Мне не нравилось, что Нира Ялавари хочет получить еще больше влияния, чем у нее сейчас. Жаждет управлять Элерис и не стесняется манипулировать. Я не сомневался, что сестра так просто не сдастся.
Но что, если Ялавари найдет способ повлиять на нее? Или на нас обоих.
— Получилось!
Меня отвлек возглас Сола, который и не пытался скрыть радости. Я подался вперед, но потом понял, что он всего лишь снял защиту, поставленную Алаваром. Тот одобрительно хмыкнул и отпил еще из бокала.
Пока Сол производил над столом сложные пассы, произнося заклинания, я подошел к Алавару и наклонился, шепнув:
— Ты не боишься, что там что-нибудь рванет?
— Нет. Сол хоть и неопытный, но не дурак. Он не снял защиту полностью, скорее… как бы объяснить… расширил ее. Если и рванет, то максимум стол рухнет.
Алавар явно с трудом подбирал слова, когда пытался описать магию людям вроде меня — ничего в ней не понимающим. Но я был благодарен, что он хотя бы не отмахивался. И не мог не спросить:
— Не хочешь сам попробовать?
— Что?
— Несложную магию. Помочь Солу. — На миг я подумал, что Алавар не отвечает, потому что с утра его способности снова исчезли. — Извини, если сейчас не как ночью…
Алавар усмехнулся:
— Видимо, королевских сыновей не учат извиняться. У тебя выходит неуклюже. Но — нет. Со свечой вышло и утром. Я попробовал.
Я почти ощущал, как в воздухе повисло невысказанное продолжение: но ни с чем серьезнее Алавар пока не тренировался. Я уже собирался выпрямиться и подойти к Солу, когда Алавар негромко сказал:
— Лекари успели с утра принести настойку от головной боли — но пока я чувствую себя отлично.
— А мне бы пригодилась.
— Она мерзкая. Попробуй лучше это.
И Алавар сунул мне в руку свой бокал. А сам пружинисто поднялся и подошел к Солу. Я устроился в его кресле, еще хранившем человеческое тепло, и попробовал ароматную жидкость в бокале. В отличие от лекарей, маги одержимо следили, чтобы те их зелья, которые предполагается пить, оставались приятными на вкус.
Так что на языке перекатывались терпкие незнакомые ягоды, когда Алавар остановился по другую сторону стола от Сола. Поднял руки и начертил несколько знаков. Сол замолк и смотрел на Алавара. Символы слабо засветились.
Я видел, как приподнялись брови Алавара. Не от удивления, но от радости — эта магия явно сильнее, чем огонек свечи.
Подобравшись, Алавар сделал более размашистые жесты, что-то зашептал. А потом взвыл от боли. Она полыхнула так ярко, что ощутил даже я — то ли благодаря Дару, то ли потому, что Алавар не скрывал эмоций.
Кажется, он едва удержался на ногах, обеими руками облокотившись на стол, тяжело дыша и опустив голову. Сол растерянно на него смотрел, а я подошел и сунул всё тот же бокал. По крайней мере, ягоды освежали.
Когда Алавар выпрямился, он провел ладонью по глазам и покачал головой:
— Не стоит пока отказываться от лекарских снадобий.
И тут я подумал о том, что наверняка пришло в голову еще раньше, если б мысли не занимала Ялавари и ее разговор с Элерис.
— Алавар, — осторожно начал я, — а ты не думаешь, что эти снадобья и могут как-то… мешать тебе поправиться.
— Не говори глупостей, Киран. Ни одно зелье в мире не способно блокировать магию. Его не существует.
Он говорил уверенно, так что сомневаться не приходилось — если второй маг Ордена не знает ни о чем подобном, то вряд ли лекари смогли в тайне что-то такое создать. Да и зачем.
В следующий миг лицо Алавара изменилось:
— Но есть магические ритуалы, которые могут поставить блок. Это больно, поэтому потом действительно приходится использовать обычные лекарские снадобья.
— Ты думаешь…
— Блок может поставить только маг сильнее. Но когда б Ялавари успела? Для этого нужно напрямую воздействовать.
— Там, на поле, сразу после ты не очень-то соображал, что происходит. Она могла воспользоваться шансом.
Алавар прошипел ругательства, а потом глухо сказал:
— Я ее убью.
— Милорд, — начал было Сол.
Но Алавар резко ответил:
— Закончи уже с этими артефактами!
— Успокойся, — сказал я. — Сядь. Я пошлю за травницей, она точно знает, кто приказал давать тебе зелья, жрецы или маги. Как снять блок?
— Пережить немного боли, когда она нахлынет. Поэтому и зелья просто успокаивают и отсрочивают момент.
— Тогда сядь. И следи за Солом. Сол, продолжай.
Тот благоразумно решил больше не пытаться рассказать о своем ценном мнении и вернулся к артефактам, сначала сбиваясь, но потом довольно ровно. Алавар уселся в кресле, мрачный, но, как мне показалось, решительный. Удивительно, но, лишившись магии, он всё меньше походил на аристократа: умелого в интригах, с отточенным мастерством держать лицо.
Или не считал нужным со мной или с Солом.
Когда пришла Сильви, Сол почти закончил с артефактами, Алавар же казался спокойным. Девушка явно выглядела напуганной, в грубой одежде лекарей, она выглядела неуместной даже в таких скромных покоях, как мои.
— Не бойся, Сильви. Я всего лишь хочу узнать одну вещь. Кто делает снадобья для лорда Алавара?
Ее испуганный взгляд метнулся с меня на молчавшего в кресле мага. Потом снова посмотрела на меня:
— Я… если что-то не так…
— Всё в порядке, Сильви. Они помогают от головной боли, так?
— Да.
— Кто приказал их делать?
— Миледи Ялавари. Верховный Маг. Она сама приходила и проверила качество. Сказала, ее магам нужно лучшее, и чтобы мы носили снадобье, пока она не прикажет прекратить.
Я думал, Алавар сейчас снова выругается, но он молчал. Сохраняя на лице невозмутимо мрачное выражение.
— Спасибо, Сильви.
Я сам проводил до двери напуганную травницу, сказав, что она ни в чем не виновата, но больше никаких снадобий не нужно. Она только кивнула и постаралась как можно быстрее скрыться за дверью.
— Как много времени тебе понадобится? — спросил я, возвращаясь к Алавару.
— Учитывая, что я пропустил вчерашний день из-за наших похождений и утро… думаю, сегодня. Я бы предпочел, чтобы это произошло в Храме, у них есть кое-какие обезболивающие.
— Конечно.
Мы обернулись на негромкое покашливание Сола. Тот сразу смутился.
— Я закончил.
— И что? — Алавар поднялся, подходя к столу.
— Обычные артефакты. Простенькая защита, вот эти кулоны конкретно от Дара. Гребешок наводит несложный морок на тех, кто рядом.
Алавар повертел его в руках:
— Так вот как леди Таль кажется привлекательной.
— Тебе лучше знать.
Я
