— Ты такая вкусная! — На меня уставились круглые, абсолютно безумные глаза. — Не дергайся, я же упаду!

Тут фея скользнула взглядом по моему лицу и поинтересовалась тихо и задумчиво:

— А что, если в губки?

Ох, нет!

— Прекратите! — четко и властно сказала я. Но, похоже, на мой призыв никто не обратил внимания, по крайней мере, фея, припавшая к моей физиономии, вытянула ротик трубочкой и высунула кончик язычка, прицеливаясь.

— Хватит! — взвизгнула я, собрала синюю искру и выпустила ее на волю. Магия волной прошла по моему телу, заставила его задрожать (многие феи упали, не удержавшись, в том числе и та, что приставала с поцелуями), но дальше этого дело не пошло: волшебный тюремный плющ впитал в себя искру, нейтрализовав ее.

— А, очнулась! — раздался голос у моего левого уха, и я с надеждой повернула лицо в ту сторону. Ну, по крайней мере, есть кто-то, кто способен вести разговор, а не только вздыхать, пищать и томно причмокивать.

— Здравствуйте, — вежливо сказала, разглядывая фею в расцвете лет в длинном фиолетовом платье с многочисленными разрезами, размером покрупнее Оскалки. На голове у собеседницы была свитая из лепестков корона, тело прикрывал доспех из искусно выделанной коры дерева, а сиренево-золотистые прекрасные крылья, формой как у гигантской бабочки, неспешно и величественно колыхались.

— Вечного блаженства в родном краю, — добавила я, не без труда выудив из своего пострадавшего от перехода и кучки ползающих по мне фей мозга традиционное для всех фэйри приветствие.

— Ишь ты, — фыркнула малявка. — Образованная! Чего же ты, такая умная, пришла с аглацией вызывать фей в брачный период? У всех же сейчас все чувства обострены! Вот и налетели… толпой… кто попало. Могла бы другое время выбрать и пригласить только нас, приграничниц, обо всем бы договорились без шума. Эх, люди!

Фея вздохнула с горечью.

— Да мне не о чем договариваться! — пылко воскликнула я. — Только зачет сдать хотела по фееведению. В контакт с фэйри вступить.

Я замолчала, и фея правильно оценила сделанную мной задумчивую паузу.

— Считай, что сдала, — подтвердила она, расхихикавшись недобро, и добавила: — Только он тебе больше не пригодится.

— Что? Почему? — неприятно удивилась я и, сбросив резким движением плеча упорно взбирающуюся на меня с постамента фейку (Мейра, неужели опять эта маньячка с поцелуями лезет?!), зачастила: — Все вышло случайно. Простите. Я не подумала. У меня есть зубная фея, она реагирует, конечно, на аглацию, но…

Я покосилась на дремлющую на моей груди фею: та, не просыпаясь, жадно уткнулась носом мне в кожу, интенсивно потерлась и, расплывшись в блаженной улыбке, умиротворенно продолжила спать.

— Но… не так же сильно!

— Фи, рабочие! — пренебрежительно хмыкнула фиолетовая фея. — Они завязаны на мир людей и свою работу, у них все проявляется не так… ярко, как у нас. Слабее магия, слабее ощущения… Ты, кстати, оставь попытки выпутаться из плюща, бесполезно, только руки изранишь. Он же тюремный, знаешь такой?

— Знаю, — ответила я с прорвавшимся раздражением из-за бесплодности моих усилий. — У нас тоже такой есть. Фэйри… занесли.

— Ваш слабее, — отмахнулась фея. — Его наверняка можно разорвать твоей искрой. А вот наш-то, местный, — никогда!

Малявка посмотрела на меня горделиво, и я закатила глаза к потолку.

— Ну да, ну да, — пробормотала мрачно. — У вас и трава зеленее, и реки синее, и камни тверже, и деревья деревистее…

— Уже была в Фейвальде, что ли? — Фея уставилась на меня с подозрением. — А говоришь, случайно вышло!

— Не была я здесь! — Я постаралась говорить терпеливо. — И… очень хочу вернуться. Давайте так, вы заберете аглацию — это всего лишь брошь, если вы не заметили. Я вам охотно ее дарю, но вы поможете мне пройти обратно в мой мир.

— А ты уполномочена вести переговоры? — озабоченно спросила фея, и я моргнула потерянно. Э-э… а если не я… то кто?!

— А ты? — полюбопытствовала и я.

— Я?! Конечно. Я — Фреолинда, королева Приграничья. — Собеседница приосанилась.

— Очень приятно, — почтительно ответила я, помедлила, размышляя, как назваться, и решила ограничиться одним именем. — Меня зовут Анаис. Да, я могу вести переговоры. Брошь принадлежит мне, да и я сама… тоже. Тоже принадлежу себе. Так что, королева Фреолинда, поговорим конструктивно. Какие условия моего возвращения? Я предлагаю аглацию в подарок.

Я помолчала, усиленно размышляя. Мейра, мне больше и предложить-то нечего! Разве только итерстанские ботинки! Они дорогие, качественные и почти не ношенные. Я фыркнула.

— Аглация вступила с тобой в симбиотические отношения, — глубокомысленно изрекла королева фей. — Эта волшебная брошь — творение великих мастериц.

Тут она прервалась и уточнила:

— Наверняка выходцев из Фейвальда, у вас, в мире людей, таких и быть не может.

Мейра! А Фреолинда-то задавака!

— Твоя жизненная сила пробуждает аглацию и заставляет ее продуцировать особенную для всех фей магию. К тому же ты сама вся пропиталась волшебной пыльцой, потому и привлекаешь фей. Анаис, ты — как огромный кубок с самым лучшим дурманящим сладким напитком!

Ох Мейра! Я вздохнула печально.

— А теперь подумай, — перешла фея на деловой тон. — Зачем нам одна маленькая брошь, когда мы можем заполучить и ее, и всю большую тебя? Ты действуешь на нас лишь немного слабее. Так даже… безопаснее, что ли. В брачный период одного вдоха аглации достаточно, чтобы нас отключить, тогда как с тобой… — Фея посмотрела на меня оценивающе. — Удовольствие сладкой грезы можно растянуть надолго. Видишь, феи не нюхают сам цветок? Первые глупышки рискнули, до сих пор на полу лежат, в себя прийти не могут.

Мейра! Мейра! Мейра! Кстати, о ней. Мейра? Ты не хочешь появиться? Ну, дух-покровитель тут же нарисовалась неподалеку, разглядывая распластанную на плите меня, покачала головой (скорее иронично-удивленно, чем с искренним негодованием или сочувствием), сделала сцепленными руками ободряющий знак и… растворилась в воздухе. Мейра! Ну… у меня даже слов других для нее нет! Мейра! Мейра! Мейра! Стоило вообще приходить?! Показать, что все не так уж страшно? Предложить мне вместо тетради по фееведению изучить этот народ на практике? Мейра, вернись и объяснись! Ага, как же.