Она выдернула у него свою ручку, вся смущенная и оконфуженная. Инстинктивно поправив ожерелье, обратно в сумку, она быстро перевязала его и ушла.

От размышлений его отвлек подсевший рядом человек. Геральт догадался, что это Ульве.

— Вильфред с тобой уже говорил, да? Ко мне послал, — сказал он, дергая лицом. Что-то Геральту подсказывало, как его здесь кличут, и не зря, ибо Ульве сразу же представился.

— Я раньше-то занимался колдунством. В друиды хотел податься. С духами любил общаться, живыми, мертвыми…

— Живыми?! — Удивился Геральт.

— А тут нечему удивляться, ведьмак, — возразил Ульве Безумный. — Душа, она-то не токмо после смерти появляется. Вот спит человек, а его дух, бух, из тела вылазит, и бродит по свету.

— Умно.

— То-то же. Так вот, я однажды наворожил, себе, да так, что ума-то и лишился. Но не будем о печальном, тебе надо о том чудище узнать, я прав?

Геральт молча кивнул.

— О-ох, ну тогда садись и слушай, это тебе, быть может, и пригодиться, раз уж даже Вильфред прислал тебя ко мне.

Геральт сел поудобней, а Ульве тем временем начал свой рассказ про Рогвальда Черного.

— Ну, вот так оно и закончилось. А, ты, знаешь ли, лучше наведайся к друидам, они-то побольше всякого такого знают. Они подскажут.

— Спасибо, — Геральт встал и направился в свою комнату.

В комнате ему залили бадью и принесли сытный ужин, состоящий из рыбного супа, пирожков с ягодами, груш и яблок, и вкусной медовухи. Он быстро искупался и охотно принялся за ужин. Проверив оружие и осмотрев броню, он лег спать, перед сном подумав о том, что следует найти хорошего бронника и кузнеца.

К друидам он поехал на рассвете. Он знал, что те начинают свою службу рано и потому не слишком беспокоился о том, что его ранний визит кого-то разбудит. День обещал быть хорошим. Солнце светило ясно, и было даже относительно тепло.

У Геральта почему-то было хорошее настроение, да и Плотва, кажется, его тоже разделяла.

— Хорошо спалось тебе, Плотвичка? — спросил он, весело потрепав лошадь за гривку.

Плотва ответила радостным ржанием, немножко взметнув головой.

Добравшись до рощи, он увидел Мышовура, который сидел на коленях перед дубом. Рядом с ним был еще один друид. Они молились. Геральт подошел и стал сзади, не решившись их прерывать.

— О, Геральт, — воскликнул Мышовур, когда закончил молиться, — рад тебя видеть.

— Как поживаешь, Мышовур? — спросил он, похлопывая друга по плечам.

Второй друид тоже встал, и внимательно смотрел на Геральта. От этого взгляда ведьмаку стало не по себе, однако он этого не выдал.

— Да вот, все тут как обычно, — радостно ответил Мышовур и оглянулся на второго друида. — Это Миккель.

Геральт пожал ему руку. Касание Миккеля было легким почти невесомым. Старик явно доживал свои последние дни, хотя держался стойко.

— Есть кое-что, о чем я бы хотел с тобой поговорить, Мышовур, — сразу перешел к делу ведьмак, избегая нелюбимых фамильярностей, — наедине.

— Касательно Йеннифер? Знай, Геральт, я всегда приду на помощь и тебе и ей, но только если буду знать, что это действительно серьезное дело, а мне даже не объяснили…

— Не о том я, — сухо отрезал Геральт. — У меня заказ. И есть кое-какие подозрения. Вообщем, ты когда-нибудь слышал о Рогвальде Черном?

Мышовур помолчал минуту, нахмурился, задумался. Глаза Миккеля загорелись интересом.

— Да, слышал, — протянул Мышовур, — в основном россказни людей. Не самые приятные. Но я думаю, кое-что да найдется в наших записях.

— Если ты позволишь, Мышовур, — неожиданно встрял друид, — и ты, ведьмак, я помогу. У меня, кажется, есть кое-что.

Геральт скрестил руки на груди. Лицо его ничего не выражало. Мышовур же удивленно взглянул на старика.

— Что ж, пожалуй, — согласился Мышовур, — а я пока займусь своими делами. Геральт?

— Ведите.

Геральт слегка наклонился, проходя в небольшую землянку, чтобы не удариться головой. Жилье друида было сырым и темным. Горели лишь несколько свечей, и этого было явно недостаточно.

Геральт ожидал, что Миккель станет шариться в книгах в поисках каких-то сведений, но тот к его удивлению сел за стол, предложив сделать Геральту то же самое.

— Видишь ли, ведьмак, — начал он, тяжело вздохнув, — в том, что ты здесь есть доля и моей вины.

Геральт удивленно приподнял брови, но прерывать не стал.

— Это случилось с-месяц назад. Я шел по лесу, ворожба предсказала мне встречу там, какую я тогда еще не знал. Я обратился за подсказкой к Лешему, и тогда в стае заметил огромного волка. Черного полностью. Потом через несколько дней ко мне явилася русалка, сирена то есть.

— И ты превратил ее в человека, — докончил ведьмак.

Миккель дернулся, глаза его расширились от испуга, а бледное доселе лицо стало еще белее.

— Как… неужто ты убил ее? Пожалуйста, не молчи и не издевайся надо мною, ведьмак!

— Нет. Встретил ее, когда она блуждала вокруг гор. Мой медальон задрожал еще за одно стае. Видимо, тогда хоть физические изменения и прошли, аура, окружавшая ее, да и атрибут сирены, имели сильное магическое поле. Я ожидал увидеть чудище, а встретил девушку с лошадью на полянке. Однако медальон с ума стал сходить.

Поначалу, я думал, что то брукса иль альп, но с птицами она не общалась и не пела. Она никак себя не выдавала, и уже решил, что медальон сломан. Но я посмотрел на ее руку. Заметил лишние складки кожи между пальцами, а еще жемчуг. Тогда-то все и стало на свои места. Она сейчас в Бландаре, в безопасности. Относительной.

— Знаю, — тяжело ответил друид. — Что ж, коль мы все уразумели друг для друга, я расскажу, что мне удалось узнать о Рогвальде. Тебе известна общая легенда, и чем она заканчивается?

Ведьмак кивнул.

— Ну что ж, — вздохнул Миккель. — Рогвальд, а точнее Севрин, был сыном простого скелиггского рыбака и крестьянки. Мальчик мало чем отличался от своих сверстников со своими мечтами о воинской славе и благородных подвигах. Однако, его судьба совсем не соответствовала его мечтам, но об этом даже не догадывался. А судьба, и не давала о себе знать, до одного случая.

Однажды к ним в деревню пожаловала группа скоморохов, и главным выступлением, было пророчество ведьмы. Во всех деревнях люди ждали их приезда. Каждый раз, ведьма выбирала нескольких из толпы, и звала в свой шатер. И Севрин стал одним из них.

Ведьма, старая и сморщенная, поредевшие седые волосы, были так длинны, что безжизненно лежали на