Как кстати! У меня уже живот подвело от голода.
– Присоединяйся, – позвала Хелен.
От запахов из пакета живот взвыл с удвоенной силой. Госпожа Конорс – главная повариха Мимамо – в железном кулаке держала своих подчиненных. И сама готовила просто изумительно. Почему-то меня и еще немногих она выделяла особо, старалась подложить лучшие кусочки и причитала, что мы худые «как лапка новорожденного волшана». Магом она не была, просто пышная милая женщина с очень громким голосом. Я ее тайно обожала. Хотя насчет «лапки» была настроена скептично. Да, не Абигайл с ее точеной фигурой, но тоже ничего. А что худая, так зато бегать лучше.
Мы разложили еду по тарелкам. Повариха еще добавила к моему позднему ужину огромную бутыль с морсом из кизилы – местной ягоды. Прихваченная морозом, она становилась необычайно вкусной. Кисло-сладкий привкус с легким оттенком свежести. Мы разлили его по кружкам и выхлебали сразу половину.
– Спасибо тебе, – вдруг тихо проговорила Хелен, откладывая салфетку в сторону.
Я лишь вскинула на нее изумленный взгляд. Ответить не могла: во рту как раз оказался нежнейший блинчик. За что спасибо-то?
Видимо, взгляд у меня был красноречивый, потому Хелен решила пояснить:
– За то, что заступилась.
– Шлупошти! – Я проглотила кусок и уже более внятно произнесла: – Глупости не говори, Хелен. Эта выскочка давно напрашивалась. Какое ей дело вообще?!
– Это же Абигайл.
– И что? – пожала я плечами. – Она – Абигайл, я – Элизабет, ты – Хелен. Разница только в именах. Мы все маги, мы все весной получим волшана. Не вижу причин бросаться подобными словами. Видимо, Абигайл не умеет дружить.
– Она общается только с теми девочками, кто на равном с ней уровне или зависит от нее.
– Слышала, но это ненормально. Это не дружба, а… а…
– Оно самое, – кивнула Хелен, подчищая тарелку булочкой. – Например, отец Изольды Крайтон держит сеть ювелирных магазинов, с ней Абигайл мила и вежлива. А вот у Алисии Хейли отца нет, а мама трудится у родительницы Абигайл, в бутике одежды. Да, она считается директором, но сама понимаешь… потому Алисия у Абигайл фактически на побегушках.
Хелен одним глотком допила морс и прошипела сердито:
– Мы тут школами воюем, а сами тоже хороши.
Я быстро огляделась, но следилки не увидела. Видимо, спряталась куда-то. Надеюсь, Хелен ничего лишнего не скажет!
Но та сегодня и не была особо разговорчивой. Доела и сама кинула остатки в мусорное ведро у двери. Там тут же зачавкали, потом сыто рыгнули, и все затихло.
В итоге мы продолжили делать уроки уже вместе. Притихшая Хелен подсказывала мне варианты рун и заклинания на хольдо, пытаясь помочь мне с практической магией. Я шипела сквозь зубы ругательства и мысленно считала, сколько же дней осталось до весны. Пятнадцать лет, инициация, призыв волшана и остальные прелести жизни.
Ночь прошла отвратительно. Я все думала о наказании, думала, что скажу родителям, если меня выгонят. Иногда проваливалась в сон, но тут же просыпалась, так как казалось, словно вокруг меня нечто шарит невидимыми лапами. Не хотелось думать, кого или что именно эти лапы ищут. Перед глазами почему-то светилось слово «улленару».
Подушка разогрелась, я уже лежала и мечтала, чтобы поскорее наступил рассвет.
Он наступил, когда я опять забылась тревожным сном. Очнулась, испуганно сев на постели и быстро дыша. Показалось, что над ухом кто-то громко произнес мое имя. Но взглянув на мирно спавшую Хелен, поняла, что это был всего лишь сон.
