Резко обернувшись, девушка поскользнулась на одном из листов, что были разбросаны по полу. Всё же удержав равновесие, Хелен скользнула равнодушным взглядом по этому исписанному листу, но тут же присмотрелась к нему повнимательнее и, наклонившись, осторожно взяла в руки.

Это был черновик, о чём свидетельствовали перечёркнутые, переписанные строчки. Но в целом написанное сложилось в один из тех памфлетов, который ей доводилось недавно слышать и видеть на улицах города.

Всё удивленных расширенных глазах отражалось одновременно недоверие, недоумение и лёгкое восхищение.

Неужели он — тот самый человек, которого искала вся столичная полиция? Тот самый, за творчеством и слухами о котором она давно следила, и смелости которого так восхищалась?

— Вы — Безымянный поэт? — наконец недоверчиво прошептала она.

Тот самый, из-за которого она так мечтала научиться писать стихи?..

— К вашим услугам. — шутливо поклонился тот, с любопытством и лёгкой насмешкой глядя на гостью.

Листок выпал из её дрожащих пальцев и с тихим шелестом упал на пол.

Шпили башен большого графского фамильного замка, казалось, протыкали кроваво-алое, будто ударенное ножом наотмашь, закатное небо. Уже разъехались именитые гости, а слуги в сумерках торопливо зажигали свечи, тихо переговариваясь. Но на этаже, где находились графские покои, уже было почти безлюдно.

В полутьме шикарно обставленной, даже показательно вычурной спальни остались только двое: полноватый невысокий мужчина лет сорока — пятидесяти, круглолицый, потный, весь в кружевах, затянутый в узкий ему атласный костюм, и девушка лет двадцати восьми — тридцати, красивая, фигуристая, ухоженная, рыжеволосая и румяная, с хитрыми миндалевидными желтыми глазами, одетая как знатная дама, но в то же время весьма откровенно.

Её алое платье подчеркивало каждый изгиб соблазнительного тела, накрашенные губы неотвратимо манили, а подведенные глаза сияли не хуже изумрудов, что украшали уши, запястья и шею.

— На вас восхитительно смотрится этот гарнитур, который я вам подарил! По крайней мере, куда как лучше, чем на моей несносной женушке. Наконец-то мы остались наедине, леди Элизабет… Меня так утомил этот скучный прием. Надеюсь вы, моя волшебница, как всегда поднимите мне настроение. — закрыв тяжёлые створчатые двери, произнес мужчина, облизывая гостью похотливым взглядом и жадно протянув к ней руки. — Надо сказать, сегодня вы были особенно неотразимы, я даже заревновал. Иди ко мне.

— О да, господин граф, я заберу вашу усталость! И тоже весь вечер ждала этого момента. — глупо хихикнув, томно прошептала она, с грацией дикой кошки приблизившись к довольно улыбающемуся, как кот, увидевший сметану, графу. И прежде, чем он успел сделать хоть что-то, девушка жадно приникла к его губам.

Бедняга не успел восхититься неожиданно проявленной страстью, потому что девушка оказалась вампиршей, и, каким-то неведомым неведомым образом парализовав жертву, через поцелуй стала высасывать его магическую и жизненную энергию. Оставалась последняя капля до остановки сердца, когда рыжеволосая хищница вдруг прервала смертоносный поцелуй, и, провокационно облизнув пухлые коралловые губы, вытащила из причёски неправдоподобно длинную острую шпильку, тут же воткнув её прямо в сонную артерию жертвы. Так было нужно, чтобы ни один маг средней руки при расследовании не распознал руку вампира. Сталь вошла в плоть как в масло, и только кровь струей брызнула во все стороны.

— Извини, дорогой, — работа, ничего личного. — с довольной улыбкой прицокнула она, перешагнув через труп убитого.

Быстренько прихватив из комнаты пару маленьких, но дорогих безделушек, девушка направилась вниз, стараясь сделать так, чтобы как можно больше встреченных ею людей её увидели и поняли, откуда она идет, но при этом чтобы это выглядело так, как будто она очень старалась уйти незамеченной. Безусловно, никто ещё не знал об убийстве, поэтому ей удалось быстро и беспрепятственно покинуть замок. И только оказавшись за много миль от места преступления, Кэсс — а это было именно она — сняла медальон, накладывавший на ее внешность поразительно качественную иллюзию. Теперь она снова была собой — совсем молодой девушкой лет двадцати, с длинными черными волосами, пронзительно-чёрными, огненными и горячими, как угли, глазами, спортивной и очень женственной фигурой и классически правильными чертами лица. Всему её юному облику было присуще что-то неуловимое, тяжёлое, старящее, но в тоже время Кэсс в своём истинном облике неизменно притягивала любой взгляд и походила на пантеру.

На этот раз работа была для неё рутинная: молодая жена богатого графа захотела поскорее сделаться вдовой, и заказала в гильдии убийство благоверного, наказав свалить всё на любовницу графа — корыстную, немного вульгарную женщину из знатного, но бедного рода, которая, по-сути, была содержанкой. Будто приревновала своего богатея к молодой жене, да и прибила за то, что женился не на ней. Менталист поработал с памятью несчастной, свидетелей оказалось достаточно, мотивов, по мнению полиции, тоже, доказательств невиновности никаких, а верховных магов ради пустячного дела не тревожат, так что и дело с концом. Проще некуда.

Давно уже ни капли не мучимая совестью, Кэсс спокойно нежилась в ванной в шикарном номере, блаженно закрыв глаза от удовольствия, когда скорее ощутила, чем заметила чье-то присутствие. Повернув голову, увидела высокого худощавого мужчину, вооруженного, хитро сверкающего болотисто-серыми глазами, вальяжно прислонившегося к косяку и с интересом разглядывающего открывшуюся ему картину.

— Опять ты! — вздохнула она, расслаблено откинув красивую головку на спинку ванной. — Стучаться не учили?

— В нашей-то гильдии? — хохотнул тот. — Давай мы лучше вспомним, чему нас действительно там учили. Например, уроки для начинающих: как закрыться так, чтобы не взломали. А то прямо стыдно, когда номер воровки и убийцы открывается простой отмычкой, как ключом.

— От тебя, пожалуй, запрешься! — буркнула она инстинктивно придвигая к себе поближе ароматную густую пену. — Чего тебе?

— Да вот, пришел полюбоваться. — похабно оскалился он, но тут же серьезно добавил: — Босс зовет.

— Босс?! — встрепенулась девушка. — Что, прямо сейчас?

— Да. Можешь прямо в таком виде, думаю, ему понравится. — плотоядно улыбнулся визитер. — Правда, поторопись, крошка, ты же знаешь, он не любит ждать.

— О все демоны тьмы! — сквозь зубы прошипела Кэсс. — Пошел прочь отсюда. Сейчас выйду.

Уже через какой-то час она уже стояла перед покоями главы гильдии наемников в его маленьком загородном доме.

— Заходи.

Как всегда от звука этого глубокого голоса Кэсс ощутила дрожь в коленях. Вздохнула, пытаясь взять себя в руки, но помогло как всегда мало. В темноте нельзя было разглядеть лицо говорившего, но Кэсс этого и не нужно было: его образ давно уже отпечатался на ее сердце, как выжженное клеймо, и, следовательно, периодически побаливал.

Ярко-синие глаза сапфирово блестели в темноте, но смотрели на неё, увы, все так же холодно и равнодушно, словно она не спасала ему жизнь, словно не ради него совершала порой безумства, словно она ему всем обязана. Впрочем, последнее было почти правдой: она действительно многим