— Да, наверное… — бойкая и упрямая дочь офицера растерянно комкала край подстилки.

— Волшебно, замечательно, пожалуй, всех слов не хватит, чтобы рассказать, как это — быть счастливой рядом с тем, без кого дальнейшая жизнь невозможна. Платья, брюки, длина и цвет волос — это все такие мелочи. Когда-то тебе захочется примерять пышные юбки и кружева ради избранника, хоть он будет любить тебя такой, какая ты есть. Шебутной и в чем-то подражающей мальчишкам.

— Правда?

— Ну конечно. Зачем мне выдумывать небылицы?

Озеро ответило фонтаном взметнувшихся брызг…

Где-то далеко витали призраки грядущих изменений, формировались новые, неподконтрольные Акараму виды нежити, вспыхивали и гасли пожары да эпидемии. Где-то далеко вспоминали темные пустоши со страхом и содроганием, а еще дальше, там, куда тянулась душа Яна, с любовью и надеждой…

Подземному чертогу и его гостям в эти минуты не было дела до иного мира. Вода помогла забыть о тревогах и заботах, подарив чудесные мгновения, когда просто наслаждаешься счастьем. Таким хрупким, невесомым и всеобъемлющим, которым непременно хочется поделиться.

…Обнять мужа и прошептать: "Люблю". "Скучаю" говорить не стоит. Он знает. Но не может и не должен разрываться между Акарамом и семьей. Ведь жена — это опора и поддержка, а не ноющее нечто, которое постоянно требует внимания. Все время, что только возможно, Ян и так дарит ей…

…Погладить Тифона, услышать довольный клекот и вновь взлететь в небо… Сказать отцу, что больше не будет уходить, не предупредив, и в качестве извинения неделю готовить его любимую запеченную рыбу…

Мысли представительниц прекрасной половины человечества неспешно сменяли друг друга, а Кристоф просто спал, растянувшись на камнях и положив голову на лапы. Когда хозяйке ничего не угрожает, почему бы не вздремнуть? Кошки это дело любят, а размер да наличие полезного в хозяйстве хвоста — так, детали.

Княжество Сорем, Киорские вассальные земли,

четвертая неделя зорничника 69-й год

По меркам нежити Аглая поправлялась долго: двое суток. Девушка выставила внутренние барьеры, отгородившись от силы кикимор, и металась в бреду, потом и вовсе поднялся жар. Но, ничего, выходили. Постепенно сопротивление угасло, нежить смогла вновь запустить механизм перерождения. Болотная сущность, вытесняющая из Аглаи человеческие черты, не ведала хворей, поэтому легко отрегулировала температуру тела. Переживания и тревоги послушно обесцветились, отошли на второй план, сменившись спокойствием и легким опьянением от соприкосновения с чарами.

Отгремели первые бои, подтянулись из Акарама и Сорема ведьмаки, а некоторые из них притащили с собой учеников. Росяница с одним таким бедолагой развлеклась немного, заявив, что иногда можно позволить себе добрые дела. Парень выбрался из леса едва живой и всерьез задумался о смене будущей профессии. Ведьмак прибежал с претензиями. Шишимора лишь рассмеялась:

— Ты б его все равно под нож пустил. Так ко мне какие вопросы? — пока мужчина, непривыкший к такому хамству, скрипел зубами, Рося невинно уточнила: — Или непригоден стал?

"А то ты не знаешь" — яростно сверкнули карие глаза. Не прощаясь, ведьмак удалился. Нечего доставлять удовольствие наглой твари. Удавил бы, но за каждую из них хозяин темных пустошей спросит лично. Развел пакости, а честному люду жития нет.

Ян, не афишируя перед соремцами своего присутствия, часто появлялся на передовой. Следил за изменениями, контролировал подчиненных, в особенности вырвавшуюся на волю нежить. А вот, собственно, и она.

— Пойдем, — едва слышно шепнула Кассандра и потянула Аглаю за руку.

Возможно, им еще удастся скрыться. Не уследила, а сестре незачем попадаться на глаза владыки Акарама. Но разве почуешь правителя девятого княжества, когда он этого не желает?

