— Расскажите присутствующим, господин инквизитор, что мешает вам принять мою помощь. — Лидия спокойно уселась рядом, забрала у меня чашку, сделала глоток.

— А я, пожалуй, соглашусь на ваши условия. — Неожиданно для себя сказал я. — Меня только терзают сомнения в вашей способности помочь…

Лидия радостно вскинулась, придвинулась ко мне еще ближе, сложила губки и захлопала ресницами:

— Тогда авансик? А?

— Идите к демону! — я встал, чтобы избавиться от ее домогательств. — Суд завтра. А кроме моих слов и показаний отца Георга у обвинения ничего нет. Ни одной улики. Как вы собираетесь действовать?

Лидия развалилась на стуле, уплетая булочку и беззастенчиво слизывая с пальцев повидло. Я не выдержал и подал ей салфетку.

— Спасибо, — прошепелявила она с набитым ртом. — Сейчас вы, господин инквизитор, пойдете домой, но по дороге зайдете на рынок и купите себе кусок мяса. Самый худший, протухший на жаре. И приготовите его себе на обед. И смотрите, вы должны съесть как можно больше, чтобы наверняка травануться.

— Зачем?

— Потом позовете лекаря, который непременно должен предписать вам строгий постельный режим. Отец Георг от вашего имени подаст судье прошение о переносе судебного заседания в связи с вашей болезнью. Мне нужно время, знаете ли. Я ведь не колдунья, в конце концов, чтобы вот так взмахом руки решить все ваши затруднения.

— Что вам даст пара дней? Кроме того, кардинал Яжинский запросто может отстранить меня от дела под предлогом моей болезни. Ему это только выгодно.

— Уже нет. После того, как они уничтожили улики и запугали свидетелей, я думаю, что ему выгодно будет видеть вас в качестве обвинителя. Чтобы вы потерпели поражение, и вас можно было бы убрать.

— Я хочу услышать, что вы собираетесь предпринять за это время.

— Боюсь, вы не в праве что-то требовать. Вот если бы вы оплатили полную стоимость моих услуг, тогда, безусловно, я бы рассказала вам все. А так увольте. Хотя… Вы еще можете передумать и согласиться на ночь любви…

Как же ей не стыдно! Тень смотрела на хозяйку с осуждением, а Антон равнодушно покачал головой.

— Вы же знаете, что нет!

— Тогда довольствуйтесь тем, что дают. И кстати, когда я надумаю вас навестить, не вздумайте меня проигнорировать. Это будет сигналом к вашему выздоровлению. Думаю, что дней трех-четырех мне будет достаточно…

— Это все распоряжения? — язвительно спросил я, собираясь уходить. — Или моя госпожа еще что-то прикажет?

— О, я бы много чего вам приказала, — томно протянула Лидия. — Но боюсь, вы не согласитесь… Ладно, идите травиться.

Отец Георг сильно переволновался и просидел возле моей кровати всю ночь. Судебное заседание было отложено до моего выздоровления. Я валялся в постели с жуткой слабостью, пил одну воду, съедал немного рисового отвара и готовился к суду. Отец Георг снабжал меня последними новостями. Кто-то распространил слух, и я, кажется, знал кто, что меня пытались отравить тайные покровители колдуньи. Отец Бульвайс навестил меня в первый же день, фальшиво сокрушаясь моей внезапной болезни, но мне было так плохо, что он потоптался немного возле моей кровати и ушел ни с чем.

На третий день объявилась Лидия. Я уверен, что она специально подгадала свой визит, чтобы наткнуться на епископа Талериона и кардинала Яжинского, которые пришли меня навестить. Епископ язвительно справлялся о моем здоровье и советовал впредь не экономить на продуктах питания. И тут очень вовремя в мою спальню ворвалась Лидия, в платье с более чем откровенным декольте, с плетеной корзинкой наперевес, от которой в комнате тут же запахло ароматным куриным бульоном.

— Ох, господин инквизитор, простите, я не знала, что у вас посетители. — Она скромно потупилась, ухитрившись при этом выставить грудь.

— Ничего, мы уже уходим. — Епископ гнусно ухмыльнулся. — Я смотрю, Кысей, у вас нет недостатка в обожательницах?

Лидия обворожительно ему улыбнулась и уселась ко мне на постель, поставив корзинку на столик.

— Господин инквизитор — мой герой! — я тщетно пытался отодвинуться от нее. — Он спас меня от злобной колдуньи! И еще тех несчастных сироток от верной смерти, об этом весь город только и говорит. — Лидия похлопала ресницами, но ее усилия оказались тщетны. Кардинал смотрел на нее равнодушно, а епископ зло.

— Вина помчицы еще не доказана! И вряд ли будет доказана! — запальчиво возразил ей епископ, но был одернут кардиналом.

— Как же так? — недоуменно и глуповато протянула Лидия, доставая из корзинки кастрюльку с куриным бульоном. — Я уверена, что господин инквизитор победит в суде. Ведь так? — она явно вознамерилась покормить меня бульоном с ложки.

— Ваша вера похвальна, юная госпожа. — Голос кардинала был тих и сух. — К сожалению, все могут ошибаться.

Я отрицательно замотал головой, отказываясь открывать рот и есть бульон. Как же унизительно, у них на глазах, да она просто издевается!

— Конечно, но я уверена, что в данном случае ошибаетесь именно вы. — Она несколько выбилась из образа наивной глупышки, в ее голосе проскользнули металлические нотки. — И вы, кажется, собирались уходить, а то господин инквизитор стесняется кушать. А ему надо набраться сил.

Кардинал сочувственно мне улыбнулся, и они вместе с епископом ушли.

Я тут же перехватил руку Лидии и отстранил от себя.

— Хватит меня позорить!

— Вы непременно должны все съесть, господин инквизитор, — она и не думала отодвигаться. Ее взгляд стал масляным, и я сообразил, что на мне лишь тонкая, распахнутая на груди рубашка. Не стоит ее лишний раз провоцировать. Я попытался сесть на постели, но Лидия презрительно ткнула меня ладонью в грудь.

— Доктор рекомендовал вам постельный режим, не так ли? Так что лежите. И если не хотите, чтобы я вас кормила с ложки, лучше начните есть сами. — И подвинула ко мне поднос с дымящейся кастрюлькой.

— Я надеюсь, у вас есть хорошие новости? — я забрал у нее ложку и зачерпнул бульон.

— Конечно. Так что выздоравливайте быстрее. — Лидия устроилась поудобней, откровенно демонстрируя пышное декольте и продолжая беззастенчиво пялиться на меня. Когда она уже поймет, что все ее попытки тщетны? Бульон был на удивление вкусным и наваристым, а может я просто изголодал на постной диете. Интересно, кто его готовил: Тень или Антон? Представить Лидию на кухне с поварешкой было выше моих сил.

— Спасибо. Очень вкусный бульон.

— Я передам ваши комплименты Мартену, он старался. — Она убрала поднос и подвинулась еще ближе. То ли от горячего бульона, то ли от ее близости меня кинуло в жар.

— Хватит уже. Отодвиньтесь от меня. Может, наконец перейдете к делу? И расскажете, с чем мне идти в суд?

Лидия невозмутимо вытащила из сумки сложенный вдвое лист бумаги и подала его мне. Я развернул его, на нем значилось: "Профессор Андрий Кривож".

— Кто это?

— Слушайте меня внимательно, — Лидия чуть помедлила, удобно устраиваясь на кровати. Мне пришлось отодвинуться еще