Наконец, дверь скрипнула, выпуская Рениту:
— Все не так плохо! Лежать, правильно питаться, ничем не расстраиваться. И никаких мечей. И копий, — прибавила она с угрозой в голосе.
Кэм обернулся к Дарию:
— Завтра можешь ее навестить. И через двери зайти.
— Да, кстати, — вмешался Волк. — Как ты вообще тут оказался?! Мимо моего носа?! Тебя же не было!
— Да, и у меня вопрос тот же, — спохватился Кэм. — Ренита, можешь еще чуть с Гайей побыть? Нам интересно, как он умудрился сюда влезть.
Ренита радостно кивнула и вернулась в спальню.
— Показывай, — обернулся Кэм. — Я этот дом, естественно, с детства не помню, маму выжили отсюда со мной еще в пеленках, но за несколько дней успел все обследовать. И в первую очередь, сами понимаете, ребята, с какой точки зрения… Так вот! В окна влезь невозможно. А в спальню вообще только в крылатых сандалиях Меркурия.
— Могу и показать, — пожал плечами Дарий.
Они вышли во двор и завернули за угол фасада, где дом боковой стеной выходил на срез холма, превращавший эту сторону в неприступную крепость.
Волк и Кэм переглянулись. Волк присвистнул:
— Далеко пойдешь, парень… — в голосе опытного воина чувствовалось уважение.
Они все были обучены штурмовать крепости и пробираться горными тропами, но для этого использовались и приспособленные для этого кинжалы, и веревки. Кэм сам с Гаей и другими ребятами взобрался на маяк, но они шли босые, полуобнаженные и с двумя кинжалами каждый, которыми цеплялись за щели в камнях, а после многие залечивали сорванные ногти и ободранные тела. Но Дарий влез в обычной повседневной одежде преторианца, и не оставил на стене лоскуты кожи и туники.
Кэм рассмеялся и шутливо плнул кулаком в плечо Дария:
— Точно с отчаяния. Ладно, завтра приходи нормально, в дверь. А сейчас загляни к ней ненадолго, успокой, что жив.
Дарий обрадованно исчез, столкнувшись в дверях спальни с Ренитой.
Волк уже не стал возвращаться в дом, вскочил на ждущего его у крыльца коня:
— Ладно, привет всем, а меня служба ждет.
Волк умчался.
Ренита услышала стук копыт, и вскинула испуганные глаза на Дария:
— Кэмиллус ускакал на службу? Вызвали таки? А я? Мне ребенка кормить! — она в отчаянии заломила руки.
— Спокойно, — придержал ее за плечо Дарий. — Ты, кстати, похорошела с тем пор, когда я тебя видел крайний раз. Материнство тебе к лицу. Погоди. Попрощаюсь с Гайей и отвезу.
— А она одна останется?
— Это не Кэм, это Волк уехал скорей всего.
— Волк? А он тоже тут был?
— А ты не знала?
— Впрочем, что мне до него, — отмахнулась Ренита. — Давай, загляни к Гайе, но ненадолго и не наговори ей лишнего.
Дарий скрылся в спальне, и вскоре вышел оттуда с легкой улыбкой на лице и расправленными плечами:
— Ренита, давай я тебя все же сам отвезу, — предложил Дарий. — А Кэм побудет с Гайей.
Ренита согласилась неожиданно легко, но, оказавшись вместе с Дарием на коне Кэма, не удержалась и стала его отчитывать, как мальчишку.
Дарий не стал с ней спорить — во-первых, во многом Ренита была права, да он и сам это знал; а во-вторых, научился с ней справляться, трижды полежав в госпитале на ее попечении. Он был благодарен Рените, что и плечо, и рука сохранила привычную силу и гибкость, а живот не отзывается резкой болью на каждое движение. Как это было попервоначалу.
Подъехав к дому Гайи, он соскочил с коня и хотел уже снять Рениту, как на крыльце показался Таранис. С туго заплетенной сзади косой и в домашней тунике, открывающей одно плечо, он показался Дарию не таким суровым воином, как считали его в когорте. Недавно пришедшие воины и вовсе побаивались Тараниса, наслушавшись рассказов товарищей о мастерски проведенных им допросах.
— Держи свое сокровище! — улыбнулся другу Дарий, и сам вдруг понял, что улыбается.
Таранис подхватил Рениту на руки:
— Мы все без тебя соскучились. Малышка уже крутит ротиком и ворочается в пеленках. Так что ты вовремя. Идем скорее, и по дороге расскажи мне, как там Гайя, — он обернулся к Дарию. — Зайдешь? Мы тебе всегда рады! А ребенок не помеха, моя дочь на редкость спокойная и дружелюбная.
— Ну ты даешь! — тут уже искренне рассмеялся дарий. — Ей три дня хоть есть? И когда это она успела проявить дружелюбие?
— Мне видней, — открыто улыбнулся Таранис, щурясь на внезапно проглянувшее солнце.
— А как назвали?
— Пока никак. Думаем, — развел руками Таранис.
— Наверное, тоже сложно имя выбрать, как и Рагнару с Юлией. Чтоб ничьих предков не обидеть.
— Похоже на то, — согласился Таранис, они пожали друг другу руки, обнялись. И Дарий ускакал в лагерь.
* * *Гайя после всех волнений и встреч заснула спокойным сном — она была уверена, что Дарий найдет в себе силы вернуться к нормальной жизни, хотя и не исключала того, что больше не будет игривого и наполненного веселой отвагой сероглазого стройного воина. Она достаточно хорошо познакомилась с Волком, чтобы представить, что именно ждет впереди Дария.
Девушка в полудреме думала о Дарии, о Рените, а затем переключилась на Марса, и ее сердце сжалось от необъяснимой тоски. Она вскинулась на кровати и невольно прижала пальцы к едва закрывшейся ране над виском, содрогнувшись от дикой боли во всем теле:
— Кэм, — тихо позвала она, но он уже не спал и вскочил по первому же ее вздоху.
— Милая моя, что ты? Что принести?
— Нет, спасибо, — она бессильно откинулась на подушку, удерживая его руку в своей. — Прости, что разбудила.
— Я не спал. И мне это не сложно, привык на службе в полглаза передохнуть. Так что ты проснулась? Болит рана? Сейчас я еще раз мазью намажу.
— Может, не надо? — жалобно взмолилась Гайя. — А то все волосы будут в мази.
— Промою. Это не страшно. И ты все равно прекрасна. Даже в крови была величественна, как жрица Марса.
— Марс… — простонала Гайя от того, что Кэмиллус невероятным образом прочитал ее мысли.
— Марс вернется через пять дней, — он обнял ее, подоткнув одеяло со всех сторон. — А ты спи. И к его приезду будешь снова здоровенькая и веселая. Договорились?
— И ты спи, ладно? Отдыхай, раз уж есть такая возможность.
Кэм благодаря щедрому предложению Волка провел с любимой два дня.
— Гайя, обещай мне, что я завтра утром застану тебя на месте, — сказал он, подражая ее тону, когда Гайя была вынуждена идти на службу, оставив его раненного выздоравливать у себя дома, и вот теперь все повторялось наоборот. — И желательно спящей. Мне так
