— Не обижай его, он неплохой парень и с юмором. Еду проверяет на наличие ядов, руку вот вылечил… И еще он по моей просьбе отсекает чужие женские запахи — Артемар подсказал.
Я его потом покажу тебе — это красиво, безумно красиво. Не знаю пока точно, что это — Дух земли или государства? Огромный амурский тигр рядом и внутри, вокруг меня. Это просто нужно видеть. Опасный… сильный. Как плотная дымка-сияние, но полосы видны и усы тоже… глаза наглые зеленые. Нужно бы дать ему какое-то имя, что ли? Посмотрим, удастся ли тебе тигрица? Я уверен, что да — характер у тебя еще тот.
Арина, — встал он из-за стола и прошелся по белым коврам, с удовольствием потягиваясь, — брак мы с тобой заключили, теперь — коронация. Я уже прошел через это — нужно было спешить со….сущностью. А тебе еще предстоит это. Немного утомительно, но зато торжественно и пышно. Я еще не назначал, подумаем вместе — когда. Славку я бы сюда пока не брал — страшновато, нужно немного обжиться. Там они в полной безопасности — их сторожат мои ниндзя, это местная тайная служба. Японские по сравнению с ними отдыхают. Они и тебя отслеживали в Италии. Я, кстати, оставил записку Антонио, что забрал тебя — чтобы он не переживал. Это полновесный золотой в копилку легенд о русской мафии, — довольно улыбался он.
— Ярослав… мне это кажется, или ты, действительно — воспринимаешь все несерьезно, как игру? — опасливо поинтересовалась я.
— А разве можно иначе? — остановился он, удивленно разводя руками, — мы выросли в неведении, что существует что-то такое — вся эта фантастика. И если бы еще не эта их карнавальная атрибутика… Как можно воспринимать серьезно бархатные штаны, например? Эту… сущность, что нагло трепала мне нервы?
Это точно что-то из фантастики, но фантастики реальной и немного опасной, что только щекочет эти самые нервы. Это заводит, Аринка, тебе самой понравится, вот увидишь. Но ответственность я чувствую — не сомневайся. Я думаю, что Бэлла была бы мною довольна… Ведь я не только занял дедовский трон, но и женился на той девушке, которую она выбрала для меня. Умнейшая была женщина…
Теперь нужно обживаться, втягиваться в эту жизнь, поверить в нее окончательно, что ли? А когда со мной ты… ты со мной… Ты уже? Поела? Я проголодался, Арина, я так проголодался… милая…моя…
Глава 21
Прохладный воздух королевской спальни холодил голые плечи, пальцы скользили по прохладному оконному стеклу, словно проверяя на реальность то, что я за ним увидела…
Я проснулась раньше Ярослава и уже полчаса внимательно, не спеша, изучала обстановку комнаты, в которой мы находились. Рассматривала картины, удивляясь фантазии художников… или их лошади, и правда, были такого немыслимо прекрасного, золотистого цвета? С гривами и хвостами цвета темной бронзы или благородной седины?
Тяжелые плотные занавеси — вишневые с белыми узорами, белые ковры с вишневыми вензелями… Подсвечники… золотые? Нет… немыслимо… позолоченные, конечно, а свечи — с незнакомым цветочным запахом.
Я успела оценить красоту драгоценной резьбы по дереву на мебели, нежность постельного белья с вышитым королевским вензелем… когда они успели, ведь сущность Ярослава приобрела форму тигра недавно? Но, как будто только обозначенный росчерком пера, мощный силуэт амурского тигра был вполне узнаваем.
Потом я прошла к окну, поддевая пальцами босых ног края ночной рубашки, которую мне принесли накануне вместе с едой. Тогда шел четвертый день нашего добровольного заточения. Да… рекорд был побит, но малой кровью — мне удалось убедить мужа в необходимости сна и приема пищи.
Получая немыслимое удовольствие от ласк и поцелуев Ярослава, млея и от жесткости, и от мягкости его обращения со мной, я понимала, что сейчас — дорвавшись, наконец, мною бесстыдно пользуется очень опытный мужчина. И старалась не думать о том, где и с кем он приобрел этот опыт. Он знал, чего хотел, и умел взять то, что хотел и как он этого хотел. Иногда я чувствовала неловкость, привыкая к нему, иногда это было просто откровенно стыдно, но всегда доставляло немыслимое удовольствие и ему, и мне. Доходя до края, я уже откровенно плевала на приличия, на недостаток своего опыта, новизну ощущений и просто неслась на волнах наслаждения, издавая непонятные звуки — бормоча, всхлипывая, вскрикивая и постанывая.
А вчера вечером просто отталкивала его обеими ногами, жалуясь:
— Ты ненормальный. Ты за эти дни измял меня, как кусок теста, наставил мне синяков… я уже боюсь тебя. Давай пока все, а? Ты же хочешь, чтобы и я этого хотела? Дай выспаться толком, ты лучший! Ты вне конкуренции… да ты и сам знаешь…
А он уснул, кажется, еще когда я это говорила. И было непонятно — это была такая непреодолимая потребность в близости со мной или еще большая необходимость затмить все посторонние образы в моей памяти?
Я не собиралась сравнивать этих двух мужчин, таких дорогих для меня в разные периоды моей жизни. Они были очень разными, абсолютно во всем. Но Мира я не забуду никогда — не даст Славка. Он любил меня, и я любила его и буду с благодарностью помнить всегда — и за силу его чувства ко мне, и за дочку, которую он мне подарил.
А Ярослав — мое настоящее. Спит… уставший до синих кругов под глазами, до обострившихся черт лица… марафонец. Обводы линии скул, подбородка резкие, четкие — скульптурные. Губы… ресницы, плечи… я заботливо укрыла их простыней. Я любовалась им, смотрела с нежностью, как он спит, как поднимаются в дыхании пластины мышц на его груди — замерла, подперев рукой голову… И не заметила, как уснула сама.
Проснулась первой и вот стою у окна, с недоверием глядя на немыслимую красоту за ним — те горы, что видела тогда. Только окна спальни выходили на восход солнца, и оно сейчас подсвечивало серый силуэт суровой крепости, стоящей на том конце горной перемычки. Над нею поднималось солнце — наше Солнце или
