Эти слова неприятно мазнули Сергея по сердцу. Да, он подозревал, что его внешность носит отпечаток всего того, что ему пришлось пережить за прошедшие годы. Но тем не менее досадно было слышать это от Ольги. Она ведь тоже… не слишком походила на Белоснежку. Чем больше он смотрел на нее, тем меньше ее образ вязался с обликом обычного биолога.

– Допустим. А мне это точно говорит научный сотрудник?

Ольга посмотрела на него, и ее глаза вдруг стали похожи на острые гвозди. Но только на миг. Она фыркнула и рассмеялась, показывая красивые белые зубы с ярко выраженными резцами. Девушка по-дружески похлопала его по плечу:

– Когда вернемся, загляни в Зоннет. Узнаешь много интересного обо мне. Между прочим, у меня на защите докторская диссертация, и мое имя хорошо известно в научных кругах. Ищи в разделе «Биология». Знаешь, ты находишься в плену стереотипов. Если ученый, так обязательно кисель вроде Марека? Ха! Я совершенно другая и тем не менее всего добилась сама: в охоте, в спорте, я даже работала помощником шерифа одно время. А наука – это очередная вершина, которую я хочу взять. И чем цель сложнее, тем это для меня увлекательнее.

– То есть ты выбрала научную карьеру просто потому, что она показалась тебе трудной в достижении?

– Ты смешной, ковбой, честное слово! – Она вдруг замерла, прислушалась к чему-то, и Птица заметил, как ее рука скользнула на автомат.

Через пару секунд Ольга опять расслабилась и продолжила:

– Конечно нет, это не глупая женская прихоть. Если хочешь знать, моя мама была выдающимся биологом в Советском Союзе. И любовь к науке, к биологии в частности, у меня от нее.

– А все остальное от отца? – догадался Сергей.

– Ты делаешь успехи. – Она снова поощрила его улыбкой. Словно бы кошка объясняла мыши, почему она, собственно, кошка.

Как ни странно, на этом их беседа закончилась. Они еще некоторое время шли рядом, но каждый думал о своем. Или о чужом, но вслух больше ничего не было сказано.

В положенный час их сменили Бронко и Саймон. Вернувшись в дом, Сергей и Ольга переоделись в свете карманных фонарей и легли спать. Словно бы никакого разговора между ними и не было.

Утро выдалось ветреным. Группа собиралась сразу после завтрака выдвигаться в путь. Перекусив одними из первых, Птица и Сандрес возились с лодками. Мужчины еще раз просмолили их, а кое-где капрал дополнительно проклеил доски серебристым армированным скотчем.

Грегори и Натан подгоняли людей, чтобы никто ничего не забыл, не оставил ни малейшего следа их пребывания здесь. Для мусора и горелых головешек вырыли яму, аккуратно сняв, а потом вернув на место дерн, чтобы со стороны не было заметно.

Распределили места в лодках, получилось по четыре человека на три плавсредства. Впрочем, больше бы и не влезло, погрузились впритык.

Сергей, с карабином в руках, разместился на носу лодки, впередсмотрящим. Еще двое научных сотрудников, Макс и Руди, сели гребцами на весла. На корме – Фред. Эти трое должны были периодически меняться, чтобы тот, кому выпало быть на корме, мог немного отдохнуть. Птице же как проводнику необходимо было высматривать путь, и место его на баке в связи с этим было постоянным.

Иеве выпала вторая лодка, девушка оказалась в команде с Натаном, Ольгой и капралом.

Третий состав – Марек, Саймон, Бронко и командующий парадом сержант.

– Сергей! – Грегори подошел к лодке последним. – Я видел по другую сторону болота странные очертания. Похоже на останки какого-то сооружения. Не мог бы ты вылезти и проконсультировать меня, что бы это могло быть?

Сокольских удивился. Он готов был дать голову на отсечение, что ничего подобного рядом с их островом не было.

Птица, сохраняя равновесие, аккуратно протиснулся через рассевшихся гребцов и спрыгнул на берег.

Обогнув дом, они с сержантом подошли к краю болота, и Грегори указал куда-то вдаль, передав Сергею бинокль.

Внимательно всматриваясь в темную гладь воды, Сокольских услышал негромкий голос морпеха:

– Посмотри еще немного и потом, словно бы тебе надо отлить, отойди к углу дома. Я присоединюсь через минуту и покажу тебе действительно кое-что интересное.

Птица вернул бинокль и сделал так, как велел ему сержант.

Грегори появился через полторы минуты и сделал жест рукой: «идем за мной».

– Что это? – недоуменно спросил Сергей. На ветке дерева, привязанный простым узлом, висел ярко-оранжевый лоскут.

– Полагаю, что фрагмент защитного костюма. Готов поставить свой годовой оклад на то, что этот кусок от комбинезона Саймона.

– Ты же вчера закопал костюм? – удивился Птица.

– Я – да. А вот кто-то втайне от всех его вырыл и срезал немного материи. А потом повесил вот сюда – как флюгер.

– Зачем? – Сокольских уже догадывался, что скажет ему сержант.

– Ну, вариантов немного. Например, по глупости. Но лично я думаю, что тут подходит другое объяснение. Кто-то оставил маяк: «Эгей, мы тут были!»

– Есть мысли, кто именно и зачем?

– Ни того, ни другого, к сожалению. Из двенадцати человек могу твердо поручиться за троих: себя, капрала Сандреса и тебя.

– Спасибо за доверие! – хмыкнул Птица.

– Доверие тут ни при чем, господин проводник. Эта штука появилась тут не более десяти минут назад. В это время вы с Сандресом уже не отлучались от лодок. Я проходил здесь накануне, так сказать, с последним осмотром, не забыли ли чего. И ее тут не было.

– Ты хочешь сказать, что кто-то из членов группы повесил «маяк» около десяти минут назад?

– Именно так. Я уже не собирался возвращаться, но привычка, знаешь ли. Можешь называть это паранойей.

– А зачем такие сложности? Ведь проще отправить сообщение через КПК, ноутбук, радиотелефон?

– Сергей, ты меня удивляешь. Помнишь, перед посадкой в вертолет Джейкобсон забрал к себе на хранение твой персональный наладонник? Ты думаешь, что это от недоверия к тебе лично? Нет, вся группа сдала перед отправкой индивидуальные средства связи. Единственная радиостанция – у меня. – Он похлопал рукой по сумке, с которой никогда не расставался. – И, заметь, она опечатана, первый плановый сеанс связи с базой состоится только завтра. Так что подобный маяк – единственный выход для нашего мистера «икс».

– Может, прямо спросим у группы об этом? Вдруг сделавший это как-то проявит себя?

– Да-да, стыдливо потупит глазки. Нет, парень, тот, кто это сделал, не выдаст себя ничем, уж поверь. А вот нездоровая подозрительность у всех появится. Путь предстоит непростой. Лучше мы сделаем вид, будто ничего не видели. Заодно присмотримся к группе, вдруг заметим что-то такое, на что раньше не обратили бы внимание? Он ведь не знает, что мы «знаем». Воспользуемся этим преимуществом.

– Он? – спросил Птица. – А может, она?

– Ольгу подозреваешь, проводник?

«Ну не Иеву же!», – хотел возразить Сергей, но вовремя прикусил язык.

– Ладно-ладно, можешь не отвечать. Думаешь, никто не