— Теперь они точно расхотят, — задумчиво сказал Рокэ, глядя куда-то между близнецов в сторону камина. Сидевший рядом Марсель невольно поёжился: ничего хорошего этот взгляд не сулил, потому что в нём явно отражалась какая-то мысль.
— И что ты предлагаешь? — сощурился Лионель, которому пауза тоже не понравилась. — Было бы неплохо, если б Окделла никто не взял и он преспокойно вернулся в свой Надор.
— Было бы неплохо, — согласился Рокэ и, легко поднявшись, долил всем вина. Слишком быстро согласился и слишком щедро долил, и Марселю почему-то вспомнилась та премилая пьянка, когда на него шутки ради нахлобучили мундир. Надо пить осторожнее. Но как же хочется после тяжёлого дня и пушек! — С другой стороны, я в корне не согласен с кардиналом: нежелательные элементы стоит держать у себя под крылышком, а не отсылать туда, где они вольны делать, что хотят.
— Вы же не собираетесь его брать? — сначала оно сорвалось с языка, а потом Валме пожалел, но было уже поздно.
— Ну что вы, Марсель. В моём положении это неразумно, — светским тоном заявил Алва, имея в виду то ли тот факт, что он самолично прикончил батюшку обсуждаемого унара, то ли должность, то ли Леворукий знает что. — А вот с вашей стороны было бы очень мило меня заменить. Или любого другого из Лучших Людей, который также не сможет взять оруженосца.
— Да что вы говорите, — нервно хихикнул виконт и сделал большой глоток для храбрости. — А я не могу оказать вам и Талигу какую-нибудь другую услугу, не менее важную?
— Мы с Талигом не переживём, — заверил его Рокэ, глядя прямо в глаза. Марсель пожал плечами, отхлебнул ещё, поморгал на всякий случай. Ничего не изменилось. Смотрит. Наверняка маршал пьян, как Изначальная тварь, но когда ему это мешало! — Или, капитан Валме, вы хотите сказать, что это слишком трудно?
— Это неразумно, — вернул шпильку Марсель, которому в этот момент придавало храбрости исключительно кэналлийское. — На кой ляд мне оруженосец?
— Рокэ, в самом деле, — начал было Эмиль, но его проигнорировали:
— Впрочем, если вам слабо взять сына убитого мною мятежника, которого рекомендовали выслать из столицы…
— Рокэ, а меня-то за это не вышлют?! — не выдержал Марсель. Нет, Алва закусил удила, но он тоже просто так не сдастся!
— Только через мой труп, — пообещал маршал.
А вот это уже интересно.
— То есть, вы покровительствуете, — вкрадчиво протянул виконт. — И если я сделаю, гм, это…
— Если вы, разумеется, не струсите пойти против кардинала, — любезно напомнил Рокэ.
— Допустим, я соглашаюсь и называю герцога Окделла… А если мы с вами всё-таки допились до ызаргов и на самом деле оруженосец мне не полагается?
— То, что не полагается, всегда можно положить, — подмигнул Алва. Воистину, в этой комнате пить меньше надо всем, но сегодня Первый маршал Талига превзошёл весь Талиг. — Хватит «если», дорогой виконт. Вы хотели стать военным — вы им стали, вашему образу недостаёт лишь оруженосца. А уж какого…
Где-то здесь Эмиль засмеялся так, что едва не выронил бокал, и Марсель окончательно пришёл в себя, а именно — махнул рукой на предрассудки. Подумаешь, Окделл. Подумаешь, оруженосец… Это должно быть весело. Если Рокэ заблажило его проверить таким образом — пусть хоть упроверяется! И вообще, на площади выяснится, что какой-нибудь Ги Ариго прослушал слова кардинала и готов оторвать юного Ричарда с руками и ногами.
И всё равно Марселя преследовало ощущение, словно он заключил сделку с Леворуким.
========== 1. ==========
Горны трубили, барабаны грохотали, унары чтили и ожидали на площади, а Марсель с каждым словом герольда постепенно осознавал, на что идёт. Вернее, он пока не идёт, он вообще сидит, а герцог Окделл — стоит, причём внизу, но это ровным счётом ничего не значит. Через несколько минут станет ясно, что все имеющиеся в наличии Люди Чести позорно струсили и разобрали «безопасных» оруженосцев, и виконту Валме ничего не останется, кроме как повергнуть всю Олларию в культурный шок… Хотелось бы знать, что ему за это будет! А ничего не будет, потому что он свалит всё на Алву, у них и свидетели есть, между прочим.
— Двадцать доблестных дворян предлагают свою жизнь, честь и шпагу тем, на чьих плечах держится королевство, — вещал герольд. — Кто из Лучших Людей Талига изберёт их в оруженосцы?
Избирайте на здоровье, господа хорошие! Марсель не удержался и повертел головой, с любопытством глядя на соседствующих вельмож. Нет, ни у кого на лице не написано «я беру Окделла», а жаль. Зато его самого едва не снесло с места громовым голосом командора Бергмарк, который просил за братьев Катершванц.
Первая надежда на спасение подло предала: комендант взял Эстебана Сабве. К Леворукому Эстебана Сабве, а вот Килеан мог бы и Окделла подобрать. Чтобы не нервничать и не выглядеть глупо в собственных же глазах, виконт поискал глазами Ворона, надеясь, что вид Первого маршала придаст ему уверенности в себе. Первый маршал отыскался и соизволил подмигнуть, чем только усугубил ситуацию.
— Я, Ги, граф Ариго, — послышалось совсем рядом, — прошу и выбираю благородного…
Ричарда, герцога Окделла! Ну же, давай! Тебе жалко, что ли?
— …Эдварда Феншо.
Марсель прикрыл глаза и подобрал все возможные неприличные рифмы к словам «Ги», «Ариго», «Эдвард» и «Феншо». В тот же вечер после Высокого Совета они вчетвером наспех набросали список, кто может взять Окделла, а кто не может. Как раз на Ариго список и кончался.
А приключения — начинались, подумал Марсель, глядя, как оруженосцев разбирают, будто горячие булочки с прилавка. Молодым людям было запрещено задирать головы и пялиться на Лучших Людей, зато Лучшие Люди обладали шикарным обзором на макушки фабиановцев.
Наверное, Ричард сейчас чувствует себя примерно так же, только он ничего не может сделать, а виконт Валме — может. Марсель ждал до последнего, но, похоже, никто не захотел стать героем этого дня!
Что ж, пообещал — делай, даже если пообещал несусветную глупость. Перед тем как сделать глупость, Марсель ещё раз посмотрел на Рокэ. Он надеялся увидеть угрызения совести, но выражение лица Первого маршала