— Стоять, — прозвучал холодный голос, заставивший юную кикимору вздрогнуть. Ее сопровождающая лишь крепче сжала ладонь. Они застыли на месте.

— Пошла вон, — приказал Ян.

Аглае захотелось сбежать, а Кассандра, не отпуская руки товарки, упрямо ступила вперед и закрыла девушку собой.

— Она наша сестра, хозяин. По всем правилам наша, — на повелителя шишимора не глядела, но голос прозвучал твердо, не дрогнул.

— Я не собираюсь ее забирать, а теперь исчезни.

Кикимора поклонилась и бесшумно удалилась. Все, что могла, она сделала.

— Посмотри на меня, девочка, — распорядился князь.

Аглая взглянула и не выдержала: упала на колени, низко склонив голову. Что происходит она и сама понять не могла, словно что-то незримое ударило обухом, вдавливая, подчиняя.

— Вставай, — окликнул правитель Акарама, девушка даже не пошевелилась. — Не позорь сестер. — Добавил он язвительно, а "сестер" и вовсе выплюнул, как что-то непотребное.

Стиснув зубы, Аглая поднялась на ноги, выполняя приказ. Не могла не выполнить.

— Ты сказки любила слушать, девица?

— Да, хозяин, — ответила растерянно. Говорить оказалось сложно, неведомая мощь прижимала к земле, как ураганный ветер склоняет тонкие былинки.

— Невнимательно слушала. Люди от тебя отказались три раза, а нежить назвала своей. Только тебе соврали. Шишиморы никогда всей правды не расскажут. Ты такой, как они, станешь, лишь когда потеряешь душу. Утратишь право вновь вернуться в этот мир, и все начать заново. Только тогда ты превратишься в полноценную кикимору. Помни об этом.

Князь скрылся на просторах иных троп, а девушка опустилась на землю и заплакала. Отшатнулись солдаты, в полевом шатре кашевар уронил чашку с водой…

Выбежала прятавшаяся за пологом кустарников Кассандра, потянула прочь с людских глаз в лесную чащу. Прижала к себе, погладила по спутавшимся волосам и незаметно ушла. Как для нежити, она принимала слишком много участия в судьбе подопечной.

Над лесом раздавался тоскливый вой… А чей — не понять. Зверя ли, нежити? На поле будущей брани давилась слезами та, что уже не была человеком, но и шишиморой все же не стала.

А поздно ночью, когда слезы иссякли и уставшая, опустошенная девушка укладывались спать, Кассандра отозвала ее в сторонку. Взглянула дивными зелеными очами, грустными и серьезными.

— Помни о том, что услышала. Для меня уже поздно, а ты помни.

— Ты когда-то была человеком?

— Мы все, наверное, но многие предпочитают забыть то время. Я в пятнадцать молодая была, глупая. Топиться на болота пошла, от несчастной любви, — она саркастически улыбнулась. — Подруги к тому времени замуж вышли, а меня красотой Небесные Владыки обделили: худая, высокая, нескладная. Я несколько лет на одного молодца заглядывалась, мечтала тайком, только он другую выбрал.

Шишимора замолчала. Ни боли, ни горечи — лишь констатация факта.

— Ты поэтому такая красивая? — тихо спросила Аглая.

— Поначалу — да, потом просто срослась с этим обликом. Пожалуй, он — все, что осталось от моих прежних надежд и стремлений. Не хочу терять эту крупицу, — голос дрогнул, едва уловимо, на короткий миг.

— Он мог бы стать твоим, правда? — прошептала незадачливая сборщица ягод. — Ты бы смогла его вернуть. Кто такой откажет?

Кассандра печально вздохнула:

— Мог, и не он один, только кикиморам не нужны человечьи мужчины.

Она развернулась и пошла прочь, увлекая за собой зеленый туман.

— Постой. Скажи, как я пойму, что черта пройдена?

Шишимора скользнула обратно, взяла за руку и приложила ладошку Аглаи