Хрип изумления. Чья-то рука в обшлаге алого халата воровато протянулась через угол багета и шлепнула по невидимой кнопке, превратив четкое изображение в туман. У Рафаэля с мистером Устером, оказывается, был третий собеседник.
Заговорщики с кем-то вели переговоры через магический артефакт. Кем-то, любящим золотые рюшечки. Я завертела головой и изогнулась, пытаясь хоть что-то еще разглядеть.
— Не могу больше, — простонал Стэн, не выдержав моих плясок. И начал заваливаться вбок.
— Нет! Еще немного! Пожалуйста! — воскликнула я, но ситуация была уже неисправима.
Хорошо, что друг не упал, а просто съехал вниз, вместе со мной. Не хотела бы я завалиться плашмя в кусты. Сейчас я просто упала на него сверху, бедром чувствовала мослы худощавого друга, а спиной — мягкость травы. Трава была приятнее. И скорее пострадала моя гордость, нежели тело.
— О-о-о-о-о, ножку убери, умоляю! — пожаловался страдалец, спихивая мою ногу со своей шеи.
— Кто там? — осторожно донеслось сверху. Мистер Устер, проректор.
Что ж, я сделала что могла. Они явно там занимались преступной деятельностью, если и кузен, и «человек в рамке» со всей возможной скоростью постарались исчезнугь из комнаты. Теперь мне оставалось пройти по как можно большему количеству мужских спален в поисках голубых апартаментов, которые я хорошо запомнила. И найти третьего из заговорщиков.
— Рвем когти, дружище! — прошипела я, слезая со Стэна и хватая туфли.
Глава 35
Кто еще может так разозлить, как близкие люди?
В аудиторию мы так и не вернулись. К моему величайшему сожалению, торопясь уйти с места событий, я пяткой задела Стэну по носу. В итоге Стэн немного покричал.
Когда-то мне на тренировках пару раз попадали неудачно по носу, это действительно очень болезненно. Но совершенно не причина так пугающе выть.
В итоге проректор так и не решился выглянуть в окно, а наоборот, резко закрыл створки.
— Странно, человек работает в столичной Академии, должен разного повидать в своей жизни. А пугается простого воя под окном. Вот она, нечистая совесть, — бурчала я.
— Я бы тоже захлопнул. В кабинете хотя бы безопасно, а на улице ты — когти вырвать обещаешь, меня ногами бьешь. Мистер Устер опытный и осторожный маг, знающий жизнь. Вот с кого пример брать надо, а то «Стэн, выйди, проведи в лечебный корпус», а что понадобится он конкретно мне самому — я не догадался. Ох, не знаю, Фира, ты же девушка, хотел бы я посмотреть на того, кто твоего характера не испугается. — Стэн держал свой подпухший нос двумя руками, словно боясь его распада на составные части.
— Извини, что я тебя втянула во все это, — расстроенно заглядывая ему в глаза, извинялась я. — Хочешь, я врача позову?
— Не надо, — со вздохом отвечал парень. Мы шли к воротам, и я не знала, как помочь, поддержать его. Впервые в жизни ощущала себя военным, подставившим гражданское население.
— Может, тебя проводить?
— Не надо.
— Хочешь, я объясню твоим родителям, что ты меня спас, выручил в трудной ситуации?
— Фира, только не знакомься с моими родителями! Я этого не переживу, а ты обещала, что я выживу!
Любопытный охранник буквально сиял, разглядывая наши побитые лица и потрепанную одежду. К воротам подъехала ранее стоявшая на повороте черная карета. О нет! Только не это. Торваль…
— Что здесь происходит?
Хмурый, как грозовое облако, Виктор выпрыгнул из кареты. Особенно внимательно он почему-то посмотрел на огромные дыры в моих чулках. Затем воззрился на бедного Стэна.
— Я вас спрашиваю, молодой человек, почему леди с вами в таком состоянии?
А у меня, значит, не надо спрашивать?
Я адекватный человек. Все комплексы свои знаю, умею с ними жить и не боюсь просыпаться каждое утро с собой на одной подушке. Я даже иронизировать на этот счет могу. Да-да, Фира не любит, когда ее игнорируют, когда спрашивают не ее, а рядом стоящего парня. Я что, выгляжу жертвой? Или женщина, в отличие от мужчины, не умеет отвечать на вопросы?
А еще было очень обидно, что Виктор видит меня такой. С растрепанной прической и еле прикрытым красным ухом. Вон у Стэна только нос пострадал.
— Э-э-э.
Мой однокурсник никогда не был гением изворотливости и порядком растерялся. Не дождавшись вразумительного ответа от молодого человека, Виктор гаркнул на охранника:
— Что произошло на вверенной вам территории? Доложить!
— Леди с джентльменом возились в кустах, — подло отрапортовал тот, вытянувшись во фрунт, — стонали в учебных целях!
— Что-о-о-о?!
Разъяренный волк уставился на побледневшего Стэна, потом на меня. Со сложной эмоцией злости и разочарования. «Вот живешь-живешь, — было написано у него на лице, — думаешь, это корона, а оказываются банальные рога».
Довольный охранник добавил:
— Затем ее обнаружил сын!
Теперь мы втроем изумленно посмотрели на доблестного защитника ворот. Торваль, явно остывая и начиная понимать, что с охранником что-то не так, поднял бровь:
— И вы его видели?
— Нет, потому что она его арестовала!
Вот идиот. Я фыркнула и демонстративно отвернулась от волка.
— Фира, будь добра, в карету! — рыкнул Виктор, уже не обращая внимания на толстяка.
Я, со сжатыми от злости губами, все так же молча забралась в карету, отказавшись от протянутой Торвалем руки.
Не попрощавшись с почему-то улыбающимся Стэном, мы с громким стуком захлопнули дверцы, каждый со своей стороны. И сердито уставились друг на друга.
— Ты же обещал сначала спрашивать у меня? — понеслась я с места в карьер, как только тронулась карета.
— Я и спросил! — рыкнул Торваль. — Но на мое «Что здесь происходит?» ты не ответила. Спросил побитого парня, он тоже молчит. Кто он такой?
Вопрос был задан таким тоном и
