Старик указал на некоторые банки, наполненные формалином, и пояснил:

— Вот это был граф Марко. Он однажды бросил вызов моему сыну, но на дуэли они лишь ранили друг друга и оба выжили. Повторной дуэли я допустить не мог.

— А это был архиепископ Жак. Не буду пояснять подробностей, но он довёл мою любимую Кристис до серьёзного стресса, из-за чего она проплакала целый месяц и имела нехорошие последствия для своего здоровья.

— А вот этого выродка ты знаешь.

Старик показал на очередну́ю банку — в ней была законсервирована голова эльфа, который командовал нападением на Кристис и в итоге сбежал от меня.

«Хм, видимо, мне теперь не стоит опасаться, что этот ушастый говнюк попытается прикончить меня из своего навороченного лука из укрытия…»

— Барон, — обратился ко мне маркиз — ты понимаешь, зачем я тебе это показываю?

— Это предупреждение, Милорд. Причём недвусмысленное.

— Абсолютно верно, молодой человек! В связи с тем, что будущие дела подразумевают твоё периодическое сотрудничество с моей дочерью, хочу предупредить тебя от совершения опрометчивых шагов и необдуманных действий. Я так никогда не делаю, но тебя, в отличие от всех здесь «присутствующих», решил предупредить заранее, в качестве дополнительной благодарности.

— Что же, Ваше Сиятельство, столь толстый намёк сложно не понять.

— Вот и хорошо.

После «экскурсии» в кунсткамеру мы поднялись назад в столовую и провели недолгую беседу за стаканом ракии — крепкого алкогольного напитка со вкусом фруктов и пряных трав. Такой я раньше не пробовал и напиток он очень понравился.

Видимо, моё отношение к ракии было написано на лице, потому что перед прощанием маркиз вручил мне бутылочку в качестве подарка.

Мне подали карету к дверям дома и выпроводили.

Наконец-то.

— Вы хотели меня видеть, отец?

— Да, дорогая, хотел задать тебе вопрос. Что ты думаешь об этом Шмидте?

— У меня на его счёт довольно противоречивая оценка — много неувязок с его личностью. Шмидт появился из ниоткуда и обладает низким титулом, но у него серьёзные знакомства в Визалире вроде Претора Аррона, Герцога Севелина и даже Лорда Сяо.

— Что-то ещё?

— Да. Он до неприличия силён. Видели бы Вы, отец, как он разобрался с бандитами, напавшими на меня. После этого инцидента я навела справки. Выяснилось, что в его армии про него чуть ли не легенды слагают: ходят слухи, что он сам и несколько его особо приближённых людей лично убили всех бандитов в баронстве. Правда, и подданные, и солдаты считают молодого барона сумасшедшим. Слишком его распоряжения странные и непонятные для людей.

— А ты что считаешь?

— Сложно сказать. Но он точно не сумасшедший. Он за короткий промежуток времени серьёзно поднял военный и финансовый потенциал своих земель. Притом сделал серьёзный задел на будущее, узурпировав торговлю провизией. Помимо этого, полностью взял под контроль трактиры, бордели и наркоторговлю. Его общий капитал невелик, но при этом текущие доходы барона уже превышают доходы большинства графов как в Визалире, так и в других королевствах альянса. Честно признаться, я подсмотрела у него трюк с бедняками и распорядилась на своих землях поступить аналогично.

— Что ещё?

— А ещё он совершенно лишён манер: грубый, неотёсанный, не умеет прилично говорить, прилично держаться в обществе. Сплошной моветон. Да и внешние данные ниже среднего, будем честны.

— Милая моя, манеры даются не при рождении, а при воспитании. Но есть то, чего не всегда можно добиться воспитанием и должно передаваться по наследству от родителей. Как ни крути, но он далеко не трус, сообразительный, дальновидный и не боится решительных действий. Я внимательно за ним наблюдал и могу уверенно сказать, что он серьёзный, разумный и довольно смелый мужчина.

— Что Вы этим хотите сказать, отец?

— Дорогая, присмотрись к нему.

— Полагаете, стоит к нему присмотреться, да, отец? — задумавшись, ответила Кристис.