Я ускорила шаг. И едва не задохнулась, увидев торчащие из цветущих кустов рукояти мечей, что прорастали из грязи.
«Если бы ты могла вырастить в своем саду что угодно, что бы это было?»
«Мечи».
И вот они здесь.
Я прошла чуть дальше и, вскинув голову, наткнулась на свисающие с ветвей серебряные чаши, над которыми витал сладкий аромат сиропа гулаб джамуна.
«Вот бы просто срывать готовые шарики с дерева и есть».
Я вспомнила, как Викрам смеялся, услышав, что я мечтаю лишь о сладостях и мечах. Он назвал меня…
– Жуткая девчонка.
Осознав, что слова прозвучали не в голове, а где-то рядом, я повернулась.
Сердце подскочило к горлу. Я знала, что если сейчас посмотрю на Викрама, то все чувства непременно отразятся на лице, потому смотрела на него по частям. Сначала руки. Все с теми же тонкими пальцами. Но уже не руки ученого, как раньше. На левой красовался шрам. Затем плечи. Гордо расправленные под изумрудным шервани. Власть пошла Викраму на пользу, он даже держался теперь иначе. Змея Биджу висела на его шее как ожерелье. И наконец, лицо. Вот его иномирные черты остались прежними. Прекрасными. Даже невыносимо прекрасными. И все те же чуть изогнутые губы, будто готовые вот-вот растянуться в улыбке. Викрам стоял наполовину в тени, наполовину на солнце – воплощенное искушение и озорство.
Смотреть на него было трудно, будто я не могла охватить все детали зараз.
– Что скажешь? – спросил Викрам. – Похоже это на сад твоей мечты?
– Ты создал его для меня?
Он кивнул.
– Но тогда почему делегаты сказали, что ты… – Я осеклась, слова застряли в горле.
– В основном, чтобы заставить тебя приехать. Мне тоже пришлось покрутиться, рассчитывая время. Не хотелось, чтобы ты пропустила торжество, но и застрять в бесконечных церемониях первого визита Бхараты в Уджиджайн тоже, – небрежно признался Викрам. – Я подумывал сам к тебе отправиться, но не мог взять с собой сад, а если бы и придумал как, вряд ли бы твоя стража порадовалась юнцу, что бегает по лужайке, вонзая в землю мечи…
– Ты ничего не сказал о моем подарке, – выпалила я.
– Деревянная корона? – Викрам поднял ее со стола за его спиной. – Моя любимая игрушка. Я сдержал слово и бросался ею в людей. Разве что пантера решила, что это отличная точилка для зубов, и…
– Почему ты ничего не ответил?
Он уставился на меня, сдвинув брови:
– Откуда мне было знать, что ты ждешь ответа?
– Я делаю подарок. Ты отвечаешь тем же. Таковы правила дарения.
– Нет, правила другие. Ты делаешь подарок. Я его принимаю.
– Мог бы поблагодарить.
– Когда я покидал Алаку, ты ясно дала понять, что тебе нужно время и пространство, дабы разобраться в королевстве и в самой себе. – Викрам говорил все громче. – Я не хотел загромождать твой разум, вторгаясь в мысли и лишний раз напоминая, что вот он я, стою, смотрю в окно и вздыхаю точно несчастный одержимый, только что открывший для себя трагическую поэзию.
Я ошарашенно моргнула:
– Что?
Викрам скрестил руки на груди:
– Думаешь, я тут украшал деревья сладостями и огоньками от нечего делать? Просто не верится, что тебе хватает наглости на меня злиться. Я выполнил твою просьбу и отступил!
– Слишком далеко отступил!
– Так ты же не уточнила, – всплеснул он руками.
– Ты бы все понял, если бы ответил на мой подарок.
– Это была деревянная корона.
– То есть тебе не понравилось?
– Я этого не говорил! – проворчал он.
Собственное сердце казалось мне спутанным клубком ниток. И вместе с тем в груди разливался восторг, потому что Викрам назвал себя «несчастным одержимым».
И все равно он меня обманул.
– Ты манипулировал мной, заставил приехать, хоть и не знал, что я чувствую…
– Я бы никогда так с тобой не поступил, – резко оборвал он. – Я не манипулировал. Я поощрял. Совет хочет, чтобы я женился. Я просто подумал, раз уж мы настолько привыкли раздражать друг друга, то почему бы не посвятить этому всю мою жизнь. Но я хотел спросить тебя напрямую, глаза в глаза, а не через цепочку переговоров! Да, я сказал «всю мою жизнь», а не «нашу», потому что ты явно станешь моей погибелью. И о твоих чувствах я знал, потому что спросил.
Викрам поднял Биджу.
– Ты просила подождать, пока ты не будешь готова. Я спрашивал Биджу днем и ночью. И днем и ночью она говорила «нет». Но однажды я вновь спросил, и она сказала, что ты готова. Я ждал, Гаури. – Наши взгляды встретились, и в его глазах отразилось такое отчаянное желание, что я ощутила его в своем сердце. – Я день и ночь ждал, когда ты скажешь нужные слова. Но ты молчала. Я больше не хотел ждать, потому спросил у Биджу, взаимны ли мои чувства.
Биджу замерцала, превращаясь из горстки драгоценных камней в настоящую змею. Затем повернула голову ко мне и щелкнула раздвоенным языком.
– Смотри, – тихо промолвил Викрам. – Мои чувства взаимны.
Биджу не шелохнулась. «Правда».
– Ты была готова к нашей встрече.
«Правда».
– Я люблю тебя.
«Правда».
В эту секунду весь остальной мир тихо отступил в тень. Я чувствовала лишь натянувшуюся между нами нить – нить неоконченной истории. Начало – а может быть, финал, а может, таких понятий и вовсе не существует – помахало мне пальцами. Призывая. Я протянула руки к Биджу, и она скользнула мне на плечи, а потом повисла на шее, став насыщенно-золотистой. Викрам следил глазами за каждым нашим движением. Зубы плотно сжаты, взгляд непроницаем.
– Я тебе верю, – сказала я.
Биджу осталась неподвижна. «Правда».
Викрам ждал. На челюсти играли желваки. Ожидание злило его до дрожи, как и меня. И тогда я произнесла то, о чем знала давным-давно; слова, которые преследовали меня во сне и наполняли мои мечты наяву.
– Я люблю тебя.
«Правда».
И больше Викрам не стал ждать. Он шагнул вперед, покрывая пространство между нами, и притянул меня для поцелуя.
Мы стояли покачиваясь в этом странном саду, украшенном острыми кустами и драгоценными плодами – воспоминаниями о магии, которые мы наполнили собственными чарами. И Викрам целовал меня до тех пор, пока по деревьям не заскользил свет и из такого далекого зала для коронации не донесся возмущенный ропот.
– Интересно, такого ли финала хотел для нас Кубера, – пробормотал Викрам мне в волосы.
– Не финала. – Я подняла глаза. – Это лишь начало нашей истории.
В ветвях что-то зашуршало. Запрокинув голову, я успела заметить край алого крыла. Трудно сказать, наблюдала ли за нами одна из волшебных птиц Куберы или то была обычная
