Она закончила свой рассказ и теперь вглядывалась в лица смотрящих, пытаясь понять их отношение ко всему услышанному. Эленриэль, в каком бы жутком состоянии она сейчас не находилась, не могла не восхититься выдержкой Астарты – ни тени раскаяния, ни намека на самооправдание не было на ее лице. Все это время она говорила ровным, спокойным голосом и держалась с привычной холодностью и надменностью, лишь пару раз позволив эмоциям проскользнуть на ее лице.
Эленриэль не знала, как должна себя вести – она не могла воспринимать Астарту как мать, точно так же, как не могла злиться на нее, хотя, наверное, должна была. Странно, но после ее признания Астарта должна была стать ей ближе, но Эленриэль чувствовала себя так, словно перед ней сидел какой-то новый чужой человек, и что от него ожидать, она не знала.
Казалось, из всех них только Гендальф не выглядел шокированным.
– Вы знали об этом? – спросила Эленриэль, взглянув на него.
Волшебник кивнул.
– Знал.
Эленриэль не поверила своим ушам.
– И ничего не сказали? Почему? – Эленриэль посадили в темницу! – возмутился Гимли. Только сейчас Эленриэль увидела, что и он с Арагорном тоже были здесь. Наверное, подошли, пока Астарта рассказывала свою историю, Эленриэль не могла точно сказать. – Почему ты сразу не сказал нам кто она такая, как только она появилась?!
Гендальф оставался спокоен.
– Потому что всему свое время, Гимли, сын Глоина. Это была тайна Астарты, и только лишь она имела право открывать ее. Единственное, о чем я не знал и чего не мог предугадать, это того, что правда откроется так внезапно. К тому времени я уже был в Минас Тирите и сделать ничего не мог. Каюсь, это было мое упущение.
Эленриэль помотала головой.
– Какая теперь разница... Все это уже неважно.
Она вдруг ощутила дикую, совершенно невозможную усталость, точно из нее разом выкачали все силы, всю жизнь.
– Ей нужно отдохнуть! – появившаяся словно черт из табакерки целительница, протянула ей бокал, в котором плескалась темная жидкость. – Вот, деточка, выпей это, сразу полегчает.
Эленриэль покорно взяла бокал из ее рук и поднесла к губам. Сделала глоток, и почувствовала, как по телу разливается приятное тепло. Она медленно пила теплый отвар, и чем меньше жидкости оставалось в бокале, тем сильнее путались мысли и голова будто сама клонилась к подушке. Она почувствовала странное умиротворение. Где-то далеко, в самом уголке сознания еще плескалась тревога, но стоило ей поддаться мимолетному соблазну и откинуться на подушку, как глаза ее закрылись, и девушка провалилась в глубокий сон.
...Эленриэль открыла глаза. Вокруг царил полумрак и непривычная тишина, не полная, конечно, но все же. На колченогой тумбе возле ее кровати догорала свеча. В воздухе все так же стоял запах лекарств и снадобий, кое-где тихие разговоры не спящих пациентов, у окна стояла одна из целительниц, смешивая в миске какие-то травы...
Эленриэль увидела Астарту, сидящую на стуле рядом с ее кроватью. Эльфийка спала.
Осторожно приподнявшись и откинув одеяло, Эленриэль обнаружила, что плечо ее уже была накрепко зафиксировано бинтами и кто-то заботливо переодел ее в сорочку. Голова раскалывалась, все тело ломило и силы по-прежнему не спешили возвращаться. Она вспомнила все, что услышала несколько часов назад. Рассказ Астарты все еще не укладывался в голове, да и она была слишком разбита, что воспринять это.
Она осмотрелась по сторонам и, увидев лежащего на противоположной кровати Леголаса, превозмогая боль и слабость, встала с постели. Обеспокоенно поглядывая на Астарту, как бы та случайно не проснулась, Эленриэль подошла к его кровати и, опустившись на колени, осторожно провела рукой по его волосам. Он все еще был без сознания.
– Пожалуйста... – прошептала она, чувствуя, как по щекам бегут слезы, – ты нужен мне... ты мне так нужен...
Она чуть наклонилась вперед и мягко коснулась губами его губ.
– Не уходи... прошу тебя, только не уходи...
Ощущать собственную беспомощность было невыносимо, но единственное, чем она могла помочь ему – это быть рядом. Столько, сколько потребуется.
Эленриэль вздрогнула и обернулась, услышав за спиной чьи-то шаги.
– Прости, не хотел тебя испугать, – Арагорн опустился на пол рядом с ней. – Все в порядке, – Эленриэль постаралась ободряюще улыбнуться. – Не стоило бы тебе сидеть на холодном полу. Простудишься. – Я все равно не смогу уснуть, – ответила эльфийка. Она вновь посмотрела на Леголаса. – Насколько все серьезно?
Арагорн отвел взгляд.
– Здесь хорошие целители, и они делают все возможное, но лекарь сказал, что надежда невелика...
«Только держись. Не смей рыдать» – мысленно приказала себе Эленриэль.
– Я не позволю ему умереть, – она вздернула подбородок.
Арагорн слабо улыбнулся и взял ее за руку.
– Ты сильнее, чем я думал. Намного сильнее. – Я могу считать это комплиментом? – даже в такой жуткой ситуации у нее еще оставалось чувство юмора. – Ты можешь считать это правдой.
«Если я буду ныть, толку с этого не будет» – думала Эленриэль, сжимая руки в кулаки. – «Эру свидетель, чтобы там ни случилось, но Леголас будет жить, или же я сама умру вместе с ним».
Остаток ночи она просидела перед его кроватью.
Под утро, она задремала прямо так, сидя на полу и одна из целительниц заботливо набросила ей на плечи старое одеяло. Проснулась Эленриэль от того, что кто-то осторожно тряс ее за плечо. Девушка медленно открыла глаза и повернула голову.
– Тебе нужно отдохнуть. – Я и так выспалась, – буркнула Эленриэль, не желая смотреть Астарте в глаза.
Сказать по правде, она теперь понятия не имела о том, как себя с ней вести, а если уж говорить совсем откровенно, то и видеть не хотела.
– Может, тогда поешь что-нибудь? – Нет, спасибо.
Астарта хотела еще что-то добавить, но подошедший Боромир остановил ее.
– Пойдем. Дай ей немного времени.
Астарта нехотя подчинилась.
Боромир отвел ее в сторону. С того момента, как она рассказала всю правду, они так и не говорили, но он понимал, насколько ей сейчас несладко, и, как бы тщательно Астарта не пыталась это скрыть,
