– Кому не доверяешь? Роджеру?

Она закрыла глаза, потерла их, и с каким-то измученным, усталым видом прижала ладони к лицу.

– Ричарду? – опять спросила я, но она по-прежнему мрачно молчала. – Мне не стоит доверять Ричарду? Моему мужу? – Я поднялась на ноги, но из-за миниатюрного роста оказалась немногим выше ее. – Ты так решила из-за того, что он говорил про то ожерелье? Но он знает, что ты не брала его… я уверена, что знает. Он просто жутко расстроился.

Внезапно меня пробрала дрожь, и я поняла, что сама испугалась. Мне захотелось отвести руки Алисы от ее лица и заставить посмотреть на меня.

– По-моему, ты не понимаешь, в какую опасность попала. – Мой голос дрожал от волнения. – Роджер начал охоту на ведьм. Он выискивает уязвимых женщин, точно хочет собрать из них полную колоду карт. Я пришла предупредить тебя и предложить помощь. Если она тебе, конечно, нужна, а я полагаю, что нужна. И я посоветовала бы тебе пока не появляться в Колне.

– Но я же там живу.

– Но именно там они и будут тебя искать. Тебе нужно пожить у друзей или у родственников. В любом случае Роджеру и Ричарду известно твое имя. Им не составит труда понять, что ты и есть та самая Алиса из списка Роджера.

– Тогда почему они не ворвались в наш дом, чтобы арестовать меня?

– Потому что пока они этого не знают, а я не стану ничего говорить им про тебя.

Вместо ответа она то ли всхлипнула, то ли усмехнулась.

Я взялась за дверную ручку.

– Вернувшись домой, я объясню все Ричарду, и он съездит к Роджеру.

– Вы обожаете своего мужа. – Ее звонкий голос разнесся по холодной пустой комнате.

– Разумеется, обожаю. И что с того?

– Не надо ничего объяснять ему.

– Почему? – Меня вновь окатила волна жаркой ярости. – Разве ты не понимаешь, каким влиянием здесь пользуется мой муж? Ты хочешь сказать, что не нуждаешься в нашей помощи? Что ты можешь самостоятельно выбраться из такой передряги? Алиса, под угрозой твоя жизнь. Насколько я знаю Роджера, он не захочет поставить себя в глупое положение перед столичными судьями. Но он составил список подлежащих аресту людей, и в нем есть твое имя. Что из сказанного тебе не понятно?

И вновь она обхватила лицо руками. За один день она, казалось, постарела лет на десять.

– Алиса, ты слышишь меня? Ты что, не веришь мне?

– Нет, вам я верю, – сказала она.

Хоть какой-то успех, и хотя я все еще злилась, ее слова согрели мне сердце. Такого мне еще никогда не говорили, да и нужды не было.

– Но ты не доверяешь Ричарду? Почему?

Очень медленно она подняла голову и посмотрела на меня.

– Гроссбух, – изрекла она.

– Что?

– Тот гроссбух, что хранит ваш управляющий. Вы говорили, что туда записываются все покупки и все отправки из Готорпа. Верно?

Я озадаченно кивнула.

– Загляните в этот гроссбух.

– Но… откуда ты знаешь, что там есть? Ты же не умеешь читать.

В ее больших янтарных глазах отразилось невероятное сочувствие.

– Мне не нужно уметь читать, чтобы понимать происходящее.

Вернувшись в Готорп, я прямиком прошла в кабинет Джеймса. Несмотря на разожженный огонь, меня била дрожь, и, стуча зубами от холода, я вытащила толстую книгу, переплетенную в телячью кожу. Аккуратным почерком Джеймс записывал там все оплаченные покупки:

«Март: два лоуда[19] солода, бочонок хереса; три большие соленые щуки доставлены в Лондон Томасу Йейтсу…»

Что же мне собственно нужно искать?

«Апрель: копченая свиная грудинка отправлена в Колн для Майкла Торпа; полугодовая арендная плата за Ихтенхилл-парк; доставка ружья из Лондона…»

Может, все дело в этом ружье? Но мне же известно о нем.

