— И как я это сделаю, Мильвио? Таких, как я, давно нет в нашем мире. Великие волшебники уничтожили последних некромантов в войнах, предшествующих Войне Гнева. Те, кто уцелели, попали в тюрьму Скованного, освобождены Тионом, стали указывающими и забыли прошлое, из поколения в поколение стирая его из своей памяти. Быть может, остались книги?
Тот, кого раньше знали как Войса, с сожалением покачал головой:
— Носители опасного знания уничтожались в первую очередь. Таков был закон Единого королевства. Книги сжигались сразу. После Катаклизма я был несколько раз в Каренской библиотеке, тратил дни на поиск томов по магии, но не отыскал ничего, связанного с некромантией. Уверен, где-то у коллекционеров или в забытых всеми городах что-то сохранилось, но… За годы моих путешествий я не встретил подобного. Предметы, принадлежащие тзамас, встречаются, как, к примеру, тот, что хранится в коллекции герцога Карифа. А вот книги…
В его глазах была печаль.
— Я не смогу научиться сама. Чтобы сделать из девочки указывающую, Йозеф тренировал меня годами. Здесь же… Кто мой учитель, Мильвио?
И снова он, как прежде, подвел ее к распахнутому окну, за которым уходили к старым утесам Поля Мертвых, самое большое кладбище мира.
— Они все. Те, кто спят здесь столетиями, научат тебя ощущать их, сопротивляться им, понимать и не бояться. Это все равно что тренировка с мечом, тело, твой мозг должны запомнить движения, отсеивать ненужное и концентрироваться на важном. И это первая причина, почему ты в Эльвате. Вторая же… — Он кивнул в сторону далекого Небесного дворца. — Браслет усилит твой дар многократно. Но если ты возьмешь его сейчас, он уничтожит тебя, поглотит и отправит на ту сторону.
— Ты так уверен?
— Его добыла Нэко, сняв с тела тзамас, за год до битвы у Мокрого Камня, где она погибла. Тион хранил этот предмет. После Катаклизма, когда он умер, я отнес собственность некромантов на Летос. Хотел помочь указывающим, но те, кто пытались им пользоваться, умирали. Поэтому артефакт оказался в другой части континента и, как говорят, все еще существует. Но обещай, что без меня ты его не тронешь.
И она обещала, не касалась его, хотя, как оказалось, в этом не было никакой нужды. Девушка могла «общаться» с предметом, ощущавшим ее способности, даже на расстоянии. Принимать от него помощь…
— Эй! — Лавиани сухо щелкнула пальцами у нее перед глазами. — Я все еще здесь! Нет, мы не отправимся в Горное герцогство. Мы едем на запад, к Лунному заливу, там, выше Эльгана, найдем подходящий корабль и отправимся в Риону.
— Столица Треттини? — Шерон хмурилась, все еще слыша голос Мильвио. Дела пошли наперекосяк, не так, как он планировал. Она не завершила свое испытание с кладбищем, вступила в «связь» с браслетом некроманта, который каждый день находится меньше чем в ярде от нее, и не дождалась возвращения Войса. — Почему туда?
— Потому что Кариф теперь для нас опасен. Треттини ближе к Горному герцогству, и там нет войны, в отличие от Ириасты и Фихшейза, которые… еще ближе.
— Как это поможет нам найти Мильвио?
— Никак, — не стала лгать Лавиани. — Он желал посмотреть на асторэ, но не думаю, что Фламинго будет делать это вечно. Рано или поздно парень начнет обратный путь и… Ладно! Ладно! Я не имею ни малейшего понятия, как его найти и как волшебник найдет нас. Мы что-нибудь придумаем, просто давай действовать постепенно, двигаясь от цели к цели. И пока нашей целью является пересечь пустыню, найти корабль и, отчалив, помахать Карифу платочком, обливаясь слезами счастья. Рыба полосатая, да я пущусь в пляс, когда мы свалим и песок перестанет скрипеть на зубах!
Это было слабым утешением, но Шерон не видела причины спорить дальше и рассказывать сойке о зыбкости их надежд. Она была уверена, что та и сама все прекрасно понимала.
— Хорошо, Лавиани. Будем решать задачи по мере поступления. Сейчас главное не попасть обратно в Эльват в кандалах.
— Разумный вывод, девочка.
— Я так и не спросила… — Шерон помедлила. — Ты закончила свои таинственные дела?
Сойка кивнула:
— Мильвио запретил брать тебя с собой, сказал не уводить от могил как можно дольше, хотя, полагаю, все это чушь несусветная. Впрочем, кто поймет этих дурных великих волшебников? Они же были психи, раз привели мир к Катаклизму, психами и остались, даже растеряв всякую магию. Я ездила в Велат. Это в…
— В Ириасте. Я знаю.
Лавиани подвинула к себе сверток:
— Довольно давно я наведывалась в Велат по приказу Борга. Там проживал один из верховных жрецов Шестерых, человек, который проворачивал дела, далекие от высоких, так сказать, материй и божественного внимания. Он сотрудничал с Пубиром, марки текли в его карманы рекой, но однажды этот толстяк счел себя выше обязательств и зарвался. Меня попросили передать ему счет. — Последовало безразличное пожатие плеч. — Человеком он был влиятельным, охраны не меньше, чем у тамошнего герцога, так что отправили меня и Шрева. Но я обставила этого ублюдка, нашла жреца первой, хоть он и прятался хорошенько.
— Избавь меня от подробностей.
— Легко. Но вот что интересно. В его большом доме я обнаружила скрытую комнату, где набожный толстячок хранил вещи, которые… так сказать, не очень подходили его призванию. Сушеные головы аборигенов Черной земли, отравленное оружие мэлгов, какие-то проклятые кости, шипящие, стоило мне пройти мимо них. И довольно большое собрание книг. Среди них… вот это… — Она похлопала рукой по свертку. — Знак некромантов, зубастый кричащий череп, окруженный пламенем, сразу привлек мое внимание.
— Что там? — вскинулась девушка.
— Ты погоди, — наслаждаясь каждым моментом, промурлыкала Лавиани. — Порой вы с Мильвио говорили слишком громко, и я слышала некоторые фразы.
