— Кто из нас еще сумасшедший? — оскорбляется мальчишка, но все-таки ослабляет хватку.

— Точно не я! — шиплю я, вырывая свои руки и потирая запястья. Наверняка останутся синяки.

Отступаю в угол и пытаюсь отдышаться. В помещении полутемно, освещен лишь прямоугольник пола под раскрытой дверью.

— Это кто? — спрашивает женщина, кивая в мою сторону.

— Почем я знаю? — огрызается мальчишка, прижимая руку к нижней части лица.

— Я тебя куда послала? — спрашивает женщина, и в ее голосе слышны холодные нотки.

— В чулан.

— А это что? — в мою сторону направлен указательный палец. А на людей пальцем нехорошо показывать.

— Это то, что там сидело! — злобно выкрикивает мальчишка, на секунду отнимая от лица руку. Весь его подбородок залит кровью, наверно, я разбила ему губу. Злорадно ухмыляюсь, наблюдая за ним из своего угла.

— Чего скалишься? — ощетинивается вдруг паренек, кидая в мою сторону полный гнева взгляд. Читаю в его глазах горячее желание прибить меня прямо на месте. — Не выпускай эту фашистскую тварь из вида, — обращается он уже к женщине, отчеканивая каждое слово. Его интонации вмиг меняются: голос зазвенел холодно и хлестко.

Кто я? Фашистская тварь? Нет, так меня еще никогда не оскорбляли!

Силой воли перебарываю в себе желание кинуться на него и расцарапать ему все лицо. Я вполне смогу это сделать. Злость придает мне силы. Другой вопрос в том, что мне за это будет. А по головке меня точно не погладят, я в этом уверена…

— Ничего, сейчас разберемся, — произносит женщина, в свою очередь хватая меня за руку и вталкивая в помещение, из которого сама недавно вышла. Что это у них за привычка такая, людям руки выворачивать?

Оглядываюсь назад и вижу, что следом, не спуская с меня цепкого взгляда, идет этот ненормальный. Теперь мне точно не сбежать, окружена со всех сторон.

Уныло опускаю голову и покорно следую за женщиной. Придется мне пока подстраиваться под их желания.

Входим в просторное помещение. На какое-то время я замираю в изумлении. Да это же русская изба, прям как на картинках в книжках! Правда, все же с некоторыми отличиями. В углу стоит большая русская печь, рядом две кровати, застеленные старыми выцветшими, но, судя по всему, когда-то красивыми лоскутными одеялами. На каждой кровати по подушке. На полу старый вылинявший ковер, у окна длинный стол и четыре стула. Вполне себе уютно, хоть и старомодно.

Чувствую, как по спине пробегают мурашки. Где я оказалась? И, самое главное, каким образом я здесь оказалась?

Верчу головой по сторонам, пытаясь найти хоть какую-то знакомую вещь. Все мои попытки оказываются тщетными. Я никогда раньше не была здесь. Хотя с уверенностью могу сказать, что знаю в лагере каждый уголок. Порой я сбегаю с нудных мероприятий и брожу по коридорам корпуса.

Это значит, меня переместили в какое-то другое место. Но для чего? И как они могли это сделать таким образом, что я ничего не заметила? Все эти вопросы мельтешат у меня в голове, мешая думать трезво. На меня накатывает страх. Оборачиваюсь на своих спутников и внимательно вглядываюсь в их лица. А вдруг это маньяки? На вид оба выглядят вполне себе безобидно. Но ведь глядя на таких же добродушных людей и не догадываешься порой, что перед тобой серийный убийца. Да и, по моему мнению, Тихон вполне подходит на эту роль. С головой у него точно не все в порядке.

Лихорадочно соображая, прикидываю варианты того, что же могло со мной случиться. И тут я понимаю. Это гипноз.

Как ни странно, я сейчас же успокаиваюсь. Люди вообще странные существа. Их страшит только то, чего нельзя объяснить. А стоит только найти хоть какое-то, пусть даже не самое реалистичное объяснение, как страх сразу же куда-то пропадает.

Замечаю, что мои коленки уже не так сильно трясутся. Глубоко вздыхаю, выравнивая дыхание. Окончательно успокаиваюсь, уверовав в свою теорию о гипнозе. В конце концов, я не сошла с ума.

Мой конвой провожает меня до стола. Молодая женщина указывает мне на стул, и я тут же послушно сажусь на него. Напротив меня оказывается тот психически неуравновешенный парень. Теперь, когда с меня схлынула первая волна страха, я с интересом разглядываю его лицо. На вид ему лет шестнадцать. Надо признать, что он довольно симпатичный. У него пепельные выгоревшие от солнца волосы, даже светлее, чем у меня, большие голубые глаза и длинный прямой нос. Правда, вид теперь немного портит нижняя губа, которая опухла и посинела. Теперь она даже больше похожа на перезревшую сливу, чем на губу. Но ничего страшного, переживет. Извиняться я все равно не собираюсь, нечего было меня за волосы хватать.

— Как тебя зовут? — мягко спрашивает у меня женщина. Пожалуй, даже слишком мягко. Перевожу на нее взгляд и долго всматриваюсь в ее лицо, прежде чем ответить. Она тоже с интересом смотрит на меня, наклонив голову и подперев ее рукой.

— Катя, — не зная почему, называю я первое пришедшее на ум имя. На память тут же приходит та женщина-ветеран, которая именно так меня окрестила меньше часа назад. Не будем спорить со старшими. Вероятно, мне очень подходит это имя.

— Хорошо, — снова улыбается женщина.

Отмечаю, что она тоже очень красивая: на вид ей чуть больше двадцати. Своими белокурыми волосами и ясными голубыми глазами она очень напоминает напавшего на меня мальчишку. Наверно, это ее брат.

— Встань, — вдруг тихо просит меня мальчишка.

Скрипя зубами от досады, встаю. Сейчас мне лучше делать то, чего от меня просят. На примере этого мальчика я убедилась, что спорить с ними не стоит.

Я даже не успеваю сообразить, в чем дело, как ко мне подлетает этот парень, запуская свои руки мне в карманы джинс. Ахаю от возмущения и отскакиваю в сторону.

— Вот! — победоносно восклицает карманник и аккуратно кладет на стол перед женщиной мой сотовый. — Я так и знал, что она шпионка!

— Кто? — задыхаюсь я от возмущения. — Повтори, что сказал!

Будто бы не замечая меня, мальчишка настороженно разглядывает мой телефон, наклонившись к нему почти вплотную.

— И вообще! — топаю я ногой, пытаясь привлечь к себе внимание. — Этот розыгрыш затянулся! Меня Света уже разыскивает!

— Кто такая Света? — прищурившись, подозрительно спрашивает меня мальчишка.

— А кто ты такой? — выпаливаю я. — И неужели тебя родители не учили, что брать чужие вещи без спроса плохо? Отдай мой телефон!

С этими словами я выхватываю свою вещь прямо из-под его носа и снова