Вид у всех трех был весьма и весьма подозрительный, хотя станция «Павелецкая» с ее вечными проблемами – высоким радиоактивным фоном и постоянными нападениями мутантов с поверхности и предназначалась для встреч разных темных личностей. Проблем здесь было так много, что никому не находилось дела до того, кто и с кем встречается.

– Невидимые Наблюдатели, скажешь тоже! Не они – наша главная головная боль. Эти пока просто наблюдают, а вот то, что Путевой Обходчик в последнее время расшалился – совсем другое дело.

Рассуждал о легендах метро мужчина с жутко деформированным лицом. Выглядел он так, словно к его лицу ото лба, накрыв верхнюю губу, приросла маска и если ее срезать, то глазные впадины перестанут выглядеть как два овальных отверстия и появятся, скрытые наростом, нос и верхняя часть рта. Впрочем, Двуликий давно освоился со своим уродством и не видел ничего необычного в том, что удерживает самокрутку во рту с помощью зубов и нижней губы. Да и окружавшие лысые парни не обращали на страшный нарост ни малейшего внимания.

– Я даже начинаю думать, что Обходчик этот – не один. – Мужчина разворошил палкой угли затухающего костра, достал из него обгоревшую тушку крысы и принялся очищать ее от кожи и ошметков слипшейся шерсти. – Он появляется в разных концах метро. Сегодня, положим, кого-то прибил своим молотком на «Щелковской», а завтра о его появлении уже судачат на станции «Юго-Западная». Ни человеку, ни мутанту не под силу передвигаться по метро с такой скоростью. Только призрак так умеет…

– Или у него мотодрезина, – озвучил свою версию кто-то. – Что, если твой Обходчик – богатенький хрен с садистскими наклонностями? Замаскировавшийся маньяк, который в обычное время выглядит как мы с тобой?

– Ну мне-то до обычного человека далеко, – усмехнулся Двуликий, пропихивая в беззубый рот куски местами подгоревшего, а местами сырого красного мяса. – С такой-то рожей…

Вездеход собирался устроиться рядом с компанией павелецких и даже отыскал подходящую картонку, как вдруг ощутил на себе чей-то пристальный взгляд.

Носов не стал оглядываться. Как ни в чем не бывало сел на картон и лишь через несколько минут осмотрел станционный зал.

Толстяк с полоской пластыря на носу даже не скрывал своего интереса к карлику. Зачем-то улыбнулся и помахал рукой. Может, просто узнал попутчика и бить тревогу рано?

Носов решил наблюдать и выжидать. В любом случае ему придется дожидаться Макса, а это может затянуться как на час, так и на день. Точное время появления человека в черном было неизвестно. Даже чудом сохранившиеся и даже работавшие часы над входом в туннель в этом случае ничем не могли помочь.

– А ты-то сам Путевого видел?

– Довелось. Неподалеку отсюда. – Двуликий доел крысятину, вытер жирные руки о штаны. – В туннеле, что на «Автозаводскую» ведет. Знали Савву Половину? Нет? Был такой. Мы с ним на пару нищенствовали. Мне за рожу подавали, а ему мутанты, когда сюда прорвались, руку и ногу отгрызли. Не помню уж, для чего поперлись мы с ним в туннель. Я, значится, впереди, с факелом. Савва сзади ковыляет. Сначала звон услышали, потом мужик какой-то нарисовался. Вроде как в форме железнодорожника. На фуражке молоток и штангель скрещенные, лицо обычное, разве что бледное очень. Ну а кто в метро румяный? Я-то сразу заметил, что он руку за спиной прячет, и понял, что не к добру это. А Савва, дурачок, со своим костылем меня обогнал. Хотел, вишь, первым милостыню попросить. Ну Обходчик и выдал ему по полной программе. Молоток у него специальный, с длинной деревянной ручкой – таким железнодорожные костыли забивают. Кровищи, доложу я вам, было! В общем, осталось от Саввы одно мокрое место.

– А ты?

– Я, когда все это началось, сразу ноги в руки и сюда. – Двуликий встал. – Весело с вами, но мне в дорогу пора.

– И куда намылился?

– На «Автозаводскую» слетаю. Тут, вижу, ловить нечего. Если, конечно, этот паренек патрончик не подаст.

Вездеход понял, что Двуликий говорит о нем. Патрона для нищего он бы не пожалел, но мужик с наростом-маской почему-то сразу ему не понравился.

– Мне бы кто подал…

– А Обходчика опять встретить не боишься? – хихикнул один из собеседников Двуликого. – Возьмет да и размажет тебя по рельсам, как Савву.

– Не размажет. Я одну закономерность знаю. Путевой начинает лютовать, когда «приезжие» на станцию рвутся. Не любит Обходчик мутантов. Он вроде как в метро хозяин, а эти, значит, в чужой дом щемятся. Вот он и злится.

Двуликий забросил на плечо латаный-перелатаный «сидор», сунул в костер заранее подготовленный факел и неторопливо пошел к краю платформы.

Он еще успел спрыгнуть на пути, как наверху, в вестибюле у эскалаторов вспыхнули прожектора, зазвучали отрывистые команды, а потом загрохотал пулемет. Все, кто расположился в станционном зале, одновременно вскочили, Вездеход тоже. «Приезжие» в очередной раз атаковали станцию, гермоворота которой были разрушены, а временные баррикады помогали сдержать мутантов всего на время. Пальба стихла уже через две минуты. По ступеням эскалатора спустился рослый мужчина в камуфляжной форме, на ходу засовывая в кобуру «макаров».

– Что дергаемся? Успокойтесь. Мутант был всего один и мы его уложили. – Начальник блокпоста был краток. Развернулся и поднялся наверх.

– Тебя, кажется, Вездеходом зовут?

Носов не заметил, как подозрительный толстяк и его дружок с глазами наркомана успели подойти к нему вплотную. Он обернулся. В грудь карлику уперся ствол автомата.

– «Калаш» отдай, – тихо попросил Челпан. – И желательно без резких движений.

– Какие движения? Ребята, да вы меня с кем-то путаете. – Вездеходу пришлось уступить, он наклонил голову, позволив Фиксе снять ремень автомата. – Забирайте. Больше у меня все равно ничего нет.

– Тебя спутаешь, – ухмыльнулся Челпан. – А нам, братишка, ничего от тебя и не нужно. Только ты сам.

– Зачем?

Карлик сделал вид, что поправляет сползшую на лоб бейсболку. Пальцы его нащупали цилиндрическую головку спрятанной в козырек тонкой стальной спицы.

– Очень важным людям ты, паря, потребовался. Пойдешь с нами. Гарантирую – тебя никто и пальцем не тронет.

– Отчего ж не пойти? И пойду.

Вездеход оценил расклад. Дружок толстяка встал у него за спиной, сбоку оставив открытым проход к путям.

– Вот и молодец. Давай знакомиться. Меня Челпаном кличут. Этот красавец – Глюк.

Толстяк расслабился. Даже протянул руку для рукопожатия и отвел ствол «калаша» от груди Носова.

Вездеход действовал молниеносно. Выдернул спицу, воткнул ее в живот Челпану. Тот завизжал от боли, а карлик рванул к краю платформы и спрыгнул на пути. Сверху донеслись ругань и топот сапог.

В резерве полностью обезоруженного Николая не осталось ничего, кроме скорости. Он побежал в спасительную темноту туннеля. Углубиться удалось всего на двести метров. В глаза карлику ударил яркий свет фонарика.

– А ну стоять, недомерок! Лапы вверх! Рассчитывал смыться? Не выйдет.