— Да… — задумчиво произнесла Луиджиа, выступая вперед. — Кажется, здесь. Я была здесь. Мы играли с братом в прятки. Помню это место.
Лу пошла к гранитной стене, придерживая подол платья и чуть приподнимая его, чтобы не замочить. Я двинулся за ней. Мраморный пол был мокрым и скользким, я тревожился за девушку, которая опрометчиво надела в поездку светлые туфельки на крошечном неустойчивом каблучке. Ее изящная щиколотка мелькала в оборках платья, опьяняя сознание. Господи, о чем я вообще думаю?
Лу остановилась, сняла перчатку и провела рукой по стене, ловя прозрачные струи воды и что-то бормоча про себя, а после обернулась ко мне и покачнулась. Я бросился к ней, подхватил под руку и отвел девушку к каменной скамейке.
— Что-то еще вспомнили?
Лу дернула завязки плаща, сбрасывая его и тяжело дыша.
— Душно… — просипела она. — Господи, как же давит эта духота!..
Плащ полетел на землю, я нагнулся подобрать его, да так и замер с ним в руках. У меня перехватило дух. Густая волна золотистого шелка волос, не сдерживаемая упавшей шляпкой, скользнула по плечам Лу.
— Ваши волосы… их цвет… — растерянно выдавил я, пытаясь восстановить дыхание. — Как так?
— Я окрасила их… Хотела сделаться рыжей, вам же нравятся ры… ой… — она осеклась и принялась лихорадочно собирать локоны в хвост, ухитрившись покраснеть под маской. — Но меня даже хна не берет! Что я за уродина такая!
Она всхлипнула и вскочила на ноги, пытаясь отобрать у меня плащ, но поскользнулась на мокром камне. Я придержал ее за талию. Лу доверчиво прижалась ко мне и застыла.
— Я еще раз… окрашу волосы, — пообещала она. — У меня будет такой же рыжий цвет, как у фронляйн Пихлер.
Глупо, но я прикрыл глаза, представляя, что держу в объятиях Хриз, что это ее волосы струятся под моей ладонью, что это ее отчаянное сердцебиение отдается у меня в ушах…
— Дядя Ингвар говорит про вас ужасные вещи, но я ему не верю…
Я неохотно открыл глаза и попытался отстраниться, понимая, насколько недвусмысленно выглядит мое поведение.
— Что же он говорит?
Лу не отпускала меня, а ее глаза были так близко, что хотелось вновь зажмуриться. Я почувствовал, как начинают пылать румянцем щеки.
— Что вы… выкупили мою долговую расписку… с нехорошими намерениями, — она закусила губу и замотала головой, — но я не верю! Вы же этого не делали?
— Я действительно выкупил расписку, и теперь вы…
— Ах! — она отпрянула от меня, выставляя вперед плащ, как будто защищаясь. — И теперь я кто? Ваша должница? Зачем? Зачем же? Чтобы сделать меня… послушной вашей воли и… совратить, да?
— Луиджиа, почему вы верите в эти глупости? Ничего такого я не собирался… — я осекся, потому что девушка бросилась мне на шею.
— А мне все равно! Пусть! Совращайте!
— Но я не…
— Вы не думайте, что я из-за денег, — горячо шептала Лу, утягивая меня на скамейку. — Я люблю вас. Люблю, люблю! И мне все равно… что будет…
— Ничего не будет!
Горячие губы соблазняли и манили покорной мягкостью поцелуя, вызывая преступное желание, и я с отчаянием утопающего забарахтался в ее объятиях, уклоняясь и пытаясь сесть.
— С ума сошли! Вы же еще ребенок!
— Давно уже не ребенок!
— Вам нет восемнадати! Отпустите меня!
— Мне больше! Я совершеннолетняя!
— Но ваш дядя…
— А почему вы верите в глупости? — запальчиво воскликнула девушка, вцепившись мне в плечо и не давая встать со скамьи. — Он вам солгал о моем возрасте!
Подол ее платья задрался выше дозволенного, обнажая хрупкую прелесть колена. Я отвел глаза, мечтая провалиться сквозь землю, и попытался вернуть юбку на место, но рука нечаянно соскользнула, ведомая девичьей ладонью, все выше и выше по нежной коже… Стало тесно в штанах.
— Хватит! — отдернул я руку. — Я не могу ответить на ваши чувства! И неважно, сколько вам лет!
— Но мне все равно…
— Зато мне не все равно!
Я собрал всю волю в кулак и крепко взял Лу за плечи, удерживая ее на расстоянии и глядя в глаза, а не на эти жадно приоткрытые губы и вздымающуюся в неровном дыхании грудь…
— Луиджиа, простите меня, но я люблю другую. А вы еще встретите того, кто станет вам…
— Кто она? — ее лицо исказилось злой мукой. — Та рыжая фронляйн? Я тоже стану рыжей!
— Ну что за ребячество! Нет, это не она. Я люблю ту, которой нет и никогда не…
— Ах вот как… — Лу словно помертвела, застыв и перестав дышать. — Тоскуете по мертвой, значит… Не можете забыть свою первую любовь, да?
Она ударила меня кулачком в плечо, а потом спрятала лицо в коленях, зарываясь пальцами в златые кудри, ее плечи вздрагивали от сдавленных рыданий. А я просто стоял столбом и смотрел на Лу, борясь с желанием провести ладонью по шелку волос, намотать локоны на кулак, задрать эту склоненную передо мной голову и… сорвать маску. Тогда я увижу изуродованное лицо девушки и избавлюсь от жуткого наваждения, что Хриз колдовским обманом вселилась в Лу и играет со мной, как кошка с мышкой… Господи, да что ж такое! Я и так стал причиной душевных страданий девушки, а теперь помышляю оскорбить ее действием… Я прикрыл глаза и заговорил:
— Она не мертва, я обязательно найду ее, но…
— Что? Откуда узнали? — встрепенулась Лу. — Не найдете! Никогда не найдете!
— … но на самом деле ее никогда и не было. Она чудовище, а не женщина… Я сам придумал себе ее образ… О господи, она чудится мне повсюду, даже здесь и сейчас… Луиджиа, вы так на нее похожи, что мне иногда кажется, что я схожу с ума…
— Правда? — прерывающимся голосом спросила девушка, и опять ее голос и даже интонация показались мне похожими на Хриз. — Ну и хорошо! Ну и пусть! Представьте, что я — это она! Кто бы она ни была! Подарите мне эту ночь! Пожалуйста!
— Нет. Вы встретите того, кто полюбит вас, кто сможет жениться и сделать вас счастливой, но это не я. Простите меня, Лу…
— Не встречу! Дядя!.. Он уже все решил, да! Он собирается выдать меня замуж!.. Да! За
