— И зачем мы здесь? — хмыкнул Андрей насмешливо. — Как мы попадем к президенту?
Но Баюн и сам этого не знал, а просто рассказал историю о том, как этот район оказался заброшенным и безызвестным.
Вскоре подушечник свернул с дороги и углубился в парк, чуть отдаляясь от купола Периметра. Перед глазами появился дом — совершенно обыкновенный дом, какие строили лет двести назад, немного развалившийся и явно недостроенный. Растения явно полюбили его, потому что здание цвело, а плющ обвивал его и добавлял еще большее ощущение заброшенности. Нельзя было сказать, в каком архитектурном стиле было выполнено здание и для чего оно строилось, потому что из-под земли торчал исключительно кривоватые балки, и лишь первый этаж был более-менее готов.
Заброшенный дом не вызвал теплых чувств, но Лависса явно знала, что делает. Она безбоязненно зашла внутри и остановилась около какой-то обычной стены, а после повернулась к следующим за ней друзьям. Стена была самая обыкновенная, но в последнее время Андрей видел столь много обычных стен, за которыми были секретные ходы, что даже не сомневался в ее уникальности.
— Баюн прав, — сказала Лависса. — Вот только когда это здание решили не достраивать, ему нашли другое применение. Сюда из Президентского Дворца ведет секретный ход прямо из кабинета, и каждый президент рассказывает о нем своему приемнику. Мне его показал папа, когда мне было пять лет, и после этого я несколько раз сбегала из дворца таким способом, так что я этот секретный ход хорошо знаю. А теперь — смотрите.
Она с хитрой улыбкой отвернулась к стене и легонько нажала на ее монолитную часть, которая оказалась не такой целой. Целый кусок просто провалился внутрь, но получившееся отверстие оказалось не таким большим — человек в полный рост в нем бы не поместился. Даже если бы этот человек был десятилетним ребенком.
— Как я понимаю, больше оно не станет?
— Правильно понимаешь, — с такими словами Лависса первая нырнула в лаз, за ней последовали остальные.
Внутри секретный ход оказался просторнее и выше, Андрей без труда разогнулся и попытался оглядеться по сторонам, но свет лился только из небольшого проема в стене, откуда они и попали сюда. Лависса по-хозяйски вернула плиту на место, и стало совсем темно — можно было разглядеть только светящиеся датчики роботов. Их зрение могло настроится на тьму, но даже они мало что видели. Однако Кольцова, похоже, бывала здесь куда чаще, чем говорила, потому что через несколько секунд она откуда-то достала фонарик, который осветил потайной ход, уходящий глубоко вниз — куда-то под землю.
— Я фонарик всегда брала с собой и оставляла его здесь, потом возвращалась и забирала, но во время моей последней прогулки папа поймал меня снаружи, и фонарик остался здесь. После этого он поставил какой-то сложный пароль на кабинет, который я не смогла угадать, и я стала сбегать другими способами, — пояснила им Лависса. — Но я все равно помню этот ход, так что не заблудимся.
Они двинулись вперед по этому прямому коридору, который опускался все ниже и ниже. Андрей хотел было сказать, что они не заблудились бы и без самой девочки, но, к счастью, так и не сказал. Без Лависсы друзья бы точно не справились, и дело было вовсе не в том, что только она знала вход в потайной лаз. Через несколько сот метров коридор, который до этого был прямым, разветвлялся, но Кольцова уверенно выбрала центральный коридор. Затем, на следующих развилках, она вновь держалась исключительно центра, и Андрей уже было подумал, что в этом весь секрет, но вот только на пятой по счету развилки Лависса не пошла по центральному ходу, а уверенно двинулась в левый коридор. Дальше Андрей просто прекратил запоминать все это, потому что левые сменялись правыми, те, в свою очередь, центральными, и трудно было запомнить, куда и как надо поворачивать.
Капитан старался не отставать за своей подругой, которая уверенно шла вперед, единственная зная нужную им дорогу. Парень не мог предположить, как можно после одной экскурсии так хорошо знать все эти повороты. Лично он так ничего и не запомнил. Рядом с ним шел Баюн, охранявший Василису, а позади — Грохотун, который был готов отражать нападение сзади, и роботы еще могли что-нибудь запомнить. Попугай, сидевший у Андрея на плече, тоже мог разобраться в нужной дороге и после первого раза, но вот человек — нет.
Так они и двигались под землей в неизвестном направлении достаточно долго. Андрей даже примерно не мог предположить, где они сейчас находятся, и поэтому доверчиво шагал за подругой. Через какое-то время коридор стал подниматься вверх — куда менее круто, чем до этого спускался, и капитан решил, что осталось совсем немного. И он не ошибся — через полторы минуты они уперлись в тупик, который ознаменовал конец их пути, и остановились, ожидая, что Лависса сделает дальше.
Однако Кольцова не спешила открывать проход, тупо разглядывая стенку перед собой и заставляя всю компанию волноваться — как бы они не забрели куда-нибудь не туда.
— Странно, — пробормотала дочка президента. — Я точно помню, что раньше этой стены не было — ход шел дальше до папиного кабинета. Ничего не понимаю.
С одной стороны, конечно, Андрей был очень взволнован и немого растерян., но их взаимные подколки настолько вошли в привычку, что он не смог удержаться.
— А ты уверена, что это тот самый ход? — поинтересовался он.
Лависса раздраженно обернулась.
— Уверена, — сказала она таким тоном, что не возникало сомнений — ее слова правдивы. — Я правильные коридоры специальной краской помечала — они просто так не видны, но если на них посветить специальным фонариком… А фонарик у меня тот самый. Нет, я не могла ошибиться коридором, просто папа, видимо, засыпал ход.
— И что нам теперь делать? — вдруг поинтересовалась Василиса. — Мы совсем рядом с президентом, но попасть к нему не можем.
Девушка выглядела настолько расстроенной, что ее тут же пожалели все, кроме Грохотуна, бывшего бесчувственном чурбаном, и Лависсы, которая на дух не переносила свою соперницу. Василиса опустила плечи и, похоже, вот-вот могла банально зареветь —