Надо бы в лечебное крыло сходить, попросить что-нибудь от кошмаров. Прямо сегодня и пойду, если не выгонят.
Глава пятнадцатая
– Не трясись.
– Не трясусь.
– Трясешься. – Хелен разглядывала меня поверх чашки с чаем. – У тебя такой вид, точно ты снежного человека увидела во всей красе.
Я икнула. О снежных людях, что живут далеко в Северном море, ходило множество слухов. То они – карлики, которые ездят верхом на огромных белых животных, то – двухметровые великаны, сплошь покрытые густой светлой шерстью. В любом случае страшилка для детей знатная.
Мы сидели в столовой, сейчас забитой до отказа. Утром пришло разрешение выйти из комнаты. Я чувствовала себя почти звездой, на равных деля внимание зрителей с Абигайл. Но если та сидела с видом мученицы, то я, наверное, скорее напоминала спокойного удава. Хотя внутри, конечно, была далеко не спокойна.
– А Леонар так и не подошел, – шепнула Хелен.
Да, Гловер сидел в самом дальнем конце столовой, делая вид, что меня не знает. Пару раз я заметила, что он что-то объясняет друзьям, взмахивая рукой в мою сторону, и морщится. Я тоже поморщилась. Да уж, великолепный выбор родителей на роль будущего мужа. Надеюсь, мне все же удалось отвратить его от себя.
А после уроков состоялось общешкольное собрание. Никто не знал его причины, но когда в огромную аудиторию вошли леди Грин, лорд Лоу и ректор – лорд Уорд, – я кожей ощутила, что всех собрали из-за меня и Абигайл.
– Минуточку внимания! – произнес ректор, и разговоры стихли. – Вчера в нашей школе произошел неприятный инцидент. Вопиющее нарушение устава, если сказать точнее. Все вы, поступая в стены школы, в первую очередь являетесь учениками, равными в своих правах. Мы стараемся привить нашим учащимся такие понятия, как уважение друг к другу, взаимопомощь, поддержка. Выпускники Мимамо – гордость королевства. Лучшие маги, служащие примером подражания во всем. Прискорбно, что многие забывают об этом, а также о своих манерах. Бетелл, Килей, подойдите к нам.
В повисшей тишине раздались звуки отодвигаемых стульев и наши шаги. Сердце сжалось от страха. Кажется, нас все же ожидает исключение.
– Абигайл, ваше поведение неприемлемо. Вы оскорбили честь и достоинство своих одноклассниц. Я требую, чтобы вы принесли извинения.
Абигайл вскинула голову. Я готова была услышать слова протеста, возмущения, что я на нее напала…
Но ректор добавил:
– Или можете покинуть школу.
Она поникла и, опустив голову, тихо произнесла:
– Хелен, Элизабет, приношу свои извинения.
– Бетелл, даже я плохо слышу, – произнес лорд Лоу.
Скрипнув зубами, Абигайл повторила сказанное.
– Громче, Бетелл. Громче, – потребовала леди Грин. – Ваши оскорбления вчера слышали многие, так пусть и извинения все услышат.
Залившись краской, Абигайл произнесла слова извинений.
– Вы вчера жаловались на неприятный запах, – продолжил ректор. – Хочу показать вам, что это такое. Вы назначаетесь на отработки в конюшни – убирать навоз и ухаживать за лошадьми. На месяц.
– Что?! – ахнула Бетелл, в неверии глядя на ректора, но тот был суров.
– Умейте отвечать за свои поступки. Если вас что-то не устраивает, мы не задерживаем вас в стенах школы.
Он ждал, но возражений не последовало. С дрожащими губами Абигайл склонила голову.
– Теперь относительно вас, Килей. Вы недавно к нам перевелись. Может, в провинции и принято выяснять разногласия на кулаках, но в стенах школы делать это неприемлемо. Такое поведение недостойно ученицы Мимамо, да и просто воспитанной леди. Так как вам уже назначили отработку на
