– Это так важно? – буркнула я, расслабляя пальцы. – Я знаю, что это одно из царств в Иномирье. Дворец якшей и якшини. Говорят, они хранители сокровищ, найденных в лесах, реках и пещерах.
Он моргнул.
– А еще это дом Куберы – Владыки сокровищ и стража севера, – пробормотала я.
– Значит, ты и воин, и ученый. Как необычно для принцессы.
Я засмеялась:
– Женщины Бхараты певицы, художницы, солдаты и ученые. Я ничем не отличаюсь от прочих.
– Откуда ты знаешь эти истории?
– У меня есть уши. – Я не собиралась говорить о Майе. – Ты уверяешь, что я получу желаемое, а что насчет тебя? Ты наследник, что еще тебе нужно?
На мгновение лицо Викрама помрачнело, а затем он грациозно пожал плечами:
– Мне нужно все.
Он явно что-то скрывал, но его секреты ничего для меня не значили. Повернув рубин, я разглядела на одной из граней гравировку, которой прежде не было – силуэт человека, ползущего на четвереньках.
– Это билет. Пропустит в игру двух живых.
– А выпустит живыми?
Я мысленно выругалась. Зачем вообще спросила? Ведь не планировала вступать в игру.
Викрам усмехнулся:
– Я задал тот же вопрос. Вероятно, победа – единственный способ выбраться. Итак. Принцесса Гаури, Жемчужина Бхараты и бывшая наследница престола. Ты станешь моим партнером?
Ни за что. Я посмотрела на рубин. Едва покинув Уджиджайн, я собиралась убить принца и забрать камень. Я перевела взгляд на роскошный наряд Викрама. За тряпки тоже можно выручить немало золота. И если украсть одежду и перерезать ему глотку, смерть будет выглядеть как ограбление. Бхарата ни при чем. Я улыбнулась.
– Когда начало?
Принц торжествующе ухмыльнулся:
– В новолуние.
– Через три дня.
– Вот только я точно не знаю, как туда добраться, – добавил он, соединив ладони.
– А у рубина спрашивал?
Его глаза округлились.
– Принцесса, да ваша гениальность не знает границ! Я бы в жизни не додумался до самого очевидного. Давайте же, спросите камень, как попасть в Алаку. Посмотрим, что он ответит.
Я всерьез подумывала покалечить этого паяца, но лишь пробормотала вопрос в рубин. Камень закрутился, и из граней его вырвался лист пергамента:
Алака там, где вас снедают воспоминанья,Алака там, где нет пощады глупцам и трусам.Может, я и не хотела связываться с магией, но она все равно что-то сотворила со мной. Слова с пергамента окутали мое сердце. Моргнув, я услышала во мраке голос Майи, повествующий о великих приключениях, которые когда-нибудь наверняка отыщут путь в мои сны. Но воспоминание о ней рассыпалось сотнями осколков кошмара. Я никогда не узнаю, что стало с сестрой…
– Полезно, – как можно спокойнее произнесла я.
– Я размышлял об этом беспрестанно. Нам нужен вход в волшебное царство. Сначала я хотел пройти через двор кремации, но как-то нет желания оказаться в Нараке…
– Так ты знаешь, как туда попасть, или нет? – нетерпеливо спросила я.
– Знаем ли мы хоть что-нибудь на самом деле?
Я закатила глаза.
– Скоро выдвигаемся?
– Не торопись, принцесса. Я предложил тебе партнерство, но должен убедиться, что слава твоя не просто слухи. Я не в силах защитить нас обоих и честно признаю, что в случае чего позволю тебе умереть.
– Наконец-то мы нашли нечто общее, – сладко пропела я. – Я поступлю точно так же.
Викрам встал и принял нечто отдаленно похожее на боевую стойку. Вот только равновесие было смещено от центра, и ноги он согнул не достаточно, чтобы выдержать удар. Не стойка, а глупая поза.
