Аура тем временем стояла рядом с Лисандром, исполненная нетерпения, и изо всех старалась не думать о Джиллиане и Джиане и не терять времени зря, сочиняя несбыточные планы освобождения Сильветты. Лисандр скоро потребует от нее доказательств, а у нее нет ничего, кроме отчаянной надежды. Он тем временем отдал новые указания, и в конце концов фигуру прислонили к задней стене холла. Ее обрубленные руки тянулись теперь в холл на высоте человеческого роста. Здесь, внизу, фигура выглядела еще более жуткой. Торс заканчивался чуть ниже живота, но и так фигура была выше здоровенных телохранителей. Руки были в свое время, очевидно, вдвое длиннее и своей темной поверхностью напоминали Ауре гигантские паучьи лапы.
Вблизи было видно, что дерево изъедено жучками. Многие участки, похоже, выгнили еще на море – повсюду зияли глубокие раны. Были тут и зарубки от ножей или сабель – особенно на обнаженных грудях. Но самое сильное впечатление производило скуластое лицо, которое даже без глаз казалось строгим и высокомерным.
Широкая борозда, проходившая горизонтально по переносице пониже лба, была, очевидно, выпилена очень поспешно. Тот, кто так варварски ослепил фигуру, использовал грубый напильник. Позже кто-то пытался намалевать сверху новые глаза. Но краска сошла – лишь остатки кое-где прочно въелись в шероховатую поверхность и позволяли угадать былой рисунок.
Лисандр сделал правильные выводы:
– Ты думаешь, все дело в глазах?
Аура кивнула:
– Глаза – окна в душу человека, и Сузанне, видимо, потребовалось их удалить, чтобы запереть Идуну в этой фигуре. Я не специалист по этим делам, но целая прорва языческих заклятий и ритуалов работает с глазами и способностью заглядывать в другие миры или на другие уровни существования. – Говоря это и показывая рукой на фигуру, она случайно взглянула на собственные ногти.
– А кто тогда снова нарисовал ей глаза? – спросил Лисандр.
– Ах ты черт! – прошептала Аура.
Он подозрительно взглянул на нее:
– Что такое?
– Сколько человек сторожит сейчас Софию? – обратилась Аура к Бафору.
Лакей Лисандра неуверенно перевел глаза с нее на своего хозяина и пожал плечами.
– Один. Но мы связали ее с ног до головы, она пальцем не может пошевелить.
Аура укоризненно поглядела на Лисандра:
– И где ты берешь таких идиотов?
Бафор хотел возмутиться, но Лисандр перебил его гневным рыком:
– У нее коронный номер – «освобождение от пут», чтоб вам провалиться!
Хорьколицый стал белее мела и хотел уже бежать к пленнице, но тут от перил на втором этаже раздался звонкий девичий смех. Все глаза обратились вверх – и да, она стояла там, обнаженная, как на сцене своего варьете, покрытая десятками вытатуированных глаз.
На вытянутой левой руке она держала что-то над перилами и теперь выпустила прямо над носовой фигурой. Предмет с глухим стуком ударился о деревянное лицо и свалился с него, оставив на выскобленных глазах полосу свежей крови. Отрезанная голова приставленного к Софии часового прокатилась между вытянутыми руками фигуры и остановилась у ног Ауры и Лисандра.
Кровь убитого блестела в свете люстры на теле Софии и на лице деревянной статуи. Правой рукой бессмертная держала что-то за спиной, как бы готовя новый сюрприз для зрителей в холле.
Телохранители встали перед Лисандром, а Бафор отдал приказ своим людям. Они с готовностью бросились вверх по лестнице, чтобы схватить молодую женщину на галерее. Не успели они пробежать и половину ступеней, как София достала руку из-за спины. В ней был пистолет, который она, очевидно, вытащила у своего сторожа.
– Она не только… – крикнула Аура, но два выстрела уже прогремели. Каждый попал точно в голову взбегавшим по лестнице. Первый громила упал навзничь и съехал на спине вниз по ступеням, другого перебросило через перила.
– …освобождается от пут, – закончила Аура. – У нее в программе еще трюковая стрельба.
– Стоять! – скомандовала София.
Телохранители прикрыли Лисандра своими телами, но встречный огонь пока не открывали. «Интересно, – подумала Аура, – как далеко заходит их готовность пожертвовать жизнью ради хозяина».
– София! – крикнула она, запрокидывая голову. – А с остальными что?
– У меня не было времени их освобождать. А то бы я упустила твое расследование про Сузанну. Молодец, ты многое поняла правильно. Она и вправду привезла вечерницу в Прагу в носовой фигуре. И пока Сузанна была жива, Идуна в ней и оставалась.
– Пока кто-то не нарисовал фигуре новые глаза и тем самым разрушил чары и освободил геспериду, – докончила Аура. – Верно?
Лисандр укоризненно взглянул на нее. Аура покачала головой:
– Я этого не знала. До меня только сейчас вдруг дошло, кто тут мастер рисовать глаза.
София улыбнулась ей:
– И верно, и неверно. Я ее и в самом деле извлекла из этой фигуры, и для этого мне пришлось разрушить чары, наложенные Сузанной. Но я ее не освободила. Совсем наоборот. Идуна молила дать ей новое тело, как у человека, – и я ей его дала.
– Она… в тебе? – выдохнул Лисандр.
София холодно рассмеялась:
– Ты держишь меня за дуру, старик? Похожа я на человека, который по доброй воле делит с другими что-нибудь, кроме постели?
Аура заметила, как телохранители обменялись быстрым взглядом. «Если вы на нее нападете, мы все покойники», – подумала она и собиралась уже сказать это вслух, как вдруг у нее за спиной задребезжало стекло. Она совсем забыла о часовых перед дверью. Видимо, один из них наблюдал с улицы, что происходит в холле, и теперь стрелял через окно вверх по галерее.
Первая пуля задела правое плечо Софии, вторая попала точно в руку, державшую пистолет. Бессмертная сердито вскрикнула, оружие, выпав из ее пальцев, стукнулось о перила и упало вниз. В ту же минуту телохранители пришли в движение.
– Держите ее! – хрипел Лисандр им вслед, пока они бежали по ступеням.
Аура встала рядом с ним:
– Не стоит этого делать.
София отпрянула назад – и снизу ее стало не видно. Когда те двое добегут доверху, ее там давно уже не будет. Кроме Анатолия Долохова – а он-то, кстати, куда подевался? – никто, наверное, не знал это здание лучше, чем София. Эти ребята в жизни ее не найдут, пока она сама этого не захочет. Но они все же скрылись в одном из коридоров наверху.
Окно за спиной у Ауры вылетело целиком. Те двое, что охраняли вход во дворец, стояли теперь в холле.
Лисандр в ярости поднял палку и ударил по вытянутой руке носовой фигуры. Полетели щепки.
– О ком она говорила? – прохрипел он. – В чьем теле скрывается эта чертова тварь?
– От Софии твои молодчики этого не узнают, – сказала Аура. – Но я,
