— Это долгая история, — наконец нашёлся лейтенант, явно чувствуя себя не в своей тарелке. — А мы скоро отплываем. К сожалению, не успели с основной эскадрой сэра Дрейка, но…
— Уверен, у вас долгая и богатая история, лейтенант, — заверил его Марсель. Разумеется, специально… — А что случилось? Снова в путь за добычей?
— Нет, совсем другое, — вскинув голову, не без гордости отозвался Ричард. — Вы знаете, сколько отсюда плыть до испанских берегов?
— Откуда? — простодушно воскликнул Валме. Луиджи хмыкнул про себя: ну как — откуда, ты же сам это и рассчитал. — Я же глупый торговец, не понимаю этих ваших… морских узлов…
— О нет, я уверен, вы очень умный человек, — пылко заверил Окделл. — Дело в том, что несколько дней назад сэр Дрейк отправился в Кадис… Мы… Королева узнала, что испанцы планируют атаковать первыми, и сэр Дрейк вышел первым, потому что сейчас они не ждут!
У Джильди упало сердце — вот тебе и поговорили. Теперь ясно, куда ушли все корабли. Кадис, хороший, светлый Кадис остался без защиты — все морские силы Испании сейчас сосредоточены на Армаде, но такими темпами её могут и не достроить. Рассказывая вкратце о встречах с королём, Рокэ упоминал, что предупреждал его… Манёвр Дрейка был бы не таким неожиданным, слушай король Филипп своих вассалов. Иногда слушал. Иногда нет… Что же будет?!
— Какая прелесть! — воскликнул Марсель, и лейтенанта заметно передёрнуло. — Я, конечно, не испанец, но даже жаль, даже жаль!.. И что же, хотите разгромить испанскую флотилию?
— Хотим, — уже тише подтвердил Окделл. — Война есть война… Не стоит забывать, кто твои настоящие враги.
— Воистину, — вполголоса протянул Валме. Потянуло прохладой. Луиджи уже не смотрел на ребёнка, но примерно представлял его лицо. Господи, кто бы мог подумать, что этот весёлый парень виконт умеет так изящно… издеваться. — Враги, они такие. Выскочат из-за угла — а ты и не заметишь! Или, того хуже, со спины.
Эта игра одновременно пугала и восхищала. Восхищала бы без вопросов, не задайся Луиджи вопросом — какой из двух виконтов настоящий. Нет, к чёрту сомнения, Марсель — это Марсель, и он свой, а эта пытка предназначена только для маленького предателя… Почему тогда так холодно?!
— Значит, планируете нанести испанцам неожиданный удар в спину, — задумчиво повторил Валме. — А знаете, это должно сработать! Не буду лгать, лейтенант, я далёк от вашего морского мира… — Далёк он, как же! Кто здесь ради моря бросил всё? — И с испанцами мне доводилось сотрудничать… Но эффект неожиданности восхитителен, просто восхитителен!
— Я очень рад, как и вся великая Англия, — с усилием ответил Окделл, но вежливая улыбка трещала по швам. — Сотрудничать? Вы торговали?..
— Торговали, — с удовольствием подхватил Марсель, и останавливать его было некому: — Знаете, сейчас опасно путешествовать без охраны, даже если ты простой торговец. Я бывал на разных кораблях… Все эти неожиданные шторма, неконтролируемые пираты, религиозные войны… Как вспомню — дрожь берёт!
— В порту вы в полной безопасности, — рассеянно сказал ребёнок, думая явно о чём-то далёком и поддерживая разговор чисто механически. Луиджи успел угадать, что это он зря: — И с какого же судна вы сошли?
Разумеется, никакую «Славу короля Филиппа» Марсель и не планировал упоминать.
— О, — вскинул брови он, — мы с «Сан-Октавии». Быть может, вы слышали историю. Или даже видели нас в подзорную трубу?
Луиджи никогда не думал, что в порту в разгар дня может быть так тихо. Просто вокруг них остановилось то ли время, то ли сама жизнь. Ричард не шевелился и не дышал, его даже стало жалко; себя Джильди не видел, но видел Марселя, и Марсель не улыбался и не хлопал глазами, изображая святую простоту и невинную глупость — пользуясь всеобщим замешательством, он прямо, холодно и испытующе смотрел на лейтенанта Окделла.
Через пару долгих секунд тишина лопнула — звонко и беззаботно рассмеявшись, виконт похлопал англичанина по плечу:
— Да не переживайте, уж я-то точно не в обиде!.. Сказал же — торгую, корабли эти меняю, как перчатки… Тем более, нас выручила милая колония. Хотя, вынужден признать, гореть было неприятно.
— Вы лжёте! — Ричард вскочил, потом быстро сел обратно и, пытаясь взять себя в руки, пробормотал: — Я вас не пом… вы не испанец, сударь. И…
Почувствовав внимание, Луиджи что-то брякнул по-итальянски и отвернулся.
— Я не испанец, вы правы, — благодушно заявил Валме и распростёрся на скамье, любуясь морем и кораблями. Если бы Луиджи не видел его без этого дурацкого камзола, невесть откуда снова взявшегося, решил бы, что виконт всё ещё весит по-прежнему. — Ну что ж, рады были познакомиться… думаю, мой молчаливый друг тоже в восторге от нашей встречи, дорогой лейтенант!
Вот вернёмся на «Славу», ты у меня получишь, мрачно подумал Джильди. Не давая никому опомниться, Марсель поднялся и как будто заспешил. Теперь это не устраивало Окделла — терзаемый всеми эмоциями, какие только могли поместиться на его лице, ребёнок воскликнул:
— Простите, ходит один слух насчёт… насчёт пожара. Вы не замечали ничего странного?
Он что, не знает про отравленный воздух?! Луиджи не поверил, а потом понял, что парнишке сейчас вообще не до вранья — он правда не имел понятия и считал это слухом.
— Ах да, отрава, — равнодушно пожал плечами Марсель, не один день убивавшийся по яду и сгрызший все ногти, пока они готовили отвар из тёртых листьев. — Было дело. Что ж, все мы когда-нибудь умрём… Да и, как вы верно сказали, лейтенант — война есть война!
— Вы хотите сказать, что кто-то умер? — вполголоса переспросил Окделл.
Никогда ещё привычные жесты не выглядели так жутко: виконт без комментариев развёл руками, то ли подтверждая очевидное, то ли попросту прощаясь, и отправился в сторону дороги.
Если бы кто-то спросил Луиджи, что его так накрыло, боцман бы вряд ли смог ответить. Просто какая-то маленькая часть сознания завопила, что месть местью, но есть же какие-то границы.
