– Это острокон терраходов, – сказала Нила. – Только посмотри на все эти шмиги.
– Думаю, это называется «книги», – пробормотала Серафина.
На стенах висели старые, написанные маслом картины – портреты давным-давно умерших аристократов-терраходов. Одно полотно привлекло внимание Серафины: портрет молодой женщины, ненамного старше самой принцессы, в усыпанной драгоценными камнями короне и богато расшитом шелковом платье с накрахмаленным кружевным воротником. На шее незнакомки сверкали нити драгоценного жемчуга, рубиновое колье и великолепный синий алмаз в форме слезы.
– Мария Терезия, инфанта Испании, мой предок по материнской линии, – произнес чей-то голос.
В мгновение ока Серафина и Нила нырнули под воду, а когда вынырнули – но уже в центре бассейна, – увидели, что на его краю сидит какой-то человек: худощавый, с шапкой седых волос, откинутых со лба; за стеклами очков поблескивают проницательные глаза. Твидовый пиджак, жилет и шелковый галстук придавали ему элегантный и немного старомодный вид. Штанины брюк он закатал и сидел, опустив ноги в воду.
– У нее удивительно изысканные украшения, не правда ли? – произнес он, рассматривая портрет. – Они передавались из поколения в поколение, от королев Испании их дочерям. Увы, драгоценности пропали вместе с инфантой в тысяча пятьсот восемьдесят втором году. Она плыла во Францию на корабле «Деметра», чтобы выйти замуж за принца, но пираты напали на судно и потопили его.
В панике Серафина запела конфуто – практическое заклинание, которое сводит терраходов с ума, если они говорят о морском народе. Это первая вещь, которую сделала бы любая русалка, столкнувшись нос к носу с человеком, но голос Серафины был еле слышен, и она не могла взять верные ноты.
– Прошу, не перенапрягайтесь понапрасну, Ваше Высочество, – сказал человек, поворачиваясь к ней. – Конфуто на меня не подействует.
Он прекрасно говорил по-русалочьи.
– Кто вы такой? – спросила Серафина. – Зачем вы нас купили?
– Меня зовут Армандо Конторини, я герцог Венезии и предводитель Хищников, а это – Президио, мой дом. И я вас не покупал, боги всеблагие! Как такое взбрело вам в голову, скажите на милость? Вы мои почетные гостьи, вам здесь очень рады, но вы вольны уйти в любое время.
– Вы – предводитель Хищников? – переспросила Нила. – Но это значит, что вы и есть Кархариас, по прозвищу Акула.
Герцог тихо рассмеялся.
– Боюсь, что так. Очень глупое прозвище, вы не считаете?
– Вы не похожи на преступника, – заметила Серафина.
– И на акулу, – добавила Нила.
– Вообще-то я адвокат, а представители моего ремесла – самые страшные акулы на свете, – сказал, посмеиваясь, герцог. – Мои извинения, юные леди, это такой профессиональный юмор. Позвольте мне объяснить. Герцогство было создано Мерроу. Четыре тысячелетия герцоги Венезии исполняли долг, который она на них возложила: защищали море и всех его обитателей от своих собратьев терраходов. Я руковожу нашими солдатами на земле и в воде. На земле мы называем себя Воителями волн, а…
– Гм, герцог Армандо, вы утверждаете, что командуете терраходами, которые борются с другими терраходами от имени моря? – спросила Нила, всем своим видом выражая недоверие.
– О да. Многие люди дорожат морями не меньше вас и ради их защиты сражаются изо всех сил. Воители волн собирают свидетельства против браконьеров и тех, кто загрязняет моря, а потом я иду в суд и пресекаю их преступления. Под водой наши воины известны как Хищники, и мы немного… – он помолчал. – Скажем так, мы не всегда действуем традиционными методами.
– Простите великодушно, – прищурилась Нила, – но в Матали вас называют «апарадхика», то есть преступниками. Несколько недель назад – и даже не думайте это отрицать – Хищники похитили у министра иностранных дел Таждара коллекцию серебра, добытого во время кораблекрушения. Она стоит примерно триста тысяч трокий.
Герцог фыркнул.
– Отрицать? Я горжусь этим! Это было блестящее ограбление. Коллекция Таждара вовсе не была спасена во время кораблекрушения. Это серебро он получал в течение нескольких лет от капитана супертраулера в обмен на информацию о передвижениях желтоперого тунца. Мои шпионы несколько раз видели передачу грузов. Должен ли я напоминать о плачевном положении желтоперого тунца? Его поголовье сильно сократилось из-за хищнического лова. Ваш министр иностранных дел отъявленный преступник, моя дорогая. Хищники просто ограбили грабителя.
– Вы говорите серьезно? – ахнула Нила.
– Обычно – да.
– Что вы сделали с добычей?
– Продал, чтобы иметь возможность финансировать секретные операции. Мы режем сети и усеянные крюками лески, а также устраиваем полевые госпитали для черепах, дюгоней, морских львов и дельфинов, которые поранились об эти орудия лова. Мы блокируем гребные винты, запутываем якоря, прокалываем поплавки – все что угодно, лишь бы сберечь жизнь подводных обитателей. На все это нужно очень много денег.
– Но, герцог Армандо, воровство есть воровство, – сказала Серафина. Она все еще ему не доверяла. – Это преступление, не важно, кто совершает кражу и почему.
– Скажите мне, принцесса, если бы вы были бедны и с маленькой дочкой на руках, и ребенок умирал бы от голода, вы украли бы миску морских червей, чтобы спасти ему жизнь? Какое преступление страшнее: воровать еду или смотреть, как гибнут невинные?
Серафина не ответила. Она не могла ни оспорить доводы герцога, ни согласиться с его правотой, но и признаваться в этом не хотела. Сначала она намеревалась понять, почему они с Нилой здесь.
За нее ответила Нила.
– Она обязательно украла бы червей, да и любой на ее месте поступил бы так же. К чему вы клоните?
– К тому, что иногда нам приходится сражаться с бо́льшим злом, совершая малое. Воды всего мира в страшной опасности. Некоторые особо крупные угрозы мы сумели отклонить через суд, но этого недостаточно. Поэтому ради благого дела мы грабим грабителей. Я несказанно счастлив избавить Таждара и ему подобных от неправедно нажитых богатств, если это поможет спасти хотя бы один вид от полного истребления, предотвратит появление в Тихом океане очередного острова из мусора или убийство хоть одной акулы из-за ее плавников.
– Кто такие Хищники? – спросила Нила.
– Этого я вам сказать не могу. Их личности держат в секрете из соображений безопасности. Лица, тела, голоса – все это замаскировано сильнодействующими заклинаниями. Они происходят из самых разных социальных слоев и посвятили свои жизни защите всех вод на земле. – Лицо герцога приобрело торжественное выражение. – Этот обет нелегко нести. Они очень сильно рискуют, многие погибают, исполняя свой долг. В наши дни у друзей воды много врагов. Не далее как на прошлой неделе двое моих солдат погибли при попытке помешать отстрелу тюленей. Я скорблю о них, как о собственных детях. – В его глазах читалось сожаление, а в голосе послышалась ярость. – Мы еще не оправились от этой потери, а теперь вот эта… бойня в Миромаре.
При
