Глаза Руди очень красноречиво говорили о том, что он думает об этих условиях, но вслух он ничего говорить больше не стал. Лишь злобно ударил ногой по корзине для бумаг и, резко развернувшись, вышел из комнаты.
– Не ожидал, – спокойно сказал Бронко и покачал головой, – никак не ожидал такого любопытного поворота.
И последовал вслед за выходящим Максом.
Иева немного задержалась. Она подошла к Сокольских и взяла его за руку.
– Сережа. Ты уверен, что все делаешь правильно?
– Да. Даже не сомневайся. Ты мне веришь?
– Верю. – Она сжала его ладонь. – Только, пожалуйста, будь осторожен. Кажется, Руди теперь имеет на тебя зуб.
– Да хоть всю челюсть. У него теперь два пути: либо мы все возвращаемся целыми, либо они никогда не узнают то, ради чего сюда шли.
Несмотря на прогнозы Макса, вентиляционная шахта давалась им нелегко. Решетки оказались гораздо крепче, чем они думали. Помимо этого ствол шахты перекрывали массивные механизмы по очистке воздуха, которые также мешали подъему и продвижению.
Весь день искатели работали как проклятые. Макс и Руди готовили заряды, забирались наверх, закрепляли их в стволе шахты, спускались, подрывали. Когда оседала пыль, Иева, Бронко и Птица разгребали рухнувшие вниз фрагменты железа и бетона. Несколько раз останки стальной арматуры наглухо клинили канал шахты. Тогда, по очереди, Сергей или Бронко лезли наверх и вручную выпиливали их ножовкой по металлу. После чего привязывали трос и сдергивали вниз. Работать приходилось в неудобном положении, балансируя на высоте, в газовых масках, так как пыль была такой едкой, что невозможно было дышать.
Макс хмурился, рассчитывая каждый новый заряд взрывчатки, потому как бетонные кольца ощутимо дрожали и из их сочленений кусками вываливался цемент вперемешку с грунтом.
– Честно говоря, я думал, что вся эта конструкция будет надежнее. Все-таки она рассчитана на довольно серьезный атомный удар извне. А тут прямо на глазах бетон рушится. Это как-то странно, двадцать лет – не срок для подобного сооружения.
– Да это как водится. – Сергей сплюнул на пол тягучую слюну, наполненную бетонной пылью. – по ГОСТу это должен был быть цемент конкретной марки, а по факту – какие-нибудь ушлые прапорщики его заменили на более дешевый. Вот все и дышит на ладан.
– Что значит «заменили»? – Макс удивленно посмотрел на сталкера. – А куда смотрел КГБ?
– Я уж не знаю, кто там куда смотрел, но вообще это в порядке вещей, к сожалению. Для вас это неожиданность?
– Это для всех нас неожиданность, – поправил его обескураженный Макс, – к сожалению.
Потом работа встала на час, когда Бронко, забравшись на самый верх, долго пытался сковырнуть с «дороги» какой-то особо навороченный механизм из системы заслонок.
К Сергею, отряхивающему от грязи брюки, подсела Иева.
– А что все-таки там было написано по поводу всего этого? – Она обвела рукой вокруг. – Для чего понадобилось тратить огромные деньги на такую станцию? Какой был в этом смысл?
– Не знаю точно, там не было указанно. Что-то про изменение климата и управление погодой. Цель вроде бы мирная, но это как посмотреть. С такими штуками можно ох как много дел натворить. Разверзнуть под неприятелем ворота в ад, например.
Девушка придвинулась поближе и, чтобы никто не услышал их, тихонько спросила:
– А где все это теперь? В чьих руках сейчас находится, как ты думаешь?
Сергей не отстранился, однако сидевшая близко девушка не могла видеть, как он насторожился в этот момент.
Ничем не выдав своих размышлений, через минуту он ответил ей:
– Иева. Будет лучше для нас всех, если об этом пока буду знать только я. Потому что если Руди поймет, что носителей данной информации стало уже хотя бы двое, шансы на спасение резко уменьшатся. Ты уверена, что не скажешь ему об этом, если он, например, начнет отрезать мне пальцы? Вот то-то и оно. Так что не будем больше поднимать эту тему, хорошо?
Она кивнула, вздохнув, и он поцеловал ее в щеку. Но все-таки после этих вопросов он несколько иначе стал смотреть на так сильно нравившуюся ему девушку.
«Случайно она меня спросила об этом или нет? С другой стороны, я бы тоже спросил, что такого? Но все-таки… Как бы тут параноиком не стать. Послал мне Господь испытание».
Вниз с грохотом сорвался тяжелый вентилятор по очистке воздуха, подняв густое облако пыли. Вслед за ним, держась за трос, спустился Бронко.
– Кажется, мне нужен отдых, – устало произнес он, показывая ободранные в кровь руки.
Сергей поднялся и полез наверх, сменять словака.
Ужинали остатками провизии. Работу решили продолжать ночью: теперь двое спали под грохот сыпавшегося сверху железа, а двое трудились, расчищая проход.
Под шаркающий звук совковой лопаты, отбрасывающей мусор у основания шахты и под глухие хлопки взрывных зарядов, Сергей заснул моментально, прямо на деревянных ящиках.
Он не мог точно сказать, сколько ему удалось подремать, но проснулся из-за необычной тишины. Открыв глаза, Птица некоторое время пытался сообразить, где вообще находится. Наконец сознание заработало в полную силу, и он узнал базу вокруг. Рывком сел. Осмотрелся.
Возле шахты стояли Руди и Иева, они смотрели куда-то вверх, туда, откуда спускался вниз чуть колышущийся трос.
Когда Сергей подошел к ним, девушка радостно улыбнулась ему:
– Бронко и Макс пробились наверх! Они сейчас сооружают там распорки и крепят веревки, чтобы мы все могли подняться вместе с вещами! Сережа, мы выберемся, у нас получилось!
Девушка, не скрывая эмоций, прижалась к нему, и Птица, чуть смущаясь присутствия Руди, обнял ее в ответ.
«Вот это да. Значит, все-таки нам удалось. Значит, мы снова увидим над собой небо, пусть это и будет небо над Зоной, но все же это самое настоящее, всамделишное небо!»
Вскоре вниз спустились Макс и Бронко. Они были необычайно воодушевлены и не скрывали этого.
– Наверху действительно замаскированный бетонный колпак, там уже березки корни пустили. Но наружу можно выбраться без проблем. Господи, там такой воздух! Я бы вечность стоял и дышал! – Макс улыбался и хлопал Бронко по плечу. – Нет, правда, даже чуть не опьянели после этого подземелья. Мы соорудили простенькую лебедку, чтобы было сподручнее вещи поднимать. Еще распорки вбили, удобнее карабкаться будет. Ну что, все готовы? Тогда собираем вещи – и наверх.
Собирались все, словно подростки в свой первый поход: складывали и тут же теряли вещи, волновались, сталкивались, мешали друг другу и радостно извинялись.
Лишь Руди выглядел мрачным, несмотря на открывшиеся перспективы выбраться наконец на свободу. Он давно сложил свой рюкзак и теперь задумчиво похлопывал здоровой рукой по сумке с рацией.
– Руди! А что, рация наверху ведь наверняка заработает? Выясним, где находимся, и дадим сеанс радиосвязи, может быть,
