Она внезапно умолкла и откинулась на спинку стула. История не знала ни одного случая, чтобы королева умерла, не оставив после себя наследницы. Это было бы нарушением закона. Но Айрис была упрямой. Год за годом отвергала кавалеров, которых ей представляли на королевском балу.
– Королева Айрис утверждала, что у нее есть племянница, – сказал инспектор. Не в силах вымолвить ни слова, Маргарита просто кивнула. – Но ее пока не нашли.
– Нужно разместить на городских экранах обращение к народу, – сказала она. – Призыв предоставить информацию об убийце и родственниках королевы Айрис. Нам сейчас пригодится любая помощь.
– Нет, – невозмутимо возразил инспектор. – Весть о смерти королевы не должна покинуть пределы дворца. Массовая паника нам ни к чему.
– А что нам остается? – воскликнула Маргарита, размахивая руками. – Убита королева. Мы обязаны найти виновного, чего бы это ни стоило!
Спокойствие инспектора только распаляло ее.
– Я сожалею о вашей утрате, королева Маргарита. – Хоть он и угадал ее чувства, его тон по-прежнему оставался по-эонийски бесстрастным. – Вам, должно быть, сейчас нелегко. Вам много с чем предстоит примириться: с утратой, с убийством, с тем, что преступник до сих пор находится в этих стенах.
– Что? – ахнула Маргарита, с громким стуком уронив руки на стол.
В лице инспектора не дрогнул ни один мускул.
Она шумно глотнула воздуха, в комнате вдруг стало удушающе жарко. Корсет сдавливал грудную клетку, платье тянуло вниз, а корона вмиг потяжелела. Ей захотелось сорвать с головы вуаль и швырнуть в угол.
– Вы полагаете, – с трудом выдавила она, – что убийца все еще здесь?
– Да, – ответил инспектор. – Дворец закрыли сразу же после обнаружения трупа… – он откашлялся, – то есть тела королевы Айрис. А нашли ее спустя считаные минуты после смерти.
«Даже кровь не успела остыть». Инспектор упомянул эту жуткую подробность на вчерашнем совещании.
– Значит, вы знаете, кто это? – спросила Маргарита. – Вы поймали убийцу?
Хоть бы все это поскорее закончилось.
– Все просители, находившиеся в приемной во время убийства, были задержаны. Их не отпустят, пока я не удостоверюсь в их невиновности. Мы надеемся, что убийца прячется среди них. – Инспектор погрузился в молчание, и в груди Маргариты снова вспыхнуло незнакомое пламя гнева.
Чего он тянет? Эониец не должен быть таким жестоким. Впрочем, может, это не жестокость, а просто бесчувственность. Он не понимает, как она страдает, какой болью каждое его молчание отзывается в ее сердце.
– Из дворца никто не выходил, – сказал он в конце концов. – Я найду преступника. Ему не удастся сбежать.
У Маргариты в горле встал ком, будто она наглоталась стекла.
– Нужно немедленно созвать всех королев, – сказала она, вставая из-за стола. – Мы должны держаться вместе. Я должна оберегать их.
Убийца в этих самых стенах, дышит с ними одним воздухом… Их жизнь в опасности.
– Нет, королева Маргарита, – сказал инспектор, резко мотнув головой. – Это плохая затея.
– Нет?
Будь Айрис сейчас тут, у нее бы случился приступ. Ей никто не смел возражать. И уж тем более мужчины.
– Боюсь, это невозможно.
На его лице появилось странное выражение, как будто ему было неловко.
– И почему же? – поинтересовалась она, еле сдерживая душивший ее гнев.
– Как вы правильно заметили, мы должны оберегать королев. Я не могу позволить вам находиться в одном помещении, пока не буду уверен, что все вы невиновны и не представляете друг для друга угрозы.
Маргарита сжала руками столешницу.
– Чепуха. Во время убийства все мы сидели в тронном зале.
– Возможно, вы и не заносили клинок, – согласился инспектор, – но заказать убийство могли. На данный момент вы и ваши сестры-королевы – мои главные подозреваемые.
Маргарита не имела привычки падать в обмороки, но сейчас у нее слегка подкосились ноги.
