Я устроился за столом, Сильви присела на низенький диванчик. Помедлила, а потом все-таки забралась с ногами — ее фигуру полностью скрывал лекарский балахон.

— Мне жаль лорда Алавара, — подала она голос.

— Ты уже видела подобное?

— Да… еще во время обучения. К нам попал паренек, маг. Что-то у него сработало не так, и его почти размазало по стене. Им занимались лекари, а я приносила настойку от головной боли.

— Он выздоровел?

— Голова быстро прошла.

— А магия? Она вернулась?

Травница покачала головой. Курица сразу стала менее вкусной — а может, я просто наелся. Поковыряв ее еще какое-то время, вздохнул и налил себе настойки. Она пахла ягодами из-за стен Тарна, и я с тоской подумал, как давно просто не выезжал на прогулку.

— Он твой друг?

Я с недоумением посмотрел на Сильви, а она пояснила:

— Лорд Алавар. Ты ведь здесь из-за него.

Я пожал плечами не отвечая.

Однажды я тренировался с Седриком Сондом, и пришел отец. Его величество остался доволен, особенно когда мне удалось провести хитрый выпад. Только нахмурился, почему я не довел дело до конца, и клинок не оказался у горла Седрика.

— Он же мой друг! — возмутился я тогда.

А отец возразил, что у людей, подобных ему или мне, друзей быть не может. Слишком больно привязываться к человеку, а потом терять его — или получать удар в спину. Он говорил долго, и его негромкая речь тогда поразила меня.

Но еще больше поразило, когда после, в воцарившейся тишине, Седрик Сонд внезапно улыбнулся и сказал:

— Но только друг всегда прикроет спину.

Тарн расстилался перед нами криками торговцев, конским навозом и едва уловимым речным запахом. Не торопясь, я повел коня к порту.

— Всё равно не понимаю, что мы здесь забыли, — проворчал Алавар.

— Ты не любишь города? Или предпочитаешь обязательную вооруженную охрану? Даже Таль не испугалась ездить в моей компании.

— Угу, и после этого чуть тебя не убила.

— Ну, надеюсь, ты ничего такого не задумал.

— Как бы я мог? Ты же собираешься меня напоить.

— Это куда лучше, нежели напиваться в одиночестве в замке.

— Там хотя бы кровать рядом. И нет блохастых псов.

Алавар так посмотрел на вилявшую хвостом собаку, что та поспешила убраться с нашего пути. Я пожал плечами:

— Просто дыши и наслаждайся поездкой.

— Тут воняет навозом, Киран.

Но вскоре мы свернули с главных городских улиц и оказались в порту. Таком же, как и всегда: с голосящими чайками наверху и людским гомоном внизу. Толкотней, запахом пота и рыбы.

В отличие от Таль, Алавар видел порт не впервые в жизни. Хотя даже он сказал:

— Ого.

Потом, правда, пояснил:

— Тарнский порт, конечно, больше всех других, которые я видел.

Мы быстро прошли сквозь толпу и оказались в том самом трактире, где я сидел с Таль. Но теперь хозяин, Эрвин Кер, только ухмыльнулся, когда я сказал, что на этот раз мы здесь не за едой.

— Что это?

Когда перед нами поставили несколько глиняных кувшинов, Алавар с сомнением заглянул в один из них. Но я знал, что запаха он не учует.

— Местное, — загадочно сказал я. — Может, и не сравнится с тем, что делают маги, но поверь, тоже неплохо.

— О боги! — выдохнул Алавар, попробовав. — Ну и мерзость! Это что, пьют?

— Пей. И ешь.

Конечно же, Эрвин не забыл и о тарелках с едой, которую Алавар оценил куда выше. Хотя не стал отказываться, когда я снова ему налил.

— Мне написал отец, — мрачно сказал Алавар. Я заметил его невольный взгляд по сторонам, как будто он не знал, стоит ли называть имя в трактире, или капитанам местных судов плевать.

— Что?

— Мой брат… Веснер знал о том, что Уртар участвует в заговоре.

— Откуда?

— Тот справедливо решил, что отец будет против. А Веснеру предлагал присоединиться. Тот отказался.

— Но вряд ли сразу.

— Хочешь обвинить моего брата?

Я покачал головой. Начиная от того, что ссориться с Вейнами нет смысла, заканчивая тем, что вряд ли Веснер правда знал что-то большее. В конце концов, похищение Элерис хотели свалить на них же. Если б Веснер знал, то не стал молчать.

— Хорошо, — кивнул Алавар. — Мне бы не хотелось выбирать, кого из вас поддерживать.

Мне стоило промолчать, но я не удержался:

— И кого бы ты выбрал?

Алавар только прищурился и сделал несколько глотков местного пойла. Я не настаивал на ответе: мне тоже не очень хотелось знать. К тому же я никогда не любил отстраненные рассуждения, которые не имеют под собой реальной основы.

— Как там Сол? — спросил я. — После обряда правды.

Алавар только отмахнулся:

— Оклемается. Надо же ему учиться.

— Мне показалось, он справился.

— Да. Всех магов учат обряду. Но Сол Лиссири никогда его не проводил.

— В Ордене нет… практики?

— Практику маги находят сами.

Невольно мне подумалось, что Алавар в этом деле явно чувствовал себя увереннее. Сколько обрядов правды провел? А он будто угадал мои мысли и хмыкнул:

— Поверь, мне приходилось и делать обряд правды, и пытать людей.

— Не сомневаюсь.

— Я давно закончил обучение. И как благородному отпрыску, мне не требовалось ждать, когда кто-то вроде Ниры Ялавари назначит меня. Аристократы-маги всегда служат своему Дому. Если только сами не захотят иного.

— Насколько я знаю, ты не проводил всё время в замке Вейнов.

— Нет, конечно. Хороший маг найдет, чем заняться.

— Пытать людей, например.

Внезапно улыбка исчезла с лица Алавара. Он не поднимал глаз от кружки, но серьезно спросил:

— Ты когда-нибудь видел мага в бою?

Я видел. И когда Алавар поднял глаза, чтобы на меня посмотреть, он это понял. Всего лишь небольшие стычки на границе с Канлакаром, но с нами тогда оказался маг и его заклинания, способные крошить кости. Интересно, если такое может магия, то что насчет Дара? Хотя память услужливо подкидывала развороченное поле и сыплющийся с неба пепел, я все-таки отказывался признавать, что Дар такое может. Ему помог артефакт.

Хотя маги тоже пользуются артефактами.

— Что с ним стало? — спросил Алавар. — С тем магом?

— Он умер. Не рассчитал нагрузку.

— Да, так часто бывает. Поэтому маги предпочитают более… мирные занятия.

Я помолчал, но всё же спросил:

— Ты говорил, более сильный маг способен «покопаться в голове» того, кто слабее. Может, все-таки попросить Ялавари?..

— Да ни в жизни! — Алавар поднял кружку и осушил остатки, плескавшиеся на дне. Поморщился. — Ялавари только рада меня угробить, а потом скажет, что так и было.

— Не преувеличивай.

— Ничуть. Она отлично знает, что, если бы не смерть