На следующее утро, уже в восемь часов, включив освещение, начали загонять погрузчик в кузов вездехода. К одиннадцати часам дня мы всё перевезли и начали работать. Въезд в седьмой ангар копали по старой схеме, к воротам одиннадцатого ангара Коля с Валерой пробивали вручную вертикальный шурф. Так работали до наступления темноты, потом снежные шахтёры присоединились к нам. Как часто бывало, мы опять всего не предусмотрели и взяли только один бензогенератор. Соответственно, могли освещать работы только на одном объекте. Чтобы не простаивать, ребята начали копать шурф и к воротам седьмого ангара.

Так вкалывали опять до десяти часов вечера, затем направились в бытовку, где быстро поужинали и моментально уснули. Уже никто не обращал внимания на духоту в нашей «спальне». Утром встали рано и опять, все вместе, при включенных прожекторах, убирали снег у седьмого ангара. Только в одиннадцать часов, после очередного обогрева, когда стало совсем светло, Коля с Валерой вернулись к одиннадцатому ангару, чтобы продолжить рыть, уже ставший похожим на шахту, шурф.

Часов в шесть вечера, когда ребята опять присоединились к нам, мы дочистили въезд до ворот и смогли, наконец, попасть в седьмой ангар. Как и в предыдущем боксе, провели туда освещение, чтобы уже сегодня его обследовать и определить, нужно ли нам пробивать более широкий въезд, или завтра можно будет перевозить погрузчик к другому ангару. Мы прорывали, можно сказать, траншею, шириной в полтора метра – именно таков был размер ковша у нашего погрузчика. Если же внутри обнаружим нужную нам технику, то придётся ширину выезда увеличивать не менее чем в два раза.

Обследовать, что находится в седьмом ангаре, направились все и, несмотря на проведённое туда освещение, захватили с собой аккумуляторные фонари, чтобы оглядеть все закоулки. Хотя Саша и надеялся, что командование забудет о медицинских транспортёрах и маленьких эвакуаторах, но их там не оказалось. Из вездеходно-болотоходной техники был только, в единственном экземпляре, модульный гусеничный транспортёр – ТТМ-4901, с большой кабиной и широкими гусеницами – в принципе то, что нам и нужно, но техника была не на ходу, а именно – с разобранным двигателем. По-видимому, машину не смогли завести, начали ремонтировать, но так и не закончили до наступления холодов.

Николай долго обследовал многострадальный транспортёр и, наконец, вынес вердикт:

– Двигатель обычный, камазовский, дизель 740.14, отремонтировать его я берусь дня за четыре. И если здесь не найдём нужных запчастей, придётся разбирать какой-нибудь из наших «КамАЗов», тогда ремонт затянется на время его откопки и разборки.

Флюр незамедлительно парировал:

– Мужик! Ты только этот вездеход и видишь… оглядись – вон, там, в конце ангара, стоят два новеньких «КамАЗа», ещё в заводской смазке.

Коля, мгновенно соскочив с вездехода, побежал осматривать дальний конец ангара и вскоре, очень весёлый, с совершенно счастливой физиономией возвратился, возбуждённо крича:

– Движки там точно такие же! И что тогда, вообще, нам мудрить с ремонтом, надо взять и перекинуть двигатель с одного из них – и никаких проблем! Тем более в ангаре стоит автопогрузчик со стрелой и крюком.

После обследования Колей двигателя и обсуждения перспектив его замены мы облазили весь этот транспортер и остались, очень довольны им. Единственный минус – будка на модульном прицепе была не очень тёплая, зато большая. В длину она была около пяти метров; там стояли четыре медицинские койки, и предусматривалась дополнительная возможность сделать их двухъярусными. Также в будке было полно всякой медицинской аппаратуры. Но больше всего нам понравились гусеницы этого транспортёра – металлические, с эластичными уширителями. По техпаспорту, который лежал в кабине, давление машины на грунт было всего 0,16 кг/см², максимальная скорость 48 километров в час, грузоподъемность до двух с половиной тонн. В первом модуле могло комфортно разместиться шесть человек. Транспортёр можно было использовать и без прицепа.

Ещё мы в этом ангаре нашли большую надувную палатку, из тех, которые часто используются в мобильных госпиталях. В принципе, после нашей последней неудачи в предыдущем боксе, мы были очень довольны нынешним результатом. Нам повезло, теперь у нас была хотя бы одна единица техники, способная передвигаться по снегу. Правда, транспортёр был слишком велик. С другой стороны, можно было много чего на нём перевезти, а не очень большую паспортную грузоподъемность, по общему мнению, можно было увеличить раза в два – снег везде стал намного плотнее и спокойно должен выдержать теперь даже сильно нагруженный транспорт, а для перевозки угля можно и срезать будку с модульного прицепа.

Единственный большой минус был в том, что нужно было ремонтировать машину, а с другой стороны, если бы не это обстоятельство, вряд ли бы она нам вообще досталась. Так что по большому счёту – деваться некуда, поэтому договорились, что с завтрашнего дня Коля с Флюром, как самые понимающие в технике, будут заниматься исключительно ремонтом этого транспортёра, а остальные продолжат расширять въезд в бокс. При этом я перехожу на управление снегоходом, Валера помогает мне разгружать сани, а работать на погрузчике останется Саша.

Потом мы пошли отсыпаться после такой бурной рабочей смены. На следующий день приступили к работе только около десяти утра, когда уже совсем рассвело. Тогда-то Коля и решил, что проще перекинуть новый двигатель с «КамАЗа», чем ремонтировать бэушный, и нам пришлось прилично повозиться с расконсервацией «КамАЗов», ведь нужно было их завести, чтобы определить, какой двигатель будем переставлять на ТТМ. Бодяга была ещё та, учитывая, что в двигатели «КамАЗов» пришлось заливать все виды технических жидкостей. Вскоре после этого автомобили завели, и Коля теперь метался от одного к другому и внимательно вслушивался в их рёв. Наконец он застыл у одного из «КамАЗов» и произнёс:

– Надо же! Давно такого не слышал! Как двигатель работает – ровно, чисто.

Я понял – выбор сделан, и теперь моя работа подсобником здесь больше не нужна. Пора было меняться местами с Флюром, который мог оказать Николаю более квалифицированную помощь, не то что я – подай, принеси. И я направился прочь из бокса, чтобы сменить Флюра за управлением снегохода.

Проезд мы расширили в два раза и успели это сделать за один день, правда, работали опять до десяти часов вечера. За это время Коля с Флюром всё подготовили для снятия обоих двигателей и уже собирались ставить новый движок на транспортёр. Мы же собирались завтра перевезти погрузчик к одиннадцатому ангару и начать рыть въезд в него.

Хотя встали в восемь часов, на работу вышли только в девять – много времени отнимало приготовление завтрака. Пока грузили и перевозили погрузчик, стало совсем светло. После небольшого перекура приступили к рытью въезда в одиннадцатый