Глава десятая
Киралия
От внутреннего убранства Дома Согласия просто дух захватывало. Сроду не видела столько золота! Так и тянуло все вокруг пощупать и отломить по кусочку. Из вестибюля открывался вид на нижнюю часть купола, разлинованного темным каркасом. Казалось, мне одной известно, что во дворце пролилась кровь.
– Пойдем, – сказал Варин, выдергивая меня из раздумий. – Время поджимает.
Я потрясла головой, стараясь избавиться от мелькавших перед глазами ужасных картин, и поспешила за ним.
Рабочий день закончился, люди разъехалась по своим квадрантам, и Дом Согласия был почти пуст. В Эонию вела современная железная дорога, начинавшаяся у красивой, изящной платформы и уходившая в тоннель. Я никогда не бывала в других квадрантах, и мне не терпелось поскорее сесть на поезд.
У входа на платформу стоял эонийский охранник с дестабилизатором на поясе.
– Пропуск, – сказал он, увидев нас. Я попятилась и спряталась за широкой спиной Варина, мечтая слиться со стенкой. Кажется, он был прав насчет моего наряда.
– Я еду записать сообщение для своего клиента из Лудии. – Варин кивнул в мою сторону и протянул охраннику прозрачную пластину величиной с игральную карту. Когда тот сканировал ее, на пластине на мгновение появилась фотография Варина и его должность.
– Проходите, – сказал охранник под протяжный электронный сигнал из тоннеля.
Как-то легко мы отделались. Он даже не стал задавать Варину вопросы.
– Будь рядом и заходи в вагон одновременно со мной, – сказал Варин, когда мы вышли на платформу.
– Одновременно?
Я огляделась по сторонам. Час был поздний, народу на платформе было немного, но все стояли неподвижно, будто приросли к полу, и смотрели прямо перед собой. Тут из темного тоннеля вышел поезд.
Как только двери открылись, все шагнули вперед. Одновременно.
Я в панике вцепилась в Варина. Он не отдернул руку.
Все взгляды были устремлены на меня, а точнее на мой наряд. Наши попутчики-эонийцы приняли меня за лудку, и мой вид явно их оскорблял. Я нацепила широченную улыбку. Макеля с Лудией ничто не связывало. Если повезет, он потеряет след.
В тоннеле поезд разогнался. Где-то над нами, в эонийском медицинском центре, лежал без сознания мой отец, а у его постели в надежде, что он очнется, дежурила мать.
Медицинский центр тянулся от королевского дворца на целые мили и заканчивался исследовательским институтом.
Поезд вынырнул из тоннеля, и перед нами раскинулась эонийская столица, простиравшаяся до самого горизонта. Мимо окон стремительно проносились серебристые здания с ночной подсветкой. Я будто рассекала воды сверкающего озера. У меня, должно быть, отвисла челюсть и глаза на лоб вылезли, но я просто не могла оторвать взгляда – и носа – от окна. Никогда прежде мне не доводилось видеть таких высоченных зданий. И таких тоненьких. Самые дальние постройки смахивали на иголки, и, казалось, не выстояли бы на сильном ветру. Я хотела спросить у Варина, почему они такие высокие и не падают, но он отвернулся и смотрел в окно с противоположной стороны. Мне казалось, он стал относиться ко мне теплее, но, видно, эонийцам теплота незнакома. Во всяком случае, вид у него был холодный.
Хотя мое присутствие эонийцам не нравилось, никто не осмелился ко мне подойти. Они даже между собой не общались. Каждый пассажир был обособлен от окружающих, как будто путешествовал в абсолютном одиночестве. Каждый смотрел прямо перед собой, некоторые тихо переговаривались с кем-то по коммуникационным линиям.
Неужели и Варин так живет? Ездит каждый день на работу, не разговаривая ни с кем, кроме своего босса на том конце линии? «Сваи» та еще помойка, это верно, и народ там без принципов, но мы, по крайней мере, здороваемся при встрече. Большинство обитателей «Свай» я знала хотя бы шапочно.
– Добрый вечер, – произнес ровный голос. К моему изумлению, посреди вагона выросла женщина в бежевом
