– Я это понял. Поэтому пусть все так и остается. Для нашей же безопасности. Не пойму как это тебя угораздило в это дерьмо. То, что вы с Назаровым придумали, само по себе определяет соответствующее место у нас в стране. Так что... оставим все, как было.

– Да, конечно. Иначе нельзя, Виталик. Не беспокойся. И передай Олегу Дмитриевичу, пусть не сомневается.

– Скажу. Ну а теперь, подойдем к машине и поговорим о наших семейных делах.

Глава 13

Петр Иванович пропустил Роберта вперед. Квартира хоть и темная, на первом этаже, но непонятным уютом и приятным воздухом привлекала настолько, что казалось, зайдя по делу, остался бы еще на некоторое время. Окна двух комнат и кабинета Гиля, выходили в парк имени Артема. Кабинет был обставлен непонятным инвентарем и ничего общего со своим названием не имел. Но все же в нем стояло мягкое кресло, два стула, тахта и еще один низенький стол, кроме письменного, на котором скучала стеклянная ваза с высохшими красивыми неизвестными цветами и травами на длинных стеблях. Обстановка чисто крестьянская старых времен. В другой, совершенно темной, окна выходили на ту же сторону дома, были закрыты картоном, создавали полумрак, и только форточки и вмонтированный в одну из них вентилятор насыщал помещение необыкновенно чистым воздухом леса, исходящим из парка.

Петр Иванович шестидесяти лет, плотный, выше среднего роста человек показал на стул.

– Отдыхайте.

– Петр Иванович, вы меня, наверное, не помните. Я к вам захаживал, правда, редко, за травами для своих больных...

– Да, да. Помню, помню.

– Роберт Корнев, – скромно назвал себя Роберт.

– Да-да. Чем могу?

– Понимаете, у меня мама, кажется в беде. Саркома поджелудочной. Вот такое горе. Надежда на вас, Петр Иванович.

Гиль минуту думал, глядя на шевелящиеся листья клена за окном.

– Как у нее с печенью?

– Как будто бы в норме.

– Наверное, вы не правы. Если поджелудочная, то печень не в стороне. Травы, которые я вам дам, не для больной печени. Они противоопухолевые, только для поджелудочной железы и желудка. Протоки тоже. Из всех средств самые эффективные.

Он взял из пакетика три листочка и принялся писать.

– Будра, – он взглянул на Роберта глазами коллеги, – Будра бывает настоящей и ложной. Их нельзя перепутать. Ложная не пахнет мятой. Но и с обычной мятой не следует путать. У нее запах острый, духмяный. У Будры – тонкий, но тоже приятный, мятный. Она растет в не очень влажных местах лиственного леса на открытых полянах. Сбор в мае-июне, когда на растениях появятся фиолетово-кадмиевые мелкие цветочки. Две чайные ложки мелко нарезанного растения без корешков... хотя корешки тоже целебны... на стакан теплой кипяченой воды. Поставить в холодильник на ночь закрытым. Утром процедить и пить за пятнадцать минут до еды по четверти стакана четыре раза в день.

– Петр Иванович, в прошлый раз... Ну, это было год назад. Вы предупреждали, что нельзя настаивать травы в термосе.

– Это верно. Это ошибка многих некомпетентных авторов, утверждающих, что так настой более эффективен и лучше сохраняется. Совсем наоборот. В термосе сохраняется любая жидкость, но без органических включений. Вы заметили, что чай в термосе теряет свою прелесть?

– Да, верно, – удивленно подтвердил Роберт.

– Так вот чай имеет не только минеральные добавки, но в основном органические, которые в термосе просто-напросто быстро прокисают. Тот же чай в обычной стеклянной банке и в холодильнике на вкус гораздо ароматнее. Да я об этом писал в своей книжке третьего выпуска.

– Извините, Петр Иванович, не читал. У меня так мало времени...

– Это не страшно. Прочитаете, когда меня не станет. Вот увидите!

Роберт улыбнулся искренней правоте автора.

– А теперь Подмаренник. Это душистая очень приятно пахнущая на всю поляну трава с желтовато-розоватыми цветами, как маленькая гроздь семян ножки подорожника. Высоконькая травка. Растет на границе хвойных и лиственных лесов. А больше ее, к сожалению, поближе к железнодорожному полотну. Собирайте, Роберт. Но во время цветения. Подмаренник вы нарезаете все до корешков мелко и заливаете стаканом не очень горячей кипяченой воды. Настаивать закрытым, как и Будру в стеклянной посуде в холодильнике. Наутро процедить и пить постоянно в течение всего дня малыми порциями. Стакан – в день.

– Понял, Петр Иванович.

– Это еще не все. Корень Окопника. Мелко измолоть. Можно в чистой кофемолке. Залить одну чайную ложку полустаканом холодной кипяченой воды, тщательно растереть. Пить по столовой ложке перед едой за пятнадцать минут, как и Будру. Курс лечения десять дней, потом перерыв столько же, затем снова пить. Таких курсов нужно провести несколько. Вот теперь все.

– Спасибо, Петр Иванович. Сколько стаканов мне сейчас взять?

– Пока вам хватит три стакана. Потом, дай бог, все обойдется, будете продолжать и продолжать.

Роберт положил на стол тридцать рублей.

– Это много, Роберт. Цена стакана два рубля.

– Нет, Петр Иванович. Цена стакана три рубля. Остальное чаевые. Не обижайте.

– В таком случае, спасибо. Чем и живем.

– Я знаю. Только чем это все кончится, не знаю.

– Если запущено, вряд ли. Да вы и сами это знаете.

– Знаю.

– Пошли в кладовую.

Они вошли в темную комнату и Роберт, как и в прошлый раз с наслаждением глубоко вдохнул аромат трав. Под потолком на лесках густо подвешены пучки, на стеллажах стояли картонные коробки с надписями названий трав.

*

Мать открыла, только прикоснулся к звонку.

– Ты что, все это время дежурила перед глазком? А где остальные?

– Люда, Юра и малая пошли на концерт. Тебя уже ждут твои приятели.

– Мама вот это травы, – он дал целлофановый пакет, – там все написано рукой Гиля. Немедленно пусть твоя подруга займется лечением, – он внимательно посмотрел в лицо матери.

Она торопливо и неумело отвела взгляд.

– Подожди, – сказала она и пошла в комнату, – я там записала.

Она тут же вернулась, наклоном головы пряча глаза, протянула записку. Роберт прочитал: «Привет, Роберт! Вслух не читай. Твою маму я тоже предупредил, когда она записывала место встречи, с учетом, конечно, что ее телефон не прослушивается. Встретимся в холле Hotel for the foreign tourists* в 21 ч. Майкл».

Мать молча, строго смотрела на Роберта.

– Мама, у Юры есть какие-нибудь очень тонкие отвертки. Например, часовые.

– Ну да. Он же инженер контрольно... изм...

– Контрольно-измерительных приборов. Да при чем тут это? Я знаю, кто он. Дома у него есть какие-нибудь инструменты?

– Да, есть. Ну, возьми у него там, на полочке в кладовой.

Порывшись в коробках, Роберт действительно нашел набор часовых отверток и пошел в комнату матери.

– Зачем тебе отвертки, Роберт? – удивленно пожала плечами мать.

– Мне нужно будильник отремонтировать,