– Одолей меня.
– Я не нападаю на слабаков.
– Я слышал иное.
«Зря ты это сказал». Я сделала ложный выпад влево, и принц купился. Еще бы. Что боец, что стратег из него никакой. Уже через пару секунд он лежал на спине.
– Не считается, – прохрипел Викрам. – Меня сбила с ног твоя красота.
– Тебя сбил с ног пинок под зад.
– И это тоже.
Он попытался подняться, но я наступила ему на грудь.
– Больше не будет представлений ни для тебя, ни для кого-то еще. Никогда не проси меня о подобном снова.
Викрам гневно сверкнул глазами:
– Высказалась?
– Да.
– Могу я встать?
– Нет.
– Вижу, ты любишь мужчин с раздавленным эго.
– Только с ними я чувствую себя великодушной.
Он рассмеялся:
– Приношу свои извинения.
– Уходим, как только стемнеет, – сказала я. – И верни мое оружие и одежду.
Викрам закинул руки за голову, словно подушку, и уставился в потолок.
– Хорошо. А теперь, будь добра, убери ногу с моей груди.
5
Золотое яблоко
Гаури
Лис сдержал обещание только наполовину. Вернувшись в темницу, я нашла свою одежду под расшатанной деревянной плиткой, а вот кинжалов не было. Не то чтобы я его винила. Вероятно, это вообще первый разумный поступок принца. Теперь оставалось лишь дождаться ночи, когда он – предположительно – вытащит меня из подземелья и мы сбежим.
Впервые за несколько месяцев я отдалась во власть надежды вернуться в Бхарату. И когда я это сделаю, не возникнет никаких споров о том, кому принадлежит трон. Братец либо падет ниц, либо разлетится на куски. Налини будет свободна.
С момента предательства Арджуна миновало почти шесть месяцев. Еще один оборот луны ознаменует годовщину прибытия Налини в Бхарату и мой День возраста. Я до сих пор помню, как гарем готовился к ее приезду. Воспитание при дворе дочери вождя племени с окраин Бхараты должно было стать гарантом мира: она растет принцессой и выходит замуж за знатного господина, а ее родственники в обмен стерегут границы.
Налини появилась в день моего тринадцатилетия и сразу по прибытии попыталась поджечь гарем и скрыться. Ее имя было у всех на устах, а значит, обо мне все забыли. Она мне сразу не понравилась.
Через неделю я решилась отомстить. Сканда устроил празднество на берегу. Женщины прогуливались парами, защищенные ширмами из слоновой кости, что не давало нам разглядеть мир за пределами гарема. Налини демонстративно вышагивала у самой кромки воды, высоко вздернув подбородок и уставившись строго вперед. Когда она проходила мимо, я поставила подножку. Она споткнулась, потеряла равновесие и с громким всплеском рухнула в воду. Это должна была быть шутка, но Налини не всплыла, чтобы глотнуть воздуха, и я запаниковала. И вот под крики жителей Бхараты и визг гаремных жен – и прямо на глазах у Сканды – я нырнула следом и вытащила Налини на поверхность.
– Я думала, ты умеешь плавать, – выдавила, откашливая воду.
Налини обрушила на меня поток проклятий, но ее шипения никто не услышал за громкими возгласами толпы:
– Принцесса Гаури героиня!
– Слава Гаури! Слава Гаури!
– Глядите, она спасла принцессу-дикарку!
В конце концов мы с Налини стали близки, точно сестры, но прошли годы, прежде чем я поняла, что тот день породил легенду, заманившую меня в ловушку на всю оставшуюся жизнь. Именно Сканда позаботился о том, чтобы все и вся называли меня героиней.
Он пересказывал историю о спасении Налини из воды так часто, что воспоминания людей спутывались, пока не превратились в совсем другую историю. Слава спасительницы опозорила меня. Меня почитали за ничтожно мелкий
