– Ты хорошо поработал, Кочебор, – похвалил Карл, когда счел, что вытянул из него всю нужную информацию. – Пока можешь отдыхать, но очень скоро твои услуги снова понадобятся.
– Рад служить вашему величеству! – довольный собой предатель покинул комнату, куда тут же вошел Альбрехт.
– Жаден, завистлив, хитер и тщеславен, – выдал заключение король.
– У меня из местных почти все такие, – подтвердил барон и добавил: – Зато ими легко управлять.
– Этот Кочебор уверен, что сломал парнишку и тот будет готов на что угодно ради своей крали. Думаю, он либо ошибается, либо врет, чтобы набить себе цену.
– Врать он вряд ли бы посмел, скорее, выдает желаемое за действительное. Хотя… – Барон поднял взгляд к потолку. – Данила молод, горяч, опять же наверняка клянет себя, что не сберег девушку… В таком состоянии несложно и разум потерять.
– Знаешь, Альбрехт, у человека, способного на те победы, что за ним числятся, с психикой наверняка все в порядке. Скорее Кочебор свихнется, чем этот боярин.
– Все может быть, ваше величество. Кочебор – неплохой агент, но от ошибок никто не застрахован.
– И много у тебя таких агентов?
– Негусто. Он вам нужен? – Барон по привычке разгладил свои усы.
– Твой Кочебор хвастался, что сильно разозлил Данилу. На этом можно неплохо сыграть. Как считаешь?
– Идея хорошая.
Эти двое понимали друг друга с полуслова.
– Тогда придержи шпиона в Дорогобуже, думаю, он скоро понадобится.
– Будет сделано, ваше величество. Я могу идти?
– Погоди. – Карл продолжал мысленно воспроизводить недавнюю беседу. – Кочебор упомянул, что Данила принял перстень с моим гербом. Значит ли это, что он в каком-то виде готов принять и мою волю?
– Вполне возможно. Или он готов использовать любые средства, чтобы, попав к нам, вызволить свою девицу.
– Он мечтает сродниться с Пожарским? – Королю Швеции такая позиция молодого парня была понятна.
– Полагаю, царь Московии его вообще не интересует, ваше величество. Данила мог даже не знать, из какой семьи девушка.
– Дорогой Альбрехт, – снова обратился к барону Карл Семнадцатый, – ты у нас большой специалист по русским. Скажи, они живут лучше нас?
– Нет, но они думают, что делают это правильнее.
– Поясни.
– Русские говорят, что думают, а не то, что вышестоящие хотят от них услышать, поступают, как душа велит, а не из собственной выгоды, женятся на тех женщинах, на коих сердце указывает, а не выгода требует, и подраться могут лишь для того, чтобы удаль молодецкую показать, а потом, избив друг дружку в кровь, еще и побрататься.
– Ты о селянах речь ведешь?
– Да у них все едино – крестьяне ли, бояре ли… Иногда князь себя ведет так, что от иного кузнеца не отличишь.
– Дикие нравы, – покачал головой король. – И за это «богатство» они так рьяно воюют с моими солдатами? Смешно сказать, но под Псковом и под Дорогобужем я потерял людей больше, чем при захвате Дании и Голландии вместе взятых.
– У Кардымова бойня будет куда ожесточеннее, да и Смоленск малой кровью не взять, – высказал предположение Альбрехт. – Нам так и не удалось прикончить ни воеводу, ни главу их особистов.
– Почему?
– Кочебор допустил одну небольшую ошибку… – Барон коснулся усов, но тут же отдернул руку. Привычка выдавала волнение вельможи.
– То есть наказывать его есть за что?
– Обычно лазутчик сразу расплачивается за собственные оплошности. Кочебору повезло, он начал выполнять другое задание раньше, чем сказались последствия его ошибки и наша смоленская сеть накрылась.
– Повезло, говоришь? – усмехнулся король. – Ну, это мы еще посмотрим. Кстати, племянницу Пожарского пока не доставили?
– Гномы из Поречья уверяют, что самое позднее сегодня вечером ее привезут в расположение наших войск.
– Будут сведения по ней или по Даниле, сразу докладывай. Любопытно взглянуть на обоих.
Троицкое разрасталось буквально на глазах. Каждый день закладывалось по два-три дома. Беженцы с северо-восточных окраин республики, узнав имя владельца села, принимали решение здесь осесть, тем более что местные никому не отказывали. За неделю численность селян увеличилась втрое. И всех нужно было разместить, накормить, пристроить к делу, поэтому у старосты хлопот прибавилось. Впрочем, работы хватало на всех, стройке требовалось много мастеров. Уже заканчивали возведение церкви, были готовы дома Данилы и его ближников. Еще несколько строений пока оставались без крыш…
Еремеев, прибыв вечером в Троицкое, тут же приказал отдать новые избы под расселение беженцев. Сам он остановился в хате Буяна, который выполнил приказ командира и прибыл в деревню вместе с большим отрядом и обозом продовольствия.
По взглядам, которые на Буяна изредка бросала вдова Рачинского, проживавшая с сыном в этой же хате, Александр сделал вывод: скоро играть еще одну свадьбу. Главное, шведов прогнать поскорее.
Воевода первым делом доложил о пополнении в личном составе войск, чем приятно удивил боярина. Еремеев даже представить не мог, что наберется почти батальон неплохо вооруженных бойцов плюс две артиллерийские батареи.
С утра он еще раз просмотрел записи: рота стрелков, вооруженных двуствольными ружьями, сотня арбалетчиков, полсотни лучников, около восьми десятков всадников, включая хорошо обученных Салехом степняков, восемь двуствольных орудий. В этом мире почему-то все огнестрельное оружие, за исключением револьверов, имело по два ствола. И хотя многим из его воинов было меньше пятнадцати, сила собралась немалая. Такая далеко не у всякого небольшого города имелась.
Еремеев прекрасно сознавал, что для сражения в открытом поле его бойцы не годятся, но держать оборону на хорошо укрепленных позициях его армия могла долго. Эти позиции сейчас весьма усердно возводили, стараясь сооружать так, чтобы со стороны укрытия не особо бросались в глаза.
В итоге лес вокруг Троицкого, которого и на дома, и на укрепления шло немерено, настолько поредел, что даже лешему о том стало известно. Вчера старик не преминул попенять своему порученцу, и в итоге Александр снова повздорил с хозяином лесных угодий. Тот привычно начал с придирок по поводу недолжного рвения при выполнении поручений, припомнил погибших лисиц, пострадавшего волколака, наглость Жучки… Слово за слово – в итоге леший прикинулся обиженным и, сославшись на внезапно возникшие срочные дела, попытался уйти. Благо вмешалась кикимора и заставила капризного дедка проводить Данилу до Троицкого хотя бы потому, что он сделал ей на день рождения царский подарок и от себя, и от лешего.
Только благодаря зачарованным тропам Еремеев успел попасть в деревню до наступления темноты. Он, конечно, теперь мог безопасно прогуливаться и по ночам, но очень не хотел, чтобы это стало известно врагам, поэтому велел Салеху свято хранить секрет, если тот все еще желает прогуляться среди костяных монстров. Для пластинки и трех алмазов Александр соорудил потайные карманы слева и справа в поясе брюк и припрятал там бесценное сокровище.
Сразу после завтрака боярина посетил местный батюшка. Поблагодарил за церковь, поинтересовался здоровьем. Еремеев сообразил, что гостю что-то нужно, а потому сразу прямо спросил, чтобы сэкономить время:
– Что я могу сделать для тебя, святой отец?
– Помощь действительно нужна, но не
