6

Саженцы грез

Викрам

Ашрам учил принцев цифрам и буквам, философии и манерам, но Викрам усвоил куда более полезный навык. Его воспитывали в вечной нужде, удерживая на расстоянии от желаемого, когда можно только смотреть, но нельзя впиться в мечту зубами… и потому теперь он легко мог разглядеть за пеленой слов, кто чего на самом деле хочет. Викрам познал ценность стремлений и ценность тоски по самому важному. Так он и уживался с собственными желаниями.

Во-первых, он понял, что яблоко важно для ванар. И все же они не стали рассматривать вариант забрать его и отпустить пленников восвояси. Однако глаз с фрукта не спускали. Викрам пытался их подкупить. В какой-то момент даже предложил одному из них жениться на Гаури, за что получил два болезненных тычка под ребра. Справедливости ради следом он предложил и себя в качестве мужа, но за сим переговоры и завершились. Впрочем, даже согласись ванары, толку бы не было. Яблоко все равно намертво прилипло к руке Гаури.

Во-вторых, ванары, сами того не сознавая, выдали свою самую главную слабость: они чувствовали себя брошенными на произвол судьбы. Королева покинула их, и они мечтали о ее возвращении.

Так что, если объединить два фактора… яблоко и пропавшую королеву? Если сплести правильную историю, возможно, получится выторговать свободу.

Но стоило шагнуть на Ночной базар, как все мысли вылетели у Викрама из головы.

От изумления чувства обострились. Здесь обитали косточки сказок, которые нашептывают в темноте, саженцы грез и призраки кошмаров. И Викрам стал частью всего этого. Он полной грудью вдыхал ароматы Ночного базара: со стороны звездной ночи тянулся зимний шлейф – ледяные груши и собранные в кучу угольки, сверкающие самоцветы и молочный крем; а от поцелованной дождем дневной половины веяло пламенем – перезрелыми сливами и сорванными цветами, сумеречными ягодами и стылым медом.

Увидеть Ночной базар – уже победа. Для Уджиджайна Викрам всю жизнь был досадным балластом. Самым знаменитым из облагодетельствованных подранышей. И утешение он находил лишь в сказках, где даже такой, как он, мог стать кем угодно. Теперь же, глядя вокруг, Викрам чувствовал, что все наконец встало на свои места. Он глубоко вдохнул, пытаясь прийти в себя после перехода по пещерам. Ноги болели от многочасовой езды верхом, а тяжелые цепи все сильнее врезались в шею.

Стоявшая рядом Гаури казалась расстроенной. Благородство требовало поинтересоваться самочувствием принцессы. С другой стороны, покуда упомянутая принцесса пыталась его убить и наверняка попытается вновь при первом же удобном случае, возможно, благородные порывы лучше проигнорировать. Она перехватила взгляд Викрама и нахмурилась:

– Пыхтишь, как буйвол в предсмертной агонии.

Да, в бездну благородство.

Ванары волокли их через обе половины Ночного базара, и никто не обращал на пленников внимания. Викрам содрогнулся. Неужто притаскивать людей в Иномирье тут в порядке вещей?

– Ты хоть представляешь, чем здесь торгуют? – покосился он на Гаури.

– Мечтами, – хрипло отозвалась она, не поворачивая головы. – По крайней мере, так мне говорили. Надеюсь, это правда.

Гаури вскинула подбородок, в черных глазах отразилось небо, и на миг показалось, будто она соткана из света. Викрам понял, что пялится, и резко отвернулся. Иномирье играло с его зрением.

У Владыки сокровищ дурное чувство юмора, раз он решил свести его с вражеской принцессой. Викрам думал, что обещанное исполнение желаний удержит ее от убийства, но Гаури не хотела связываться с магией. Даже сейчас она искала путь к отступлению, изучая Ночной базар будто хищник, все подмечающий и откладывающий сведения на потом. Зачем ей трон Бхараты, коли там пожелали ее смерти?

Зачерствелая часть Викрама предположила, что принцесса просто хочет вернуть отнятую игрушку. Но другая часть верила, что в ней есть нечто большее. Кто же эта девушка, которая смягчилась под небесами Ночного базара и надеялась, что в этом волшебном городе и правда торгуют мечтами? Викрам расправил плечи. Не важно. Ему ни к чему история ее жизни. Пусть лишь согласится на совместную игру, иначе он не попадет на Турнир желаний. Гаури должна стать его партнером. Он почувствовал это в тот миг, когда бросил ей рубин, будто сошлись два фрагмента головоломки. Но как заставить ее захотеть сыграть?

Пока они шли, на пути словно из-под земли вырастали палатки с разномастным товаром. Тут был и золотистый фрукт с трещиной на кожуре, похожей на ухмылку («когда на сердце погано, а надо изливаться сладкими речами»), и ожерелье из звездных осколков, в каждом из которых теплилась божественная песнь («дарует временную мудрость и находчивость»), и звонкие браслеты с лодыжек самой настоящей апсары («гарантированно наделят владелицу красотой… продавец-не-несет-ответственности-за-незапланированные-чувства-не-особо-привлекательных-потенциальных-любовников»), и поднос с клыками макары («возбуждающее средство для тех, кому в спальне хочется чуть больше сражений и укусов!»), и многое другое.

Первым делом ванары приобрели банку сердцебиений у безглазой женщины. Гаури, по-прежнему сжимая в руке прилипшее яблоко, суетливо задергалась и уставилась на тропинку перед собой так, будто замышляла побег.

– Крайне полезная штука в бою, – пробормотал желтый ванара. – Заливаешь себе в глотку, и вот у тебя уже полный рот последних слов.

– А как ловят удары сердца? – спросила Гаури.

– Вырывают их из груди, когда ребенок теряет равновесие или новоиспеченная жена слышит шаги молодого мужа у порога спальни, – ответила торговка. – Люди тратят сердцебиение попусту. А что, девочка,