёмный он какой-то, сожрёт ещё кого, — с опаской проговорил парень с пистолетами. — Давай добьём, а? А труп — на органы.

«Ну вот, и тут разобрать пытаются по запчастям … Люди — вечные дети, ей-богу» — отрешённо подумал я.

— А может, он и не хищник вообще — возразил первый рейдер. — Серые уже давно своих ящериц заимели, и ничего, живы. Вдруг с ним тоже прокатит.

— Ладно, кидай этот мешок с костями в пикап, и валим отсюда. С мерками шутки плохи.

Меня забросили в очередную машину, причём сделали это не шибко аккуратно: от контакта с железом, к тому же горячим, у меня едва не хрустнули рёбра.

Ну что ж, снова в дорогу…

Я пришёл в себя, когда за мной с лязгом захлопнулась широкая железная дверь с зарешёченным окошком на уровне моего роста. Стены же моей комнаты были наглухо забетонированы, лишь через отверстие под потолком проникал звёздный свет — снаружи была глубокая ночь. Я