«…Г-ну Уильяму Андертону за доставку разрешения на брак из Йорка…»

Я задумалась, держа палец на этой строчке. Кому в Готорпе могло понадобиться разрешение на брак? Насколько я знаю, никто пока не объявлял о помолвке.

Именно в этот момент я заметила до боли знакомое слово, которое едва не пропустила:

«В Бартон отправлено душистое мыло.

В Бартон отправлен уголь из шахты Падихама.

В Бартон отправлены цыплята, закупленные на ферме Клитроя.

Бартон…

Бартон…

Моя девичья фамилия, и также мой родной дом. Но там же никто сейчас не живет; дом опустел, когда четыре года назад моя мать и я сама уехали оттуда.

– Госпожа, вот вы где, – в дверях стоял Джеймс, его обычно сдержанное лицо выражало беспокойство.

Я захлопнула книгу.

– Вам что-нибудь нужно? – спросил он.

– Нет, Джеймс, спасибо.

Закрыв гроссбух на замочек, я в смущении обошла вокруг письменного стола. Но, проходя мимо управляющего к выходу, я вдруг опять разозлилась: разве я делала что-то предосудительное, проверяя свой собственный хозяйственный гроссбух? Почему бы мне не поинтересоваться, как обстоят дела с хозяйством, в которое я сама вложила немалые средства? Но интуитивно я осознала, что мне следует вести себя осмотрительно.

Расставаясь с Алисой в промозглой комнатенке паба, я напоследок спросила:

– Тебе есть где пожить?

Она лишь пожала плечами, уставившись в пустой очаг. Мое желание помочь Алисе оказалось безуспешным, и я поскакала галопом по короткой дороге, теперь уже сама пребывая в смятении.

– Господин уже искал вас, – сообщил Джеймс.

Я встревожилась, заметив, что он не просто обеспокоен, но сильно побледнел и помрачнел.

– Что-то случилось?

– Заболела одна из служанок, горничная Сара. Ричард просил меня послать за доктором.

– Понятно. И что с ней?

– Она пожаловалась на головную боль, а сейчас у нее лихорадка. Бредит, зовет свою мать.

– Тогда пошлите за ее матерью. Или, может быть, ее саму лучше отправить домой?

– Полагаю, так будет лучше всего, сразу после осмотра врача. На тот случай, если у нее что-то заразное.

Я задумчиво нахмурилась. На меня обрушилось сразу слишком много удручающих событий, учитывая странные поставки в Бартон, внезапную болезнь служанки, связь Алисы с Дивайсами и пропажу моего рубинового ожерелья. За один сегодняшний день произошло больше событий, чем за целый год.

– Утром она выглядела здоровой, – задумчиво произнесла я, вспомнив, как она выступила на устроенном Ричардом собрании домочадцев.

Потом мне вспомнилось раскрасневшееся лицо Алисы, ее суровый пристальный взгляд, и меня охватило отчаяние. Я мысленно вознесла Господу молитву, умоляя отвести от нашего дома любую лихорадку или прочие смертельные опасности.

За дверью темнел холодный коридор, а в кабинете Джеймса довольно тепло. У меня не было ни малейшего желания совершать сейчас двадцатимильную прогулку на лошади, но, очевидно, придется.

– Джеймс, окажите мне две услуги: приведите к крыльцу мою оседланную лошадь, а позже передайте Ричарду мое сообщение.

– Но господин должен вернуться с минуты на минуту…

– Сообщите ему следующее: я еду в Колн, где сниму комнату на постоялом дворе, и поживу там пару дней, заодно постараюсь убедить Алису продолжить заботиться о моем здоровье.

Он изумленно взглянул на меня.

– Но, госпожа…

– Полагаю, что Ричард весьма неудачно попытался разобраться с пропажей ожерелья. Он унизил наших преданных слуг. Вы ведь и сами понимаете. Однако, разумеется, не стоит ему это