Но были и хорошие новости. На занятиях ее успехи стали отмечать как у Кайдана Орадуса по основам боевых искусств и владению оружием, так и по самообороне у Диирде’Грамма. В классе у Кайдана Орадуса она теперь смело вставала рядом с Аниелем и Гленом и, не задумываясь, выполняла все упражнения, управляя шестом не менее искусно, чем эти юноши. И зрелище было то еще! На первый взгляд могло показаться, что в движениях нет никакой последовательности и продуманности, но на самом деле каждый взмах рукой, каждое сокращение мышц, скольжение, скачки, повороты и раскачивания туловищем, сама динамика исполнения – все это было спланировано до мельчайших деталей. Они кружились по залу, сходились, расходились, и со стороны это выглядело как танец. Сначала медленно, затем быстрее, еще быстрее. Темп их исполнения в какой-то момент достигал такого предела, что перед изумленной публикой по залу мелькали лишь неуловимые в своих движениях серые тени.
Кайдан Орадус, как обычно, что-то объяснял, наглядно показывая новые упражнения, когда в зале вдруг наступила удивительная тишина и учитель понял: за его спиной происходит что-то невообразимое. Обернулся и замер.
Все ученики стояли молча, а Джим с силой ударила шестом об пол и в восторге закружилась вокруг него, исполняя какие-то немыслимые движения ногами.
– У меня все получилось. Получилось! – ее задорный смех разносился по залу, заставляя улыбаться всех присутствующих. Видно, в какой-то момент она поняла, что вокруг очень тихо. Остановилась, посмотрела в ту сторону, где находился учитель, и виновато проговорила: – Извините, – и совсем серьезно: – Я все выполнил.
– Видел, – выдавил Кайдан Орадус, с любопытством разглядывая счастливое лицо самого юного ученика своего класса, точнее, ученицы, и о чем-то усиленно размышляя.
Джим, находясь в полном замешательстве от странного поведения декана, попросила разрешения покинуть зал, быстро зашагала к выходу, взялась за ручку двери и готова была уже выскочить наружу, как он ее остановил.
– Подожди! Помимо того, что ты отрабатываешь упражнения со мной в зале, ты еще дополнительно ими занимаешься в другое время? – Дождавшись кивка Джим, удивленно приподнял бровь. – Очень похвально! – И добавил совсем тихо, чтобы никто больше не мог услышать: – Всего-то год…
Вот так. Всего два слова, а Джим, пританцовывая, бежала по коридору и готова была петь от радости. «Да за одно это уже стоит пойти и расцеловать Арни». Вспомнила строгие наставления Шельги Араи и жутко засмущалась от таких мыслей, даже остановилась, подозрительно озираясь, будто бы кто-то мог их подслушать. В конце коридора стоял Виттор со своим старшим братом, а рядом Кассиан. Невооруженным взглядом было видно, что они пребывали в сильнейшем замешательстве.
– А я это… – Она зачем-то указала на двери класса Кайдана Орауса, замолчала, увидев, как они втроем проследили, куда указывал ее палец. Громко усмехнулась, представляя, что они могут подумать. «Ведь решат, что мне окончательно отшибли все мозги». – Ну, в общем, я пошел. – И она побежала. Быстро побежала.
– Подожди, – первым опомнился Виттор. – С тобой все в порядке?
– Да, – ответила Джим, припуская еще быстрее, как если бы за ней гнались тысяча Диирде’ Граммов и каждый – с шестом. Она сама не заметила, как пробежала весь путь до своего корпуса, влетела по ступенькам, по дороге выхватив у кого-то из рук огромный тюк с бельем, забросила его в нужную комнату и спряталась у себя, для пущей верности навалившись всем весом на дверь. «Может, все же есть смысл поставить засов, как предлагал Виттор?» И сама же рассмеялась. «Да с чего вообще такие мысли? Никто меня не преследовал». Грустно вздохнула и прошла к кровати. Не раздеваясь, упала на нее. «Ничто не омрачит мне сегодняшний день!»
На занятия у мастера по самообороне она немного припозднилась: заснула и чуть не проспала положенное время. Поэтому, когда она в совершенно растрепанных чувствах ворвалась к нему в зал, он стоял напротив дверей и нетерпеливо ожидал ее. Надо отметить, что последнее время на занятиях у Диирде’Грамма происходили странные вещи. Они настолько увлекались в процессе боя, что переставали контролировать время, а Джим так вообще начинала все видеть, как через серую мглу. В такие моменты она перемещалась по залу с молниеносной быстротой. Что, по-видимому, совсем не удивляло мастера: он всегда с точностью встречал очередной ее выпад или удар, при этом делал это с закрытыми глазами, довольно урча что-то под нос. На вопрос, как он так безошибочно узнает, с какой она стороны, он прищурился и ответил: «Все очень просто – по колебанию воздуха вокруг себя. Ты быстрый, но шумный. А вообще, ты молодец!» Впервые Диирде’Грамм кому-то говорил такие слова. Джим от похвалы зарделась и смогла выдавить лишь «спасибо» сквозь подкативший к горлу комок.
– Становись, – приказал мастер, – у меня есть желание хорошенько погонять тебя, – а сам в этот момент перехватил шест под другим углом. – Сейчас будет жарко. – Он принял боевую стойку, плавно отведя руку с шестом к груди. – Готов? – И сделал приглашающий жест.
«О-о-ох».
Впервые за все тренировки Джим не пропустила ни одного удара, не отступила ни на шаг, не сдала позиций, а стойко отражала каждый обманный выпад, каждый маневр, а после перешла из защиты в нападение, чем несказанно удивила мастера. Джим прекрасно осознавала, что работа таких учителей сводилась к тому, чтобы работать с учениками вполсилы, но не могла ничего поделать – все равно ужасно гордилась собой. Вот тогда и случилось то странное происшествие: уходя от удара, она вдруг непонятно как оказалась за спиной мастера и легонько ткнула его в место, куда могла нанести полноценный удар. Возникла вдруг крамольная мысль про мягкие части учителя… Она
