— Живи.
И мертвый и воскрешенный Первозданный бог снова жил.
— Первые короли-колдуны объявили себя потомками богов. Возможно, они не были далеки от истины. Вот только это они породили богов, подобных им самим.
Я не заметил, как к нам подошел Верховный Жрец, Таланис Рен. Он стоял за нашими спинами в традиционном белом с золотым одеянии и смотрел на скрытые лица богов, задрав голову. Потом перевел взгляд на меня:
— Ты знал это? Вряд ли. Короли-колдуны создали богов, подобных им самим. Чтобы объявить себя их потомками.
— Зачем вы это рассказываете? — осторожно спросил я.
— Чтобы ты понял, что Жрецам известно куда больше, чем кажется. Идем. Я ждал вас.
Они обменялись с Седриком Сондом кивками, и Жрец повел во внутренние помещения Храма, в одну из жарко натопленных комнат, с удушливыми благовониями и церемониальными курильницами по углам. Похоже, здесь совершали внутренние обряды.
Таланис предложил выпить, но и я, и Седрик отказались. Тогда Жрец налил себе из графина с маленького столика.
— Я хочу помочь, Киран. Тебе и Элерис.
— С чего бы?
— Потому что Менладрис должен стать сильным, а не уничтожать сам себя. И вы тоже. Ты ведь бывал на улицах Тарна?
— Конечно.
— Видел бешеных псов? Что с ними делают?
— Ловят и убивают.
Таланис Рен только кивнул, а мне ход его мыслей не очень понравился. Я внутренне напрягся, но пока в действиях Жреца не было ничего угрожающего.
— Жрецы кое-что знают о Даре, — продолжал он. — Немного, конечно, с магами не сравнить. Но кое-что.
— Например?
— Ты думаешь, в других странах не рождаются люди с Даром? — В глазах Таланиса Рена, кажется, отразилась грусть. — Рождаются. И умирают. Быстро убивают сами себя, иссушают. Только в Менладрисе научились контролировать Дар.
— Короли-колдуны, — прошептал я.
Он кивнул.
— Их древние рода почти уничтожены. Но начинают возрождаться. А что насчет контроля? Эти знания исчезли. Но богам было угодно, чтобы вас родилось двое.
Я не сразу понял, что он имеет в виду меня и Элерис.
— Ты и она мало что смогли бы в одиночку, но вдвоем вы можете стать сильнее. Первозданных богов тоже двое.
— Мы-то обычные люди.
— Но у вас есть Дар. Этого достаточно.
Я все еще не понимал, к чему клонит Таланис Рен, а он явно привык к длинным и не очень определенным речам. Но Седрик Сонд оставался прямолинейным воином.
— Рен, сделай то, ради чего мы здесь, — грубовато сказал он, а потом обратился ко мне. — Жрецы не научат контролировать Дар, но могут помочь.
Это звучало уже интереснее, хотя расслабляться я не собирался. И только вопросительно посмотрел на Таланиса Рена.
— Дар струится по твоим венам вместе с кровью. Он внутри тебя. Как эмоции. И может зависеть от них, а может и нет. Ты должен научиться вызывать эту силу по своему желанию и служить тебе. А не становиться ее слугой.
Таланис Рен прошел по углам комнату, на каждую из курильниц выливая немного вина. Оно шипело на углях. А следом за ним отправлялись пучки трав. Комнату быстро заволакивало удушливым дымом.
— Преклони колени, Киран, — сказал Таланис Рен. Взяв со стола чашу, он подошел ко мне.
Но я покачал головой. Жрец вздохнул, а Седрик Сонд, как мне показалось, одобрительно хмыкнул.
— Как хочешь, Киран.
Обмакнув пальцы в темной чаше, он поднес их к моему лбу и начертал символ. Противно пахло кровью, а я вспомнил, что говорят, будто у жрецов есть своя особенная магия.
— Хаос существует в нашем мире и противостоит Первозданным богам. Не важно, какие имена давать, хаос и порядок всегда шагают бок о бок. Дар обращается к Хаосу внутри тебя, но только Порядок может его обуздать. Темным рыцарям всегда приходилось обращаться к внутреннему хаосу.
Дым заволок помещение, я закашлялся, а голос Жреца утонул в звоне в ушах. Рядом что-то зло говорил Седрик, я чувствовал, как он подхватил меня и куда-то повел, но я перестал понимать, где верх, а где низ. Был только сплошной дым перед глазами и на коже.
И в то же время я ощущал его. То пульсирующий, то текущий внутри меня Дар. Который можно направить на любую цель, обратить как угодно. Это чем-то напоминало бой с закрытыми глазами, когда я использовал непривычные чувства для атаки или отражения ударов.
В голове прояснилось, я понял, что Седрик вывел меня в зал, ту часть, где высились статуи богов.
— Прости, Киран, я думал, он поможет.
Но даже когда удушливый дым рассеялся, я ощущал Дар внутри себя. И, возможно, впервые подумал, что его можно научиться контролировать.
— Он помог, — выдохнул я.
Только мутило от дыма. И прежде чем мы смогли уйти из Храма, я выблевал весь обед под ноги равнодушным богам.
========== 16. ==========
Я опасался, что в жреческом дыме намешано болотника или какой чуши похуже. Но если так и было, то на этот раз он никак не подействовал. Мы пообедали с Седриком, а потом я занимался делами с Гареном Таллом, решив, что, если что и будет странное, то смогу положиться на Гарена.
Но ничего не происходило. Я только ощущал внутри Дар, хотя не мог понять, приблизило ли это хоть немного к тому, чтобы управлять силой.
Давно стемнело, когда я решил отыскать Элерис. Прикрыв глаза, привычно сосредоточился и сразу понял, что в такой час она не в своей комнате. Я помедлил всего мгновение и отправился к ней.
Не помню, сколько нам было лет, когда я и сестра впервые поняли, что можем ощущать друг друга. Кажется, ей то ли три или четыре года, а мне девять или десять. По крайней мере, именно тогда это заметила нянька: она отвлеклась, и Элерис упала со стула, на который полезла. Ударилась, но не могла толком сказать, где ей больно, только рыдала. Пока не ворвался я, сердито заявляя, что сестра отбила палец на ноге.
Нянька рассказала обо всем отцу, а он отдал распоряжения магу проверить нас: тогда еще не Лорек Баррис, и я помню тонкие старческие руки и такой же высохший голос. Он задавал вопросы и рисовал в воздухе печати. После чего повернулся к королю и сказал:
— В детях есть Дар.
Не помню, удивился ли отец, он только уточнил:
— В обоих?
— Это необычно, ваше величество, но да.
Так мы об этом узнали: я довольно поздно, а Элерис очень рано. Обычно и Дар, и способности к магии проявляются у детей лет в шесть-семь.
И долгое время мы с Элерис
