— Дождёшься?

— У меня впереди вечность, уж дождусь как-нибудь, — фюльгья слабо улыбнулась. — Но вам придётся поторопиться. Проход рано или поздно всё равно закроется. Тогда придётся вам добираться самим обратно.

— Постараемся.

Ингольв с сомнением посмотрел на почти совсем закрытые врата перед ним, тонкая полоска света просачивалась между створками. Он взялся за ручку, которая едва не обожгла ладонь, но не жаром, а льдом, и шагнул в них. Ещё раз крепко выругавшись, Змей пошёл следом. Это было странное чувство: будто продираешься неведомо куда через толстый слой воды. И дышать стало тяжело, и ноги шевелились едва-едва. Но когда по лицу снова заскользили пальцы ветра, надо сказать, сильного и студёного, стало понятно, что ни вышли.

Ингольв открыл глаза, и показалось сначала, что никуда и не переместился, ну, может, за соседний холм. Однако погода говорила о том, что оказались они много севернее, чем были. С неба даже сыпал мелкий, почти незаметный снег.

— Не хотел бы я тут застрять, — Блефиди поёжился, пытаясь поддёрнуть выше ворот плаща. — Теперь знать бы, куда идти.

Ингольв повертел головой в надежде отыскать хоть какие-то следы или хотя бы тропу, что указала бы, куда двигаться дальше. И показалось, что какая-то слабо различимая под тонким слоем уже насыпавшего снега дорожка всё же виднеется впереди. Стоило пройти с пару десятков шагов, как явственно потянуло дымком.

— Чуешь? — Ингольв повернулся против ветра, чтобы уловить запах лучше.

— Нет, — Змей повёл носом. — Я же не ты.

Он осекся, будто побоялся обидеть. Но что на правду-то серчать? Так всё и есть, иногда приходилось ощущать себя больше зверем, чем человеком. Много это доставляло хлопот, но и пользу какую-никакую приносило. Вот как сейчас.

Тропа и правда была, перечеркивала травянистый пригорок с востока на северо-запад. Ещё немного постояв на ней, Ингольв махнул рукой, указывая путь. Дымом от явно домашнего очага несло с той стороны.

Идти, как и говорила фюльгья, не пришлось долго. Одинокая вежа стояла, прикрытая почти со всех сторон невысоким чахлым лесочком, входом, как и положено, к югу. Из вершины её струился прозрачный вкусный дымок, говоря о том, что на огне внутри сейчас готовят мясо. Редкость для здешних мест, особенно для отшельницы, коей Тилда, наверняка, и была.

— Ни одного окна, — пробурчал Змей, когда они чуть поодаль обошли жилище кругом. — Как посмотреть-то, что внутри деется? Ты сквозь стены случаем не видишь?

Он покосился на Ингольва, а тот только головой помотал. И самому узнать хотелось, не ждёт ли их внутри какой враг похлеще колдуньи, от которой тоже не знаешь, чего ждать. Придётся идти и стучать в дверь: вдруг там с Асвейг уже приключилась какая беда? Он решительно пошагал к веже, уже неосознанно хватаясь за рукоять меча. Змей поравнялся с ним, больше ни о чём не спрашивая.

На миг Ингольв задержался у двери и постучал, не решившись вломиться без спросу. Вломиться и напугать, оно всегда можно, как бы впросак не попасть по незнанию. На удивление, раздались тихие шаги, и в щели приоткрытой створки показался глаз в обрамлении морщинистой кожи.

— Эк откуда вас сюда занесло? — пробурчала женщина. — Никого не жду.

Она попыталась закрыть дверь, но Ингольв быстро подставил ногу, не давая ей это сделать. Толкнул ладонью, распахивая шире. Хозяйка отшатнулась, зло пробулькав что-то на саамском наречии.

— Значит, знаешь, кто мы, раз на нашем языке с нами заговорила? — он огляделся в тесной лачуге и тут же заметил Асвейг, что лежала у очага, накрытая грубым одеялом из оленьих шкур.

Кажется, девушка спала. Оно и ладно, если бы рядом с ней не сидел незнакомый мужик в странной, совсем не подходящей этому месту одежде: узкие штаны, почти обтягивающие ноги, жёсткие, подбитые плотной подошвой башмаки, короткий плащ с меховым воротником. И шапка рядом с ним лежала чудная: как перевернутый котелок с широкими краями. Разве в такой-то по холоду ходить? И как бы мало Ингольв ни знал о том, откуда появилась Асвейг, а сразу понял, что гость этот из её мира. Незнакомец сжал пальцы на плече девушки, а та и не пошевелилась.

— А ну, отошёл от неё! — на всякий случай предупредил Ингольв, хоть тот пока никакого вреда Асвейг не причинял.

Мужик нахмурился, как будто плохо понял, что ему сказали. Тилда встала на пути, выставив перед собой руку.

— Вам лучше уйти.

— Нет, это тебе лучше отойти, почтенная, — Ингольв легко отодвинул её в сторону и повернулся к незнакомцу: — Кто ты такой?

— Хотел бы спросить у тебя то же, — улыбнулся тот, вставая. Даже из-за жуткого акцента можно было понять его.

Ингольв снова взялся за меч, напряжённо оглядывая мужчину: никакого оружия у него, кажется, не было. Но он давно уж убедился, что и без него легко можно убить. Вон Асвейг при себе только маленький нож держала, а уложить кучу воинов могла, к нему даже не притронувшись.

— Я пришёл за ней, — Ингольв указал взглядом на девушку. — По твоей воле эта колдунья её забрала?

Тилда недовольно фыркнула, но больше мешать не решилась. Видно, никакими опасными умениями, кроме как ходить между мирами, она не обладала. А может, просто не хотела рисковать жизнью ради этого странного гостя.

— Какое совпадение. Я тоже пришёл за Алексией, — спокойно и вполне доброжелательно заговорил незнакомец вновь. — Я искал её очень долго. И только недавно её след наконец обнаружился. Ей нужно вернуться домой, там её давно заждались.

Он замолчал и вперился выжидательно, словно понять хотел, что двое ввалившихся в вежу мужчин будут делать после его слов.

— Зачем ты хочешь её вернуть? Чем она так важна для тебя? — Ингольв медленно сделал шаг навстречу ему, не забывая поглядывать на его пустые руки, спокойно опущенные вдоль тела.

Блефиди двинулся в другую сторону, вдоль стены. Шаг за шагом он обходил незнакомца сбоку, пока внимание того было приковано к Ингольву. Тот и не смотрел на него: то ли всё замечал, но не подавал вида, то ли всё это не казалось ему опасным. Асвейг слабо пошевелилась. Тилда тут же подошла к ней, села рядом и легонько коснулась плеча, что-то шепнув — девушка снова затихла. Колдунья взмахнула рукой, из её ладони высыпалась в огонь какая-то труха.

— Эй! Тилда! — окликнул её Ингольв. — Отойди от очага.

Та медленно встала, напевая, и от этого неприятно мелко задрожало что-то в груди. Непонятная тревога разворачивалась всё сильнее.

— Алексия важна для многих в том мире, который она оставила, — поразмыслив, продолжил разговор мужчина. — А мне поручили её вернуть. Ты, верно, даже не представляешь себе, кто она.